дополнительный управляющий модуль. В этих ходострелах он безнадёжно повреждён — именно поэтому их было легко отключить, и поэтому же у них не функционирует та самая система слежения, над безуспешно которой бились наши собратья-киберпанки на Кибервирте. Модуль нужен такой же, который применялся где-то лигроротацен назад в двигателях звездолётов для управления магнитными полями, которые удерживают антивещество.

— Неужели его нельзя изготовить? — интересуется Ксандер. — Мы целый корабль построили буквально руками, что уж там какой-то модуль.

— Увы, ничего не получится, — сбивает оптимизм Джекс. — Старинный управляющий модуль был намного сложнее современного. А схем нет ни в новой Энциклопедии, ни в старой. Где их добыть, непонятно. Фабрики на базах не годятся по двум причинам: во-первых, я уже говорил, что на эти фабрики ходострелов привозили откуда-то ещё уже почти готовыми. Во-вторых, мы не сможем даже проникнуть на какую-нибудь базу — эти вонючие беспозвоночные сменили пароль. Пока его никто не взломал.

— Может, слетать разведать? — предлагает Райтлет.

— Э-э-э, на дополнительную разведку, гм, понадобится слишком много времени, — рассуждает Айзел. — И это, хм, рискованно даже с новым, э-э-э, кораблём.

— А порылся я тут в ГИС, пока вы все трепались, и нашёл фирму, которая торгует именно такими модулями! — сообщает Семиларен, оторвав взгляд от своего коннектара. Нам же один нужен, да?

— Можно обойтись одним, но лучше взять два, — реагирует Бастер.

— Во, тут можно заказать тот самый образец. Только один, правда. Так и сказано: «универсальный управляющий модуль для магнитных полей образца сто тридцать пять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девятого лигроротацена». Вот только фирма, разумеется, двумперская. Оплата исключительно тримплами.

— На стек я подумало, что можно было бы замаскироваться под паукрабих и легко всё проделать, — вздыхает Млем. — До тех пор, пока я не увидело, что дело в деньгах. Мы даже не знаем, как они выглядят. А паукрабихи без тримплов — это очень подозрительно. Маскироваться под кого-то другого — тоже ненадёжно.

— Я помню только орхгские тримплы, — вступает Райтлет. — Да, тримплы свои для каждой части Имперского Союза. Они сами по себе равнозначны, но мне, как охотнику за головами, выдавали лишь орхгские. Паукрабьи, простите, не припомню.

— А кибервиртские коллеги нам ничего не подскажут? — интересуется Леод.

— Нет, — отрицает Бастер. — На Кибервирте роботам никогда не платили. Имперцы сразу поняли, что мы не признаём денег. И я уже связывался с киберпанками: они сказали, что даже в закрытом имперском виртуальном пространстве про валюту ничего нет.

— Неужто даже в старой Энциклопедии не найдётся нужной статейки? — удивляется Сэн и лезет в бесценный книгоплат. — Вот поросягаство блинское! Ни одной картинки, и описания даже нет!

— Вполне логично: так не подделают, — объясняет Бастер.

— Значит, мы принимать заказ так, как мы быть? — спрашивает Фиб-Фиб. — Нам никак не спрятайся?

— Вообще-то, — с хитрой улыбкой произносит Стив, — Я тут заметил, что среди существ, которых поглотил Ксандер, есть одно широко распространённое и номинально разумное — человек! Не скажу, какого вида, но это неважно.

— Ах ты ж проглотон! Коварный хищник! И нас всех поглотишь! — вопит Эффелина, но никакого отклика не получает вообще ни от кого.

— Ксандер, ты можешь сделать заказ на какое-нибудь человеческое имя, принять форму человека и взять модуль! — продолжает мысль Яарвокс.

— Так и поступим! — одобряет Стив.

— Ну, не знаю, — мнётся эвол. — Всё бы ничего, но не умею я врать. Могу притворяться, но откровенно лгать у меня не получается.

— А я могу подсказывать тихонько, — вызывается Витс. — От актёра до суфлёра — один шаг.

— Да не придётся тебе врать, Ксандер! — восклицает Герн. — Просто отвлеки внимание курьеров каким-нибудь разговором ни о чём, сделай вид, что копаешься в карманах, а мы с Яарвоксом быстренько стянем модуль. Я точно знаю, как именно мы это сделаем. И дальше тебе останется только их выпроводить. Скажешь, что передумал, и всё такое.

— Ну, это как-то странно будет выглядеть, — бурчит самособирающаяся сущность.

— О! Да тебе повезло, Ксандер! — радостно восклицает Семиларен, снова заглянув в коннектар. — Тут написано, что в этой фирме работают хну. А эти жирдяи на всё, что не относится к торговле и прибыли, вообще внимания не обращают. Серьёзно, я в своём тёмном прошлом с ними тоже работал, поэтому знаю, какие они.

— Так может, ваще обойдёмся без театра? — предполагает Накет. — Пусть Айзел им наплетёт чё-нибудь гипнозом своим…

— Увы, хну устойчивы к гипнозу. Они специально тренируются. Управлять ими могут только двумперцы и их подданные… ну, или те, у кого тримплы водятся. Я вам больше скажу: даже телепаты не могут прочесть мысли хну, потому что любые их размышления прикрыты толстым слоем дум о деньгах, деньгах и ещё раз деньгах. И ещё о деньгах. Да, чуть не забыл: и о деньгах тоже. Так что лучше изначального плана я ничего не предложу.

— А каково же твоё человеческое тело, Ксандер? — интересуется Леод.

— Ну… попрошу слабонервных отвернуться, — отвечает эвол.

Никто не сознаётся в излишней чувствительности (даже Эффелина!), и самособирающаяся сущность начинает выворачиваться наизнанку, расправлять и переставлять многократно сжатые поглощённые тела. В это время он теряет какую-либо определённую форму и обращается в полужидкое кроваво-слизистое месиво.

Эффелина всё-таки не выдерживает этого жуткого зрелища и падает в обморок.

Вскоре это месиво обретает человеческий цвет, утрачивает хвост и щупальца и, в конце концов, принимает неоднозначную внешность молодого человека. С одной стороны, он молод, строен и на первый взгляд даже привлекателен, но с другой — в небритом лице явственно читается фальшь, высокомерие и неприятная слащавость. Голос Ксандера тоже меняется — из баритона обращается в жиденький тенор:

— Как вам? Подойдёт? Ой, какой мерзкий голос, я и забыл о нём…

— Если бы я не видела невероятно отвратительный процесс превращения, купилась бы точно, — убийственно честно отвечает Веншамея.

— Что уж говорить о хну, — усмехается Семиларен.

— А я знаю твоё человеческое тело! — обращается к Ксандеру Карл. — Это был некий бедантиевец, который называл себя Просветлённым. Лжеучёный, которому удалось, к сожалению, обратить целых девять миров — миров, ещё раз говорю, не отдельных существ! — на сторону изобретённого им учения. Называлось оно «когнитивно-гармоничный ауральный медиумизм». Омерзительная личность.

— Согласен, — кивает Ксандер, всё-таки понизив голос до более благозвучного тембра. — Даже переваривать его было довольно противно. Но другого выхода, увы, не было.

— Ксандер, когда ты вновь обретёшь свою форму, я тебя крепко обниму! Ты помог всему Млечному Пути!

— Это меня Найя подбила.

— Да уж, пришлось тебя поуговаривать! — со смехом вспоминает Найя. — Брыкался ты хлеще Джекса.

— Ну, можно было и посочувствовать, между прочим. Козявка ты.

— Сам козявка.

Под дружный смех Ксандер делает необходимый заказ,