1175 год

Дай-дин шестнадцатое лето. В первый месяц Ши-цзун указал в родословную императорскую внести имена всех Особ царского поколения, не записанных в оную. Император вместе с царевичами, министрами и всеми придворными чинами, рассуждая о причинах возвышения и упадка династий древних и настоящих времен, сказал: "С появлением священных книг доныне протекло много времени. Учение, переданное в оных потомству, все совершенно. Ученые настоящих времен, читая сии книги, по необходимости должны бы и поступать по оным, но, несмотря на сие, весьма многие, разумея писанное, не могут оному следовать. Итак, если они не в состоянии исполнить предписываемого, то какая выгода от чтения? Древние обыкновения нюйчжи просты и истинны: тогда, хотя не знали письмен, но обряды жертвоприношений Небу и Земле, почтения к родителям, уважения к старшим, принятия гостей и верности к друзьям составлялись сами собою. Сии обряды по своему превосходству не имели разности от описанных в древних книгах. Итак, вы должны изучить сии древние обыкновения нюйчжи, не следует забывать их". Шн-цзун, в проезд свой на соколиную охоту к мосту Гао-цяо, приметил на стороне дороги одного пьяного, который, свалившись с осла, спал. Он приказал следовавшим за ним посадить сего человека на осла и отвезти его в дом. В третий месяц в пределах Линь-хуан-фу выпал бобовый дождь. В тот же месяц император присутствовал в зале Гуан-жинь-дянь. При нем по сторонам находились наследник и все царевичи. Во время стола государь, поучая их с кротостью, сказал: "Во всех вещах, назначенных для употребления, надлежит соблюдать умеренность. Если окажется в них избыток, то можно раздать родственникам, но никак не должно расточать их по-пустому". Потом, поднявши свою одежду, продолжал: "Сию одежду без перемены носил три года, но она еще нова и хороша. Вам надлежит замечать мою бережливость". В девятый месяц император говорил министру Лян-би: "Я весьма жалею о том, что Вань-янь-лян беззаконно казнил своих вельможей. Отыщите трупы Болуньчу и других, убитых Вань-янь-ляном, и погребите их с церемониями на счет казны". В десятый месяц Ши-цзун свои указом предписал своим министрам следующее: "Детские имена{472} царевичей даны вообще не нюйчжисские, надлежит переменить оные. Вам повелевается выписать лучшие имена нюй-чжи и представить оные мне". В двенадцатый месяц император повелел указом немощным и престарелым, просящим милостыню, давать пропитание из казны. Ши-цзун говорил министрам: "Господа! Когда какое-либо дело бывает решено мною справедливо, вы не должны называть оное уже оконченным и, таким образом, считать неприличным представлять о перемене оного. Возможно ли, чтобы при множестве разных дел я никогда не ошибался? Господа, говорите мне о том, что вам известно; я никак не оставлю переменить мое решение".

1176 год

Семнадцатое лето Дай-дин. В первый месяц Щи-цзун говорил министрам: "Отыскивать и возвышать мудрых есть обязанность главных вельможей. Если чиновники пятой степени, служившие во внешних провинциях, представляют достойных к повышению, то почему не представляют таковых министры?" "По словам Конфуция, — отвечал Тан-го-ань-ли, — люди с дарованиями приобретаются с трудом. В мире весьма немного премудрых. Если Ваше Величество непременно желаете приобрести достойных людей, то надлежит распространить пути к приобретению ученых[347] и, по приобретении, употреблять, сообразуясь с их способностями, подобно домашней посуде. В таком случае найдутся люди достойные". Ши-цзун спрашивал министров: "Не делают ли взаимных посещений знакомым и родственникам служащие в должности прокуроров?" На сие министры отвечали, что весьма редко имеют сношения. "Прокурорам, — сказал император, — надлежит совершенно пресечь сии посещения. Равным образом, советники и секретари, так как они слушают суждения в советах, не должны иметь связей с людьми посторонними". "Сомнительно, — отвечал Тан-го-ань-ли, — чтобы возможно было совершенно пресечь связи их со знакомыми и родственниками". Ни сие император сказал: "При сих должностях должно ли дорожить приятельскими беседами?" Император говорил министрам, что в наградах за заслуги не должно быть замедления, ибо при медленности наград в служащих не будет соревнования. "Сии слова, — отвечал Тан-го-ань-ли, — вполне выражает пословица: в наградах времени не пропускают". Дворцовое правление доложило императору, что в поясе, представленном корейцами, оказался поддельный камень, выданный ими за яшмовый. Император на сие сказал: "Они по незнанию сей камень приняли за яшму. Нужно ли винить их за то, что подставленные вещи незначительны? Надобно смотреть на их исправность в представлении оных. Будет ли согласно с политикой, если отошлем их вещи обратно?" Ши-цзун говорил министрам: "Многие из особ царского поколения до старости не получают чинов, между тем, их предки были с заслугами. Каково будет, если в настоящее время я произведу их в небольшие чины и дам им названия должностных?" Министры отвечали, что прежние государи считали своей обязанностью оказывать милости родственникам и награждать за заслуги. В третий месяц император повелел освободить от податей и пошлин жителей 10 губерний: Шань-дуна{473}, Шань-си, Западной столицы{474}, Ляо-дуна{475} и других по причине засухи в прошлом году и истребления хлебов саранчой, а в Восточной столице{476}, Босо и Хэсу-гуань выдавать хлеб народу из казенных магазинов. Сенат, по получении указа, сделал доклад, что в упомянутых трех губерниях казенного хлеба недостаточно для раздачи народу. "Членам Сената, — сказал на сие император, — неоднократно было напоминаемо, чтобы в урожайные годы приказывали как можно более закупать хлеба за счет казны и, таким образом, запасали оный на случай неурожая. На это вы постоянно доносили мне, что во всей империи казенные магазины полны. Но теперь, когда я намерен раздать хлеб народу, вы говорите, что оного недостаточно. Государи древних времен запас хлеба считали постоянным законом в государстве; не я первый ввожу его в употребление.[348] Если в означенных губерниях недостаточно хлеба для раздачи, то взять оный из ближайших губерний и раздать народу, но с сего времени поставить правилом запасать хлеб заблаговременно". В четвертый месяц постановлено законом, что имеющиеся наследственные достоинства мэнь-ань и моукэ, если у них будут наследники, могущие им преемствовать, пользуются правом передавать оные сим последним прежде исполнения шестидесятилетия им самим. Ши-цзун повелел министрам: "Окружных и уездных начальников, отставленных от должности за проступки, по прошествии одного или двух лет снова употреблять на службу". К сему государь прибавил: "Родовые дворяне мэнь-ань и моукэ были люди с заслугами: они при восстановлении престола во времена Тай-цзу ревностно подвизались за отечество, почему преемников их достоинств неприлично лишать оных за маловажные проступки". В шестой месяц император говорил министрам: "Я боюсь, что иногда в минуты радости или гнева не