Но жителей островов ждал еще больший сюрприз. Согласно договору, подписанному Великобританией с вышеуказанными державами 14 ноября 1863 года, Ионические острова объявлялись нейтральной территорией и вооруженные силы, имевшиеся здесь, должны были подвергнуться сокращению, а фортификационные сооружения на острове Корфу (Керкира) и зависимых от него островах необходимо было уничтожить еще до вывода британских войск.

Объявление этих условий вызвало возмущение не только в Греции, но и на самих островах. Греческий посол Чарилаос Трикупис, сын историка, а в будущем – премьер Греции, который в те годы впервые появился на общественной арене, прибыл в Лондон уже после того, как договор был подписан, и охарактеризовал эти условия как «принесение Греции в жертву Австрии». И Австрия, и Турция считали, что укрепления на острове Корфу (Керкира) представляют для них угрозу, первой – на Адриатике, а второй – на Эпире. Пальмерстон, защищая договор, ссылался на прецеденты: уничтожение крепостей в Бельгии и нейтрализация Шабле и Фосиньи.

Греческое правительство указывало, что нейтралитет островов Сериго (Китира) и Айия-Мавра (Лефкас) – это нонсенс, поскольку по своему географическому положению они являются продолжением Мореи (Пелопоннеса) и Акарнании, и приводило в пример британскую бомбардировку Копенгагена в 1807 году как доказательство того, чего стоит нейтралитет во время войны двух мощных морских держав.

Наконец был найден компромисс, отраженный в протоколе от 25 января 1864 года, где нейтральными объявлялись только два самых северных острова – Корфу (Керкира) и Пакси с зависимыми от них островами; был также отменен лимит, наложенный на греческие силы на всех этих островах. Эти условия были внесены в договор об объединении, подписанный 29 марта 1864 года тремя державами-защитницами и королем эллинов, который принял на себя существующие контракты с Ионическим банком и «Австрийским Ллойдом»[74]. Кроме того, он дал обещание выплачивать пенсии и компенсации, перечисленные в отдельной конвенции, на общую сумму 10 676 фунтов, которые полагались определенным британским подданным и чиновникам Ионических островов, в чьих услугах государство больше не нуждалось.

Это последнее условие греческое правительство посчитало неприемлемым, ибо оно понимало, что жителям Ионических островов придется теперь платить не только 10 тысяч фунтов ежегодно на содержание нового короля, но и такую же сумму в виде пенсий сотрудникам старых ионических учреждений. Великобритания, по их мнению, поступила великодушно, отдав эти острова Греции; но не стоило портить этот акт самопожертвования мелкими денежными расчетами.

Вскоре начался последний акт в драме протектората – уничтожение фортификационных сооружений на острове Корфу (Керкира). К счастью, живописный Старый форт, по двум пикам-близнецам которого остров получил свое название (по-гречески «Коруфо»), был сохранен. Однако морские укрепления Нового форта, соседний Форт Авраама и укрепления островка Видо, защищавшие вход в бухту, были взорваны.

Жители Ионических островов заявляли, что англичане не имели права уничтожать эти сооружения, не посоветовавшись с ними, поскольку около двух третей затрат на их строительство в эпоху протектората составляли деньги жителей этой страны. Огромные кирпичные блоки, на одном из которых автор увидел дату 1837 год, еще сохранились на острове Видо; сила же взрыва была так велика, что, по словам офицера, отвечавшего за эти работы, в домах, стоявших на противоположном берегу острова Корфу (Керкира), выбило все стекла!

Разрушение этих фортификаций вызвало гнев местной прессы, которая возмущалась поведением бывших «защитников», но, когда утром последнего дня британского владычества, 2 июня 1864 года, двум англичанам велено было убрать статую Британии с Фейакианской галереи, которая еще стояла на крыше дворца, один англофил услышал, как корфиотский зевака, пришедший полюбоваться на это зрелище, произнес: «Она не причинила нам никакого зла».

В полдень Франсибулос Заимис привез на острова чрезвычайного посла греческого правительства; через четыре дня король Георг высадился на Корфу, а потом посетил другие шесть островов. Приятно отметить, что, по свидетельству британского дипломата, который его сопровождал, только жители острова Айия-Мавра (Лефкас) проявили недовольство по поводу окончания протектората. Последней сценой в драме Союза стало появление на Национальной ассамблее, собравшейся в Афинах 3 августа, 84 депутатов Ионических островов. Их было в два раза больше, чем раньше, и избраны они были всеобщим мужским голосованием. Из делегации острова Корфу были исключены все землевладельцы; город заполнили селяне.

Так закончилось владычество Британии на Ионических островах, продолжавшееся полвека. С тех пор прошло более пятидесяти лет, и мы можем сделать выводы, к чему это привело. Этот вопрос можно рассматривать с разных точек зрения. Для материковых греков союз с Ионическими островами стал большим благом, и не только потому, что он подарил им семь прекрасных островов, находившихся в лучшем положении, чем материковая часть, если говорить о дорогах и общественных работах. Жители Ионических островов добавили культурный и аристократический элемент к населению Греции, поскольку долго находились под владычеством Венеции. Ионические острова подарили стране одного премьер-министра, нескольких выдающихся политиков и прославленных дипломатов, а природная красота острова Корфу (Керкира) способствовала развитию здесь искусства.

Для жителей Ионических островов союз с Грецией стал благоприятным с этической точки зрения, ибо большинство народов и, конечно же, сами греки предпочитают, чтобы ими управляли их соотечественники, пусть даже менее удачно, чем иностранцы, особенно если это люди другой веры. Правители на Востоке должны исповедовать ту же религию, что и их подданные. Главным стимулом в ионическом желании объединиться с Грецией стала не столько свобода, сколько общая национальность и общая религия, эти два столпа эллинизма.

Более того, как отмечал Литтон, имелись и социальные, а не только политические проблемы. «Сердечная приятность в обхождении и уважение национальной гордости и даже национальных предрассудков», о которых он писал в своей незабываемой депеше, встречались среди английских чиновников совсем не часто. Англичанин, как писал один француз, двадцать раз на дню вам скажет, что он – англичанин, а на Ионических островах сделает это двадцать один раз.

Но с материальной точки зрения – а простые смертные не живут одними великими идеями – жители Ионических островов, и в особенности корфиоты, которые больше всего выиграли от английской оккупации, вскоре обнаружили, что после объединения их жизнь ухудшилась – она стала сильно отличаться от той, что была до присоединения острова к Греции. В те времена высокооплачиваемые чиновники-корфиоты тратили деньги с большой легкостью, торговля процветала, а сам остров называли «солдатским раем». Для корфиотов были открыты разные посты, а развлечения, которые всегда сопровождают жизнь английских офицеров, привлекали на их остров и греков, и иностранцев. Нет сомнений, что такое сосредоточение жизненных интересов в городе Корфу (Керкира) заставляло землевладельцев покидать свои поместья внутри острова и переезжать в город, чтобы развлечься и провернуть доходные дела, которые предлагала столица острова Корфу (Керкира).