которого обкорнали его общественные должности». И добавляет: «Тихонов был божественной прелести рассказчик. Благодаря своему общественному положению (возглавлял правление Советского фонда мира) он путешествовал по всем странам и, когда приезжал в Ленинград, собирал у себя друзей, ему нужна была аудитория, пять, восемь, девять человек сидело за столом, и он сам наслаждался своими рассказами»{417}. А слушатели, вероятно, сидели, открыв рот.

Вслед за Тихоновым звезды Героев Соцтруда получили все остальные – то есть писатели, входившие в руководство своего творческого союза или сидевшие в президиумах съездов, главные редакторы журналов, депутаты, академики и т. д., и т. п., в общем, считавшиеся «классиками советской литературы». У многих в рекомендациях на награду записано: первый секретарь, председатель правления и пр. Но есть в этом ряду и несколько приятных исключений, например Михаил Исаковский, ставший Героем Соцтруда в 1970 году. Его представлять не надо: поэт, автор «Катюши». А Даниил Гранин получил свою звезду в 1989 году, к семидесятилетию со дня рождения, в один год с 65-летним Виктором Астафьевым. Двумя годами ранее прикрепил золотую звезду на лацкан пиджака золотой юбиляр Валентин Распутин. Героев-писателей было столько, что выходила даже специальная книжная серия с таким названием на переплете. Последним советским писателем, получившим «Гертруду» в апреле 1991 года, стал якутский литератор Дмитрий Сивцев.

Какие чувства обуревали награжденных? Интересный разговор как-то состоялся между Михаилом Шолоховым и Михаилом Алексеевым, последний спросил:

«– Михаил Александрович, а не кажется ли вам странным, что вы полковник и я полковник».

Ответ дважды Героя оказался с укоризной:

– А тебе, Миша, не кажется странным, что я лауреат и ты лауреат, я депутат и ты депутат, я секретарь и ты секретарь, я Герой и ты Герой?»{418}

И возразить нечего…

Присвоение высокого звания Василю Быкову в 1984 году стало для него неожиданностью: «Награда сначала удивила, а позже смутила меня. Инстинктивно почувствовал, что пользы от нее будет немного, а хлопот не оберешься, да и как бы не было беды… У друзей, однако, было другое мнение. Одни искренне радовались, другие считали наиболее приемлемым вариантом (все же лучше, чем получил бы кто-нибудь иной!), некоторые завидовали – не без того»{419}. Слово за Василя Быкова замолвил первый секретарь Белорусской компартии Николай Слюньков.

Но не всегда писателям вручали звезды к их личным круглым датам. В СССР было принято награждать колхозы, заводы, фабрики, отмечавшие юбилеи. И Союз писателей также не обошли – отметили орденами Ленина (1967) и Дружбы народов (1984). Не забыли и литераторов. Например, много героев появилось, когда исполнилось 40 лет со времени проведения Первого съезда советских писателей. И потому 27 сентября 1974 года героями стали Константин Симонов, Борис Полевой, Расул Гамзатов, Валентин Катаев, а еще народный поэт Киргизской ССР Аалы Токомбаев, Габит Мусрепов от Казахской ССР и другие товарищи. От Украины «Гертруду» получил Никола Бажан.

Кому-то показалось маловато: опять прижали! 9 октября 1974 года Олесь Гончар позвонил Леониду Леонову: «Он совсем прибитый: сгорела квартира, библиотека. Только получил новую квартиру, расставил мебель, книги… И в первую же ночь такое несчастье. Но и в этом горе – вдруг: “Я считаю, что вас обошли…” (имеет в виду еще одну “футбольную команду” Героев Труда). Я стал его убеждать, что для меня это не имеет значения, что смотрю “почти по-философски” на эти чиновничьи пряники, но он все на своем: “Нет, обошли, вы должны были быть в списке…” А я действительно ничего не ждал и не жду в этом плане, особенно от нынешних раздатчиков»{420}.

Что за пожар такой случился в квартире Леонида Леонова? О его подозрительных причинах писатель счел нужным поделиться с сотрудниками «Молодой гвардии»: «Это очень странный пожар. Мы с женой приехали из Болгарии и должны были ночевать дома. А я сказал: “Давай бросим чемоданы и поедем сразу на дачу”. Уехали, а ночью загорелись провода за книжными полками, как раз рядом с кроватью. Сгорели все ценнейшие, уникальные издания. Когда мы на следующий день подъехали к дому – стоят пожарные машины. Я подумал: у кого же это пожар? Если над нами – наверняка залили книги сверху, если под нами – закоптили. А мне говорят – это у вас в квартире загорелось. Когда мы вошли в кабинет – гора пепла была до потолка, все кругом было закопченное, даже рубашки в шкафу в целлофановых пакетах»{421}. Получается, что Леонова спас его величество случай…

Беспорядочное и неконтролируемое присвоение орденов и медалей обесценило их быстрее, чем Госпремии, что явилось следствием общей девальвации наград в брежневское время. Недаром сам Леонид Ильич удостоился Ленинской премии за трилогию «Малая Земля», «Возрождение» и «Целина» в 1979 году. Вручал ее лауреату лично Георгий Марков, по всем правилам, то есть расцеловавшись с генсеком при большом стечении собравшегося в Кремле народа. Репортаж о вручении пошел первым номером в программе «Время» (он есть в интернете, можно посмотреть, если кто соскучился).

Лишь истинная скромность верного ленинца не позволяла Леониду Ильичу сразу повесить на грудь лауреатский значок (уже и места не хватало). Бывший генеральный директор ТАСС Леонид Митрофанович Замятин возглавлял авторский коллектив по написанию мемуаров «Ильича второго». В 2000 году он утверждал, что политбюро никакого отношения к присуждению премии не имело: «Когда ему [Леониду Ильичу] вдруг присудили Ленинскую премию в области литературы, все были в шоке… Это бывший глава писателей Георгий Марков захотел вылизать. И инициировал премию, и писательский билет за номером один выписал. Брежнев даже огорчился и много месяцев отказывался получать премию. Он мне как-то даже сказал: “Представляешь, тут вчера жена говорит: не смеши людей. Ну какой ты писатель? Ведь и вправду, какой я писатель?” В общем, награда с трудом нашла героя»{422}. Уточним: трижды героя (на тот момент).

Вот почему вслед за Леонидом Ильичом и некоторые литераторы были просто-таки обвешаны наградами, как говорится, «до пупа». «Наши бездарные, прозрачно-пустые писатели (Софронов, Алексеев, Марков, Иванов и др.) закутываются в чины и звания, как уэллсовский невидимка в тряпье и бинты, чтобы стать видимым. Похоже, что они не верят в реальность своего существования и хотят убедить и самих себя, и окружающих в том, что они есть… В зеркале вечности наши писатели не отражаются, как вурдалаки в обычных зеркалах»{423}, – философски размышлял 12 ноября 1983 года Юрий Нагибин, оставшийся и без Ленинской премии (за фильм «Председатель»), и без «Государыни». Воспринимал он это чрезвычайно болезненно. Может, вручили бы ему хотя бы Госпремию имени Горького или Ленинского комсомола – было бы поменьше желчи в дневнике. Кто знает…

Иных пытались унизить орденом менее весомым, чем полагался. Григорий Бакланов вспоминает празднование шестидесятилетия Твардовского в Красной Пахре в июне 1970 года: «Гости съезжались, уже было известно, что