— Пока! — крикнула она. — Веселого тебевечера!

Мила давно обратила внимание, что ее сестрица в состояниинакаркать что угодно. Не прошло и пяти минут после того, как за Гуркинымзакрылась дверь, как началось веселье: в подъезде раздался шум отчаянной драки,мужские крики и топот ног, сопровождаемый отборными ругательствами.

— Не ходи туда! — заволновалась Ольга, схвативНиколая за рукав, как будто он сделал попытку подняться. На самом деле такуюпопытку предприняла Мила. После пары минут внезапно установившейся тишины онапроследовала в коридор и припала к глазку.

На лестничной площадке стоял взмыленный Вихров с рукой, вытянутойв сторону звонка. Мила упредила его, распахнув дверь на полную катушку.

— А мы вас ждем! — сказала она оживленно. —Знаете, кто на лестнице шумел?

— Еще бы ему не знать! — встрял Борис, появившийсясверху. — Следователь Вихров вместе с сотрудниками правоохранительныхорганов только что совершил задержание преступника Андрея Гуркина, взяв его споличным при передаче ему наркотиков.

— В моем подъезде? — глупо переспросилаМила. — Преступник Гуркин? О чем вообще вы говорите?

— Можно войти? — вместо ответа спросил Вихров ишагнул внутрь, заставив Милу посторониться.

В этот момент в квартире зазвонил телефон, и Мила, стоявшаяпоблизости от аппарата, сразу же схватила трубку.

— Милочка? Это Илья, — сказал Орехов скучнымголосом. — Это ты натравила Ларису на Леночку Егорову? Знаешь, что ониустроили у меня дома?

— Не знаю и знать не хочу! — честно ответила Мила.

— А я хочу, чтобы ты знала! — уперся Илья.

— Слушай, мне некогда, у меня тут следовательпрокуратуры.

— По поводу Татьяны?

— Нет, другой. Этот охотится за наркодельцами.

— Но при чем здесь ты?

— Орехов, ты или свинья, или склеротик! —рассвирепела Мила. — Я тебе сто раз объясняла: меня хотят убить. Так чтопока, пишите письма!

Она швырнула трубку на место и широким жестом показалаВихрову, куда идти. Борис потопал следом.

— Гуркина арестовали! — врываясь впереди них накухню, сообщила Мила родственникам. — Знакомьтесь: следователь прокуратурыВихров. Он говорит, будто бы именно Гуркин во всем виноват!

У Бориса Глубокова между тем зазвонил сотовый телефон. Онубежал разговаривать в комнату. Однако буквально через минуту ворвался обратнои возбужденно закричал, обращаясь ко всем сразу:

— Люди! «Невидимка» найден!

— Где?! — хором спросили Мила и Ольга.

— Это та самая половинка таблетки, которую мне далаЛюдмила. Это невидимка"! Мне только что сообщили из лаборатории. Всеточно, никаких сомнений!

— Что за половинка таблетки? — строго спросилВихров, и Борис, а за ним и Мила с Ольгой повернули головы и в упор посмотрелина Николая.

— Половина таблетки из того пузырька, который мой мужпрячет в старом шкафу с одеждой, — четко выговорила Ольга, не отводя отнего пристального взгляда.

Тот буквально на глазах начал сереть.

— Подождите, а Гуркин? — внезапно вспомнилаМила. — Неужели эти два типа — Гуркин и Николай — связаны между собой? ИлиГуркин втянул его в это дело, уже когда познакомился с моей семьей?

— Никто меня не втягивал! — внезапно разъярилсяНиколай. На его прилизанных волосах даже появился хохолок, призванный, по всейвидимости, демонстрировать отвагу. — Я этот пузырек нашел у Милки вквартире.

Ольга опасно засопела, поэтому Мила поспешила вмешаться:

— Когда это ты был у меня в квартире один?!

— Не один, а с тобой, — возразил тот.

Ольга засопела еще стремительнее.

— Со мной?! Да ты…

— Когда Ольгу украли, — поспешно добавилНиколай. — Помнишь, как мне было плохо?

От его наглости у Милы даже челюсти свело. Однако раскрыватьдо конца позорное поведение Николая в тот день у нее не было никакого желания.Поэтому она всего лишь переспросила:

— Ну и?

— У меня болела голова, и я покопался в шкафчике, гдестоят лекарства…

— Ага! И выбрал флакон без этикетки, — уличила егоМила.

— Ничего подобного! На нем была этикетка, просто онапотом отвалилась, и я ее потерял. Там было по-русски написано — обезболивающее.Я выпил одну и почувствовал себя великолепно. Поэтому прихватил пузырек ссобой.

— Ага! — не сдавалась Мила. — И с тех поркаждое утро у тебя стала болеть голова.

— Ну, раз это наркотик, — важно сказалНиколай, — наверное, я незаметно для себя к нему пристрастился. И это тыво всем виновата!

Мила задохнулась от такой наглости.

— Не было у меня в аптечка ничего похожего на этотпузырек! — запротестовала она.

— Может быть, его подложил тебе в шкафчикГуркин? — встрял Борис. — Ведь он совершенно точно замешан!Да? — обернулся он к Вихрову.

— Давайте, лучше этот человек… следователь… сам всерасскажет, — предложила Ольга, проявляя не свойственную ей рассудительность.Вместо того, чтобы паниковать и бросаться грудью на защиту своего молодогомужа, она вела себя спокойно, словно сытый удав. Вероятно, в душе она просто неверила в то, что ее благоверный замешан во что-то действительно серьезное, ирассчитывала, что с минуты на минуту все разъяснится ко всеобщемуудовлетворению.

— Гуркин, как я уже говорил, — покладисто началВихров, положив ногу на ногу и зажигая для себя сигарету, — уже влезоднажды в дело о торговле наркотиками. Правда, он проходил по нему каксвидетель, хотя подозрения против него были. С тех пор он посолиднел, поступилв аспирантуру, начал преподавать, женился на обеспеченной женщине…

Впрочем, при проверке выяснилось, что ее доходы — тольковидимость. А фирма — не что иное, как мыльный пузырь. Нет-нет, там вселегально, все по закону… Но она не только не приносит своей владелице дохода,но, напротив, требует постоянных денежных вливаний. И эти вливания постоянноидут.

— Гуркин! — азартно воскликнула Мила. —Значит, этот подлюга действительно богат!

— Еще бы! — хмыкнул Вихров. — В родномучебном заведении у него была целая сеть распространителей наркотиков. Да онпросто сидел на деньгах, ваш умница Гуркин.

— Но зачем, ради всего святого, он нанялся ко мне наработу?! — воскликнула Мила. — Хоть убей, я этого понять не могу!Зачем изображал из себя нищего?

— Вы были его «крышей», — коротко пояснил Вихров идобавил:

— Сейчас объясню. Наркотики Гуркин у себя не хранил.Они лежали в тайнике, и доставала их оттуда его сообщница.