Бакерия отрицательно покачал головой.

– Приказ есть приказ, товарищ старший лейтенант, – с чуть заметной усмешкой, ответил он. – Если в нем сказано передать вам охрану промыслов через час, то надо подождать еще пять минут.

Сабонис недовольно скривил уголки губ, но возражать не стал. Когда начала истекать последняя минута, он спросил.

– Надеюсь, теперь, товарищ майор, все формальности соблюдены?

Майор Бакерия не успел ответить. Стоящий на столе телефон вдруг издал длинную переливистую трель звонка. Бакерия взял трубку.

– Майор Бакерия у аппарата! – сказал он.

Вдруг в динамике он услышал далекий голос генерал-лейтенанта Масленникова.

– Бакерия, это вы? – спросил тот.

– Так точно, я, товарищ генерал! – радостно ответил Бакерия, заметив, как лицо старшего лейтенанта Сабониса побледнело. – Разрешите доложить? – спросил он.

– С докладом потом… – нетерпеливо перебил его Масленников. – Слушайте меня внимательно… Немцы в Майкопе. Утром их диверсанты захватили нефтеперегонный завод. Выбить их оттуда не удалось, но только что кто-то из охраны завода взорвал склад с топливом. Весь завод в огне. Я вместе с мотоциклистами и партизанским отрядом буду пробиваться из города в станицу Белореченскую. Теперь говорите, что у вас?

– Товарищ генерал, – сказал Бакерия. – От генерал-майора Шатрова прибыл взвод автоматчиков с приказом взять нефтепромыслы под охрану. Как мне поступить?

Генерал Масленников на секунду задумался.

– Когда подписан приказ? – спросил он.

Майор Бакерия бросил взгляд на лежащий на столе приказ.

– В двенадцать часов дня… – ответил он.

Было слышно, как Масленников с кем-то разговаривает, и затем в трубке послышался его взволнованный голос:

– Слушайте меня внимательно, майор! – приглушив голос, сказал он. – По моим сведениям генерала Шатрова в штабе корпуса сейчас нет. Где он, никто не знает. Поэтому, подписать этот приказ и заверить его печатью он не мог. Печать хранится в сейфе у начальника штаба корпуса. Я думаю, что приказ поддельный, а прибывшие к вам автоматчики…немецкие диверсанты!

Услышав эти слова, майор Бакерия вздрогнул и непроизвольно бросил взгляд на старшего лейтенанта Сабониса.

– Слушайте мой приказ, майор… – повысив голос, продолжил Масленников. – Приказываю, диверсантов уничтожить, а нефтепромыслы взорвать! Вам все ясно?

– Так точно, товарищ генерал! – ответил майор Бакерия и положил трубку на рычаги телефонного аппарата.

Несколько секунд он о чем-то размышлял и затем, макнув в чернильницу ручку, расписался на приказе.

– Все в порядке, товарищ старший лейтенант! – приветливо улыбнувшись Сабонису, сказал Бакерия. – Генерал-лейтенант Масленников разрешил передать вам охрану промыслов. Держите приказ. Пойдемте, я покажу вам, где находится взрывчатка.

Сабонис облегченно вздохнул и, спрятав приказ в карман гимнастерки, встал из-за стола.

– Я готов… – с довольной улыбкой на лице сказал он.

– Вы гость! Прошу вперед… – показав рукой на дверь, предложил ему Бакерия.

Сабонис направился к двери. Когда он проходил мимо майора, тот незаметно вытащил из кобуры пистолет и с размаха ударил им по голове старшего лейтенанта. Сабонис беззвучно упал.

– Нефти захотел, гад! – обыскивая его, сквозь зубы зло сказал Бакерия. – Как бы не так…

Он вернулся к столу и поднял трубку телефона.

– Дайте мне командира роты бронеавтомобилей! – приказал он телефонисту.

Дождавшись ответа, Бакерия сказал:

– Слушай приказ, товарищ капитан! По распоряжению генерал-лейтенанта Масленникова, прибывшие машины с немецкими диверсантами уничтожить. Выполняйте!

Спустя сутки генерал-лейтенант Масленников и майор Бакерия встретились в станице Белореченской. Вскинув руку к козырьку фуражки, Бакерия доложил:

– Товарищ генерал, немецкие диверсанты уничтожены, майкопские нефтепромыслы полностью выведены из строя.

– Молодец майор! – крепко пожал ему руку Масленников. – Твой полк выполнил свою задачу. Но ситуация на фронте очень тяжелая. Корпус генерала Шатрова разбит. Сам командир корпуса сдался в плен. Видимо приказ об охране нефтепромыслов он подписал, уже находясь в плену, а печать немцы подделали. Мост через реку Белая с помощью диверсантов захвачен немецкими танками. Из Туапсе сейчас подтягиваются резервы. Будешь вместе с ними сдерживать немцев. Я отбываю в Грозный. Вступаю в командование северной группой войск Закавказского фронта. Так что, будь здоров!

– Слушаюсь, товарищ генерал-лейтенант! – ответил, вытянувшись Бакерия. – Счастливого вам пути!

16 августа 1942 года.

«Десятого августа нашими войсками оставлен город Майкоп. Оборудование майкопских нефтепромыслов и все наличные запасы нефти своевременно вывезены, а сами нефтепромыслы приведены в полную негодность. Немецкие фашисты, рассчитывающие со взятием Майкопа поживиться за счёт советской нефти, просчитались: советской нефти они не получили и не получат…»

В конце сентября тысяча девятьсот сорок второго года немецким войскам удалось приблизиться к крупным месторождениям нефти в районе города Грозный. Потрепанные в предыдущих боях танковые части генерала Клейста готовились к последнему рывку, целью которого, был захват нефтяных предприятий Грозного и Баку. Ставка Гитлера – «Вольфшанце» бомбардировала наступающие войска требованиями взять их как можно быстрее. В Германии все острее чувствовался топливный кризис, и каждый день промедления грозил вылиться в катастрофу, ведущую к проигрышу в войне. В течение месяца немецкие войска пытались прорвать оборону северной группы войск Закавказского фронта, обороняющей долину реки Терек. Понеся огромные потери, они были вынуждены остановиться и перейти к обороне. Линия фронта на некоторое время стабилизировалась у города Малгобек.

Ночная темнота накрыла изрытое воронками и окопами поле боя. Артиллерийская канонада стихла. Лишь разноцветные ракеты яркими огнями на минуту-другую освещали причудливые переплетения: поваленных деревьев, колючей проволоки и порванных телефонных проводов. В окопе боевого охранения, ближе всего расположенного к позициям немецких войск, затаились два бойца. Один из них, видимо старший с сержантскими нашивками, напряженно всматривался в бинокль в ночную темноту. Другой – ефрейтор присел на дно окопа и стал сворачивать заскорузлыми черными от земли пальцами самокрутку из куска старой газеты и свернутых в трубочку листов табака. Вскоре сизо-белый дымок поднялся над его головой.