Рэн всегда просыпается раньше меня и обычно исчезает до того, как солнце заглянет в окно спальни. К тому времени, как я одеваюсь и завтракаю, он уже давным-давно на ногах, встречается с новыми генералами или ведет учет растущей армии. Вскоре принц представляет меня знатным особам, которые прибывают в замок, но я едва ли могу запомнить даже тех, кто здесь живет.

Рэн, конечно же, знает всех. Некоторые из людей – соратники его семьи, а другие подозревают, что что-то нечисто, и пытаются выудить информацию о короле и устроить мне допрос о Колумбии. После происшествия в Хатчинс Фордже Рэн более осторожен, но все равно остается таким же внешне невозмутимым, как когда играет со мной в карты. Когда я не знаю, что сказать людям, Рэн тут же выручает меня, подсказывая нужные слова, чтобы поддержать или усмирить.

Если бы я не лежала рядом с Рэном по ночам, я бы сказала, что он никогда не спит. Поверить не могу, что я когда-то могла назвать его ленивым и высокомерным.

Сегодня вечером Рэн будет ужинать с Микой Реннеллсом – пожилым мужчиной, бывшим советником отца Рэна по торговым делам. Я была готова присоединиться к ним, но Рэн сказал, что это будет скучная трапеза, полная фальши и лести, и мне лучше было бы занять себя чем-то более полезным.

Я следую его совету, поэтому мы с Зо размахиваем мечами, пока Грей дает нам инструкции. Точнее, это Зо размахивает мечом, а я просто пропитываю потом одежду, осознавая, что владение мечом – это не совсем мое. Я просто не могу двигаться достаточно быстро и скоординированно. Как и с балетом, все это на практике куда сложнее, чем должно быть.

Через час я поднимаю ладонь, прося остановиться, потому что в противном случае меня вырвет прямо на арене.

– Можешь прямо сказать, что это не мое, – говорю я Зо. – Согласись?

Она улыбается.

– Мы можем еще раз попробовать завтра. – Зо выставляет вперед кулак.

Я улыбаюсь ей в ответ и ударяю по ее кулаку своим.

– Отнеси тренировочные мечи в оружейную, – распоряжается Грей. – Затем смени Дастана в коридоре. Я провожу принцессу в ее покои.

– Так точно, командор. – Зо салютует, затем собирает оружие и отправляется выполнять приказ.

Не говоря ни слова, Грей наливает мне стакан воды. Я выпиваю воду залпом.

Грей смотрит на меня и вытягивает вперед кулак.

Я краснею и ударяю по его кулаку своим.

– Это традиция в Колумбии.

– Понятно. – Грей снова наполняет стакан водой. – Вы с Зо сдружились.

– Так и есть, – соглашаюсь я.

Фрея стала для меня кем-то вроде второй мамы, а вот Зо – подругой, которую мне всегда хотелось иметь. Иногда по ночам, когда Рэн спит, а Зо стоит на страже возле двери моей спальни, я выскальзываю в коридор, и мы обсуждаем смешные позы стражников или фривольные запросы знатных особ, которые те предъявляют Рэну. Зо рассказывала мне о своей маме, которой пришлось отдать ее в ученицы к мастеру песнопения, чтобы покрыть долги. Зо очень здорово изображает приступы гнева своего учителя.

Еще лучше у нее получается изображать Грея, и один раз я смеялась так громко из-за этого, что разбудила детей Фреи. Нам приходится смеяться очень тихо, потому что я не хочу, чтобы Рэн об этом всем узнал и поставил в караул возле моей двери кого-нибудь скучного. Хотя я подозреваю, что Рэн и так все знает, просто не придает этому значения.

Грей наливает мне воду так, словно он какой-то слуга, поэтому я беру кувшин и наполняю стакан для командора.

– Ты доволен тем, как все продвигается? – интересуюсь я. – Не думаю, что Рэн ожидал такой отдачи.

– Я доволен, что вы сумели найти утешение и друга. Я рад, что люди чувствуют единение. – Грей запинается. – Я недоволен тем, что у нас мало времени.

Все из-за того, что Рэн не снял проклятие.

– Прости, Грей, – шепчу я.

Он вздыхает и отводит взгляд.

– Вы ни перед кем не должны извиняться. Вас привели сюда против воли. Вы сделали для нас больше, чем можно было ожидать.

– Ах да, – раздается женский голос из тени. – Принцесса Харпер и альянс с ней понаделали шума в Эмберфолле.

Напряжение сковывает мою спину, но я заставляю себя повернуться лицом к Лилит.

Колдунья появляется из тени. Сегодняшним вечером на ней наряд в красных тонах. Малиновый лиф опускается на сотни прозрачных слоев шелка, ниспадающих на пол и переходящих в белый подол. Повсюду блестят рубины, словно юбки были забрызганы каплями крови.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю я.

– Мне стало интересно, стремишься ли ты все так же сильно попасть домой, – отвечает Лилит, – поэтому я принесла новости.

– Как будто я стану заключать с тобой сделку после того, что ты сделала с Рэном.

– Что я сделала? – Колдунья смеется детским заливистым смехом, который больно бьет по моим барабанным перепонкам. – Моя дорогая девочка, я всего лишь показала ему состояние, в котором находятся его подданные.

– Ты ужасна, – выплевываю я. – Ты отвратительна.

Лилит это не задевает. Она стоит рядом со мной с легкой улыбкой.

– Знаешь, кого я считаю отвратительным? – спрашивает Лилит. – Принца, у которого была неоднократная возможность снять проклятие, но он все равно каждый раз делал неправильный выбор. Он мог бы покончить с чарами в самый первый день, если бы только видел, что было прямо перед ним.

Мое дыхание становится поверхностным.

– Рэн тебя никогда не полюбит.

– Может, не сейчас, – Лилит протягивает руку, чтобы дотронуться до шрама на моей щеке, – но однажды. Знаешь ли ты, что я подкупила Грея, чтобы получить доступ в покои принца?

Я отталкиваю руку колдуньи от своего лица. Не верю ни единому ее слову!

– Не трогай меня.

Лилит замахивается, чтобы дать мне пощечину. Я понимаю, что меня сейчас ударят, и едва успеваю подготовить себя к боли.

Однако Грей появляется передо мной и хватает Лилит за запястье. Его кинжал упирается ей в живот.

– Сейчас мне никто не указ, – говорит командор. – Вы не посмеете ударить принцессу.

Лилит сверлит Грея взглядом:

– Если твой клинок поранит мне кожу, ты поплатишься.

– И это ваша угроза? – спрашивает командор. – Вы ничего не сможете больше у меня отнять.

Затем он вонзает кинжал туда, куда нужно.

Лилит сгибается, но Грей только сильнее сжимает ее руку и удерживает колдунью в вертикальном положении. Кровь растекается по лезвию и смешивается с рубинами на платье.