Как и в Италии, депутатами Ассамблеи могли избираться только мужчины старше 30 лет; это было сделано для того, чтобы не допускать к власти чересчур молодых и горячих политиков. Депутатом мог стать только гражданин Греции или человек, проживший в ней не менее двух лет; это приводило к тому, что в парламент попадали в основном местные богачи, а национальным государственным мужам, которые, как это часто бывает, не пользовались популярностью у себя на родине, путь туда был закрыт.

Чиновникам и мэрам городов также запрещалось баллотироваться в парламент, но на офицеров вооруженных сил этот запрет не распространялся. На все время работы Ассамблеи они освобождались от своих обязанностей. Это условие, однако, не способствовало укреплению дисциплины, ибо бывали случаи, когда офицер, став депутатом, начинал критиковать своих командиров. Это условие, которого не было в конституции 1844 года, было порождено военным характером революции 1862 года и стало наградой для армии. Более позднее законодательство попыталось уменьшить зло, нанесенное этим условием, и тот период, когда офицер заседал в парламенте, перестали засчитывать в стаж его военной службы.

Страной продолжал управлять кабинет из семи министров, не все из них были членами Буле, в котором, впрочем, им разрешалось выступать. Пять раз за время своего правления король Георг позволил себе сформировать кабинет министров, которые не были членами парламента; в шести случаях он распускал министров, которых палата требовала отправить в отставку. Но это были исключения из нормального ритма работы правительства. Сам король получал ежегодно 12 тысяч фунтов стерлингов от трех держав-защитниц плюс деньги по цивильному листу – 1 125 000 драхм, куда входила и сумма, выделяемая Ионическими островами.

Отношения церкви и государства вызывали многочисленные споры. Православные депутаты Ионических островов желали сохранить свой союз с константинопольским патриархом, который был одобрен Ионической хартией 1817 года и считался не только церковным, но и национальным достижением.

Православная церковь Греции снова была объявлена автокефальной в статье, полностью совпадавшей со статьей конституции 1844 года, за исключением лишь одного высказывания. С патриархом было заключено соглашение, по которому он отказывался от руководства церковью Ионических островов и разрешил главе корфиотской церкви до конца своих дней сохранять титул митрополита, которого тот так долго добивался.

Конституция требовала, чтобы наследник греческого трона, которого называли просто «преемником» (ибо европейский титул «герцог Спартанский» в стране не использовали), исповедовал православие.

И наконец, было установлено, что пересмотр конституции может быть произведен только в том случае, если по прошествии десяти лет Буле в двух следующих друг за другом законодательных собраниях потребует большинством голосов в три четверти от всего числа депутатов пересмотра определенных статей. Для этого необходимо было создать специальную ревизионную палату, состоящую из двойного числа депутатов. Впрочем, для статьи 93, которая создавала Государственный совет, было сделано исключение; пересмотр этой статьи можно было провести в парламенте следующего созыва, если этого потребуют три четверти депутатов.

Первоначально в проекте конституции не было предусмотрено создание Государственного совета из 15–20 человек, который назначался бы короной на десять лет по предложению кабинета для подготовки и проверки новых законов; но Шпонек надеялся, что это позволит держать демократию под контролем, и порекомендовал Ассамблее ввести эту статью в конституцию. Однако греческим демократам это напомнило о баварском самодержавии – ибо король Оттон с 1835 по 1844 год имел похожий Государственный совет, и этот законопроект был принят с очень небольшим перевесом голосов. Но не успела еще конституция вступить в силу, как большая группа депутатов подписала протест против восстановления этого органа, и следующая сессия парламента его отменила; четыре статьи конституции, касавшиеся сената, были аннулированы; за это было подано 126 голосов против 26.

В 1910 году потребовался незамедлительный пересмотр всей конституции, и корона не стала, а может, и не могла ждать, пока две подряд сессии парламента большинством в три четверти голосов займутся этим делом. Все понимали, что страна не может терять время на выполнение этих предварительных условий. Конституция 1864 года, за одним исключением и несколькими незначительными поправками, регулировала жизнь Греции на протяжении 46 лет. Нигде в мире демократические идеалы не были выражены с такой ясностью в письменном виде; соблюдались ли интересы греческого народа в полной мере – другой вопрос.

Пылкие государственные мужи, начавшие Крымскую войну ради сохранения целостности Османской империи, надеялись, что потери, понесенные западными державами, будут вознаграждены хотя бы реформой турецкого правления и улучшением условий, в которых вынуждены были жить христианские подданные султана. Люди, верившие в реформы на бумаге, укрепились в своей вере благодаря публикации от 18 февраля 1856 года, за неделю до начала Парижского конгресса «просвещенных писаний» или Хатт-и-Хумаюн, подтверждавших обещания, данные в Гюльханейском Хатт-и-Шерифе в 1839 году.

Эта вторая хартия, дарованная султаном Абдул-Меджидом своему народу, ратифицировала все «духовные привилегии и иммунитеты», предоставленные всем христианским сообществам и другим немусульманским конфессиям. Патриархи теперь должны были назначаться пожизненно, что способствовало устранению проблем, связанных с их частой сменой. Выплаты стали фиксированными, а светские дела сообществ должны были регулировать комитеты, избранные членами этих сообществ.

Церкви, школы и больницы следовало ремонтировать с соблюдением одного условия – «их древняя планировка» должна быть сохранена. Кто бы мог подумать, что турки так сильно уважают археологию! За обидные клички и прозвища, которые были оскорбительны для того или иного народа, виновных следовало подвергать жестокому наказанию; принудительное обращение в другую веру было запрещено; люди всех национальностей могли теперь поступать на гражданскую службу; гражданское и военное образование могли получить все, кто соответствовал требованиям; на заседании судов разрешалось присутствовать публике; свидетели обязаны были приносить клятву по обычаю, принятому у своего народа; необходимо было составить своды законов и перевести их на все языки империи; все телесные наказания, напоминающие пытки, отменялись; полиция реорганизовывалась таким образом, чтобы люди могли ей доверять и чтобы она могла обеспечить им безопасную жизнь.

Христианам разрешили служить в армии; равенство в правах включало в себя и равенство налогообложения. Были обещаны изменения, касающиеся сбора десятины, и отмена налога на фермеров; в годовом бюджете следовало указывать, на что были потрачены налоги. Говорилось о том, что необходимо построить новые дороги и каналы, основать банки, а также привлекать европейские капиталы для развития доминионов султана. Короче говоря, азиатский деспотизм, основанный на Коране, который, как считали в Европе, больше напоминал казарму, чем человеческое общество, должен был одним росчерком пера превратиться в западную империю.