Грей резко поворачивает голову. Его взгляд полон гнева.

– Это была всего лишь монета, которую мне всунула в руку женщина, приглянувшаяся принцу в главном зале. Это было глупо. Легкомысленно. Сотня других стражников делала подобное до меня. Я был молод. Мне было скучно, и я устал. Так что да, я взял ту монету и позволил ей дождаться принца в его покоях. Вместо того чтобы провести ночь в одиночестве, он провел ночь с ней. Если вы думаете, что я не жалел об этом каждую минуту каждого сезона, то вы ошибаетесь.

– Пожалуйста, – шепчу я.

– Нет.

Дверь в конце арены распахивается. Рэн переступает через порог и останавливается, чтоб отдышаться.

– Харпер! У меня хорошие новости! Посланник прибыл с вестями от… – Принц запинается, и с его лица тут же исчезает вся радость. – Что-то случилось. Расскажите мне.

Я открываю рот, чтобы ответить, но вместо этого начинаю плакать.

Рэн оказывается передо мной.

– Миледи, пожалуйста…

Я отшатываюсь от него и, ослепленная слезами, убегаю с арены.

Я нахожу Харпер в ее покоях. Она рыдает, спрятав лицо в ладонях, пока Фрея гладит ее по волосам.

– Пожалуйста, миледи, – шепчет Фрея. – Пожалуйста, расскажите мне, что случилось.

Я замираю на пороге, подняв руку до того, как Грей успевает оповестить о моем появлении. Все тело Харпер источает печаль. Страх и горе захватили девушку так быстро.

– Фрея, – говорю я, – оставь нас, пожалуйста.

– Ваше Высочество. – Фрея встает и приседает в реверансе.

– Нет, – заявляет Харпер дрожащим голосом; слезы капают с ее лица. – Рэн, уйди. Я не могу… Не могу сейчас говорить.

Фрея мешкает, явно не зная, какому приказу следовать.

– Принцесса получила печальные известия из Колумбии о своей семье, – сообщаю я фрейлине.

Харпер смеется, но в ее смехе совсем нет веселья.

– Печальные, ага.

– Оставь нас, – повторяю я, и мой тон не терпит возражений.

Фрея еще раз приседает в реверансе и быстро покидает комнату. Дверь с тяжелым хлопком закрывается за ней.

– Миледи, – тихо говорю я.

Харпер смотрит на меня сквозь слезы.

– Грей все тебе рассказал?

– Да. – Я пересекаю комнату и останавливаюсь рядом со скамьей, на которой сжалась девушка.

Ее щеки мокрые и покрасневшие. На рубашке Харпер пятна крови.

– Могу я присесть?

Девушка не обращает внимания на мой вопрос.

– Я начала забывать.

– Забывать?

– Я начала забывать их. – Харпер поднимает на меня взгляд, полный боли. – Они стали казаться сном. Другой жизнью. Я была счастлива здесь, а сейчас… Сейчас я вспомнила, насколько им тяжело. Они умрут, Рэн.

– Я понимаю. – Я присаживаюсь на скамью рядом с ней.

– Всего десять секунд, но это было так ужасно. Звуки, запахи… Я чувствовала, как Джейку было страшно. Я не представляю, как ты выносил подобное днями.

Я откидываю волосы с лица Харпер.

– Миледи.

– Я умоляла Грея отправить меня назад, но от отказался. – Харпер прижимает руку к животу. – Самое ужасное, что я понимаю почему.

– Правда?

– Конечно. Не уверена, что я бы на его месте поступила по-другому. Это ведь твой последний шанс. Только я могу снять проклятие. И эта ситуация с Карис Люран. Я просто… Просто… Я…

– Вы меня не любите.

– Дело не в том, что я не люблю тебя. Дело в том, что я люблю их.

В комнате тепло и царит полумрак. Мы провели несчетное количество часов здесь, и все равно этот разговор намного более личный, чем любой другой.

– Вы хотите защитить свою семью.

– Да. – Голос Харпер срывается. – Я, наверное, эгоистка. Здесь риску подвергаются тысячи людей. А мне важнее два человека, причем маме и так недолго осталось жить. Но Джейку никто не поможет. Никто, Рэн.

– Как я уже говорил, нам не всегда приходится принимать решения, которые хочется, но тем не менее выбор есть всегда.

– Я знаю, и я понимаю, почему Грей принял такое решение, – Харпер прижимает ладони к лицу, – несмотря на то что я его сейчас немного ненавижу. Лилит омерзительна, Рэн. Способ попасть домой прямо здесь, но я не могу вернуться.

– Да, – со всей серьезностью говорю я. – Лилит знает, что если мы будем держать вас здесь против воли, то вы никогда не полюбите меня, и она будет торжествовать. Однако если вы вернетесь, то проклятие не будет снято, и опять-таки победа останется за ней.

– Она выигрывает при любом раскладе.

– Так и есть. – Я провожу пальцем по подбородку девушки и приподнимаю ее лицо. – Именно поэтому я приказал Грею вернуть вас домой.

– Что? – Харпер хватает меня за запястье.

– Я приказал Грею вернуть вас домой, – повторяю я. – Вы упомянули некоторые проблемы с заемщиками, и с этим, по крайней мере, я могу помочь, так что я подготовлю для вас кошелек с серебром или драгоценными камнями, если они предпочтительнее…

Харпер подрывается со скамейки и падает на меня. Ее руки крепко обхватывают мою спину, а лицо прижимается к моему плечу.

– Спасибо, – выдыхает девушка. – Спасибо тебе.

Тогда в трактире, когда Харпер обняла меня, я не знал, что делать, но теперь знаю. Мои руки опускаются ей на спину, и я наклоняю голову к ее виску и говорю сдавленным голосом:

– Вы всегда так удивляетесь. Я же говорил, что выполню любую вашу просьбу, если это в моих силах.

Харпер отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Но… Карис Люран…

– Все будет в порядке, – говорю я. – Вы получили известия об ухудшившемся здоровье своей матушки, поэтому вам пришлось вернуться в Колумбию. Мы подозревали, что такое может произойти. Мы предусматривали такой вариант.

– У тебя всегда все предусмотрено.

Неправда. Я не предвидел того, как тяжело мне будет ее отпустить.

Харпер права. Лилит омерзительна. Несмотря на то, что я предпринимаю, она всегда находит способ поиздеваться надо мной.

– Прости, – шепчет Харпер. – Прости, что я не сняла проклятие.

Я поднимаю руку, чтобы вытереть слезы с ее щек. О, Харпер.

Как бы мне хотелось, чтобы именно она сняла проклятие. Не из-за Карис Люран, не ради Эмберфолла, а просто потому что я влюбился в нее.