хотя не очень надеялся, что за углом на самом деле окажется супермаркет, а в нем – лопата. Там что угодно могло оказаться, за этим углом.

Вот вы, читатель, наверно, думаете, как это вообще – ощущать себя в маразме? Необычно, прямо скажем. Попробую объяснить. У нас в университете на лекциях есть такое развлечение. Нарисует кто-то на столе поезд и напишет: «Кому скучно, пририсуй вагончик». А поскольку многим скучно, то через несколько дней уже огромный состав получается, в несколько рядов, зигзагом на весь стол. А кто-то думает, что рисовать на столе нехорошо, и вагончик не рисует. Или ему не скучно, он лекцию слушает. Так вот – я себя в маразме ощущал как раз именно тем, не нарисованным, вагончиком. Вроде бы я должен быть, а вроде и не я, и вроде я есть, да не совсем.

Однако, завернув за угол, я увидел огромное деревянное строение на сваях, а в его центре надпись «Супермаркет», высокие двустворчатые двери, обшитые мехом, и свисающую с них бороду до земли, которая представляла собой замаскированную лестницу.

Я, пока сие чудо природы не исчезло, поспешно взбежал по лестнице и протиснулся в мохнатые двери. Передо мной предстал огромный зал, заваленный товарами в достаточно произвольном порядке. Кое-где продукты и вещи лежали на полках, где-то на тележках, а в основном валялись на полу как ни попадя. Шарить в этой куче в поисках лопаты было бы нелёгким занятием, поэтому я поискал глазами продавца.

Она тут же оказалась рядом – миловидная женщина средней упитанности со светлыми волосами, которые были уложены аккуратными волнистыми локонами.

– Чем могу помочь? – участливо поинтересовалась она.

– А есть у вас лопаты? – спросил я.

– Есть, конечно. Вам какую? «Примус 2000»?

– Это что-то из Гарри Поттера? – переспросил я. – Извините, не читал. Мне что-нибудь попроще, лишь бы копала.

– А, – разочарованно произнесла продавщица. – Тогда вот, – она извлекла из-за ближайшего к нам стеллажа блестящую лопату с металлической ручкой, на штыке которой запеклась кровь. – Стандартная модель, ЦПКТБ-2. 300 рублей. Возьмёте?

Я, сглотнув слюну, принял лопату из её рук. Несомненно, это была та самая лопата. Я мог спросить, откуда она в магазине, но большого смысла в этом не видел. Конечно, продавщица бы рассказала, что лопату ей завещал покойный дедушка, а поскольку он так и не помер, то и лопата ему теперь ни к чему.

– Она же бывшая в употреблении, – вздохнул я, указав на кровь.

– Вы просили подешевле, – напомнила продавщица. – Копать она может. Вам же это нужно?

– Хорошо, – я расплатился и вышел на улицу.

Мимо, распевая песню «Раммштайн», прошагал немецкий патруль в полном обмундировании. Один из фрицев тащил за собой игрушечный самосвал на верёвочке.

Я задумался о том, что мне делать дальше. Лопату я добыл, но что толку? Предположим, я начну копать. Есть некоторая вероятность, что я наткнусь на корабль. Есть вероятность, что он полетит. Есть вероятность, что я добуду для него горючее. И есть вероятность, что на нем я доберусь до Эгозона. Если все эти вероятности перемножить и учесть степень маразматичности, то получится тот самый гулькин нос, которого я заслуживаю со своим знанием теории вероятностей.

Я водрузил лопату на плечо и побрёл вдоль тротуара.

С другой стороны, если подумать, то я ничего не теряю, если попробую копать. В конце концов, ничего особенно трудного нет в том, чтобы откопать корабль. Сколько там Стаханов добывал угля за одну смену? Всё больше по объёму, чем небольшой кораблик.

– Гражданин! – услышал я обращённую ко мне реплику, в очередной раз вздрогнул и опомнился от раздумий. Ко мне приближались два вполне стандартных жирных усатых полицейских в серой форме, один постарше, другой помоложе. Тот, что помоложе, однако, был старше в звании – майор, а пожилой – капитан, хоть и старше.

– Предъявите документы, пожалуйста, – продолжил молодой.

Я несколько напрягся мысленно, но расстегнул сумку и достал все документы, какие имел с собой – паспорт, загранпаспорт, студенческий и военный билеты. Майор стал листать и придирчиво рассматривать каждую страницу, шевеля пухлыми лоснящимися от жира губами.

– Что-то случилось? – поинтересовался я.

– Пока нет, – ответил майор. – Но только потому, что мы предотвращаем. Вы для чего лопату несёте?

– Корабли космические откапывать, – ответил я, решив на всякий случай не врать.

– Корабли? – уточнил майор. – Откапывать? Стало быть, из-под земли?

– Ага, – ответил я, и заметил, как капитан сбоку от моего плеча улыбается недоброй улыбкой.

– А кто же их туда закопал? – спросил майор.

– Местные жители, – ответил я.

– Стало быть, корабли не ваши? – переспросил майор.

Я густо покраснел и начал мямлить.

– Ну, да, то есть, нет. Они не мои, но они закопаны за ненадобностью, а двадцать пять процентов каждого принадлежит мне как владельцу лопаты.

– Ага, – кивнул майор, складывая документы в аккуратную стопочку, но, судя по всему, не собираясь их мне пока возвращать. – Стало быть, лопата ваша.

– Моя, – подтвердил я.

– А кровь откуда?

– Э… – я замялся. – Кровь тоже моя.

– Замечательно. И как вы умудрились пораниться? – Майор уставил в меня свой осоловелый взгляд, и мне на мгновение показалось, что он слегка нетрезв.

– Это не я, – ответил я. – Меня стукнули по голове.

– Вашей лопатой? Дайте-ка её сюда.

– Тогда она ещё была не моей, – попытался оправдаться я, протягивая лопату.

– То есть вы её отобрали у того, кто вас ударил?

– Нет, – я замотал головой и начал злиться. – Я её купил в магазине. Вместе с кровью. Понимаете?

– Понимаю. Чтобы космические корабли откопать. Всё предельно ясно.

– Послушайте! – я слегка повысил голос. – Что-то не так? Вы меня в чём-то обвиняете?

– Вообще-то да, – майор пошевелил жирным носом и оправил ремень, отчего все его украшения, развешанные по поясу – рация, дубинка и кобура с пистолетом – закачались, словно игрушки на новогодней ёлке. – В подделке документов.

Я раскрыл рот, но не смог ничего сказать.

– У вас номер паспорта не совпадает с номером военного билета, – пояснил майор. – Пройдёмте.

– Постойте, – снова залепетал я. – Но я же… Это же мои… Почему они должны совпадать? Да вы бы лучше у тех фашистов документы проверили!

– Так-так, – вмешался вдруг второй, капитан. – Кого вы называете фашистами?

– Ну вот, проходили тут, – ответил я ещё менее уверенно. – Трое, в форме немецкой, с самосвалом…

– Значит, если человек в форме, то вы его сразу считаете фашистом? – капитан ухмыльнулся. – Во даёт, а!

– Ты, Покобатько, молчи, да лучше гляди за ним в оба, – мрачно заметил майор. – Пройдёмте, гражданин, не заставляйте нас силу применять.

– Но я не могу, – забормотал я. – За что? И вообще,