– Возможно… – ответил Масленников. – У вас, товарищ батальонный комиссар, в отряде кто разведкой руководит? – спросил он у Свердлова.

– Казбек Дагашев. – ответил тот.

– Позовите его сюда… – попросил Масленников.

Свердлов вышел из здания горисполкома и спустя минуту вернулся с высоким широкоплечим парнем с черными курчавыми волосами и упрямым взглядом больших пронзительных глаз. Парень был одет в зеленый маскировочный комбинезон и старые немецкие сапоги.

– Вот это и есть Казбек Дагашев… – представил его Свердлов.

– Товарищ гэнерал, разведчик Дагашев по вашему приказанию прибыл! – встав по стойке «смирно», доложил тот.

Масленников смерил Дагашева оценивающим взглядом и, вытащив из полевой сумки карту, сказал:

– Вот тебе, товарищ Дагашев, боевой приказ. Садись в бронеавтомобиль и разведай обстановку в городе и вокруг него. Необходимо установить… Где находятся немцы и где наши войска? Куда переехал горисполком и где его председатель? Где находится штаб корпуса генерала Шатрова? Я вместе с мотоциклистами сейчас направлюсь к нефтеперегонному заводу. Необходимо обеспечить его безопасность в первую очередь. На выполнение задания у тебя ровно час. Когда закончишь разведку, ищи меня на заводе. Тебе все ясно?

Казбек Дагашев вытянулся.

– Так точно, товарищ гэнерал! – приложив руку к пилотке, ответил он.

Колона немецких танков двигалась по шоссе из Армавира в Майкоп. Разрозненные деморализованные подразделения Красной Армии не оказывали ей сопротивления. Еще утром они неожиданно получили из штаба корпуса приказ: «Отступать!» Несмотря на то, что противник их не атаковал, подразделения оставили свои позиции. На марше они были обстреляны немецкой авиацией. Затем последовала атака немецких танков, которую пришлось отбивать, находясь в открытом поле. В бою была потеряна почти вся артиллерия и теперь, оставшаяся без нее пехота, в беспорядке отступала к Майкопу. Майор Вилли Крамер не принимал участия в боях. Следуя на своем бронетранспортере в хвосте танковой колонны, он поддерживал связь с диверсантами лейтенанта Фелькерзама, находящимися в Майкопе. Последняя полученная от них радиограмма была обнадеживающей. Диверсантам удалось парализовать оборону города, вызвав в нем панику, которая затем перекинулась на обороняющие город войска. В создавшейся неразберихе они захватили нефтеперегонный завод и хранящиеся на нем запасы топлива. Это сообщение Крамер тут же передал командованию «вермахта» и лично адмиралу Канарису. Выслушав его благодарность, Крамер довольно улыбнулся, представляя какие награды ждут его за эту операцию. В конце разговора Канарис сказал, что срочно сообщит о захвате завода фюреру, и приказал, максимально ускорить движение колонны, чтобы на плечах отступающих советских войск ворваться в Майкоп.

В полдень колона генерала Масленникова подъехала к нефтеперегонному заводу. Издали завод выглядел безлюдным.

– Ни охраны, ни рабочих… – задумчиво сказал Масленников, рассматривая в бинокль ворота, забор и верхушки корпусов завода. – Неужели немецкие диверсанты уже захватили его?

– Разрешите разведать, товарищ генерал? – попросил Масленникова старший лейтенант – командир мотоциклетного взвода.

– Действуйте, старший лейтенант! – приказал Масленников.

По команде старшего лейтенанта несколько мотоциклистов спешились и под прикрытием двух бронеавтомобилей стали приближаться к воротам завода. Когда до них осталось не более пятидесяти метров, в окне кирпичного дома, стоящего рядом с воротами, заплясали белые языки пламени и раздались очереди из пулеметов. Рой фонтанчиков от пуль облепил, ползущих по земле мотоциклистов, затем он переместился на бронеавтомобили и словно град забарабанил по их смотровым щелям и капотам. Один из бронеавтомобилей задымил и остановился. Другой стал быстро отъезжать от ворот.

– Бронебойными бьют, сволочи! – сказал со злостью старший лейтенант. – У немцев в доме счетверенный зенитный пулемет установлен. Видимо с крыши цеха туда перетащили.

– Всем назад! – приказал Масленников.

Он задумчиво потрогал пальцами подбородок.

– Значит, завод захвачен немецкими диверсантами… – тихо, словно самому себе, сказал он. – А на нем еще не вывезенное оборудование и почти двести тысяч тон бензина.

Масленников подозвал к себе командира мотоциклетного взвода.

– Нужна связь с майором Бакерия и генералом Шатровым. – сказал он ему. – Собственными силами выбить с завода диверсантов мы не сможем.

– Товарищ генерал, – ответил командир взвода. – Связь с майором Бакерия сейчас будет. Мой связист говорит, что между заводом и нефтепромыслами проложен специальный телефонный кабель. Он его ищет. А вот с командиром стрелкового корпуса связи нет, и когда она появится неизвестно.

– Спасибо и на этом… – обрадовался Масленников.

Рядом с ним остановился почерневший от копоти бронеавтомобиль. Из люка бронеавтомобиля вылез Казбек Дагашев. Его комбинезон был порван, одна рука забинтована и висела на перевязи. Дагашев вместе со Свердловым подошли к Масленникову. Дагашев поднес к пилотке здоровую руку.

– Разрешите доложить, товарищ гэнерал? – спросил он.

– Докладывайте… – разрешил Масленников.

– Ситуация в городе слэдующая… – стал докладывать Дагашев. – Здание телеграфа и телефонная станция сегодня рано утром были взорваны неизвестными людьми в военной форме. Телефонная связь в городе прэрвалась. Почти сразу немецкие самолеты стали бомбить город. Во время бомбежки на улицах началась стрэльба. Появились слухи, что немецкие танки ворвались в город. Председатель горисполкома приказал всем срочно эвакуироваться, хотя танков, как мне рассказали местные жители, никто не видел. Какие-то люди, в форме НКВД, кричали про танки, стреляли в воздух и бросали гранаты. В городе началась паника. Многие жители в спешном порядке стали покидать дома и бэжать по шоссе в сторону Туапсе. Паника перекинулась на войска отдельного стрелкового корпуса. Его штаб мне удалось разыскать километрах в десяти от города. Он на машинах отступает в Туапсе. Гэнерала Шатрова в штабе нет. Где он, никто не знает. Когда я возвращался в город, на его западной окраине встретил немецкую разведку – бронетранспортер и несколько мотоциклистов. Пришлось принять бой. Бронетранспортер уничтожен. Но на шоссе со стороны Армавира я видел большую колону немецкой бронетехники. От нее до города не более трех километров. Наших войск в городе нэт.

– То есть, немецкие танки через час будут здесь!.. – воскликнул пораженный Масленников. – А отбить у диверсантов нефтеперегонный завод мы не можем.

Масленников с отчаянием посмотрел на Свердлова и Дагашева. На их лицах были также написаны отчаяние и растерянность.

– Если не взорвем завод, он достанется немцам… – с болью в голосе сказал Масленников. – В хранилище на заводе находится более двухсот тысяч тон высококачественного бензина. Его нельзя оставлять врагу, ни при каких условиях!