веянием былой аристократии. Он был не кто иной, как её бывший муж, фамилию которого она решила оставить при себе, дабы избежать лишних бюрократических неудобств, хотя даже её девичья фамилия была звучна, а весь род крайне знаменит даже более, чем Гриффины. В добавок ко всему, это стало для неё делом чести и принципа: превзойти своего бывшего мужа, стать той, с кем будет ассоциироваться его фамилия в первую очередь, затмив все его победы и успехи.

— У меня очень плохое предчувствие, Бен, — сухо откликнулась Шарлотта.

Она ухватилась рукой за револьвер с золотой резьбой в виде стеблей, листьев и плодов виноградной лозы. Но это было не обычное шестизарядное огнестрельное оружие, а его магический аналог, когда-то давно служивший её отцу, Бёрту Латимеру, а ещё раньше — её деду и прадеду — Кристоферу Латимеру и Томасу Латимеру. Колесной пистолет был одним из множеств воистину гениальных изобретений Латимеров, которые как раз и прославились проектированием и изготовлением уникальных магических устройств, сыскавших славу в немалом количестве миров. Не просто типичный механизм с отсеками во вращающемся барабане для магических зарядов, но и магнит для рассеянной поблизости энергии, магнит и поглотитель — самозаряжающееся оружие, способное самостоятельно наводить магическую разрывную пулю на противника, вплоть до кругового пролёта и преследования врага. Поразительное орудие, которому нет аналогов, потому что прадед Шарлотты, Томас Латимер, сконструировал его в единственном экземпляре.

— Мне кажется, ты зря за него переживаешь. Птички везде поют уже о том, что он совсем как твой ненаглядный, — ровным тоном, делая лишь колкий акцент на последних словах, проговорил Беннет, вглядываясь в горящие контуры терзаемого драконами Красного острова, будто это не страшное бедствие, а живая картина на выставке некого гениального художника по имени Кровавая Война. Шарлотта вздрогнула. Нет, совсем не от едких слов генерала о том самом ненаглядном, а скорее от упоминания «птичек».

— Все пошли по своим делам. Тут вам не театр, — строго огрела всех собравшихся офицеров жёстким приказом Шарлотта, после чего продолжила: — И что же твои птички говорят? — она успешно сохраняла спокойствие, также надеясь, что разговор будет коротким, и она, наконец, сможет отправиться на остров.

Беннет не торопился с ответом. Он неспешно достал сигарету и лениво закурил. Его уравновешенность и спокойствие, словно ничего вокруг не происходило, были настолько давящими и раздражающими, что Шарлотта озлобленно нахмурила брови. Создавалось впечатление, что первым, в кого бы она выстрелила сию секунду, был генерал Беннет Гриффин. Но, пропустив несколько дымных затяжек, Беннет всё же решил утолить любопытство Шарлотты:

— Да как бы, знаешь, сложно скрывать тот факт, что парень был не просто единственным выжившим в «Пепельном городе», а ещё и отрастил себе чуть ли не всё тело заново, начиная от оторванных и переломанных костей, заканчивая кожей, которой вообще не было… Ты много знаешь эльфов, которые так умеют? Я вообще даже ни одной расы существ не знаю, которые бы могли вытворять такие фокусы… кроме его папаши. А тот случай с драконьим полигоном? Уж больно быстро он вышел из госпиталя. Словно его там не в клочки драконы подрали, веря отчётам очевидцев, а покусала дворовая шавка. Думаешь, это можно было скрыть? КМБ всё уже давно разнюхали.

Шарлотта хоть и понимала, что такой расклад был наиболее вероятен с самого начала, но тревога в её сердце разрасталась, точно пожар, раздутый порывами ветра из одной лишь искры в сухом лесу в середине жаркого лета.

— И что говорят об этом в Центральном Комитете? Товарищ Биррион уже лично знает обо всём?

— Уверен, сейчас сидит в своём бункере в южной части города и радостно хихикает за рюмкой коньяка. Ты представляешь — в его руках оружие массового поражения! Какая, к чёрту, сила Меридианы? Да кому она сдалась! Когда есть сила, сравнимая с… — да простит меня партия и атеизм — божественной!

От слов генерала Гриффина Шарлотта невольно вздрагивала, настолько они были жуткими и пугающе правдоподобными. Но женщина сама не была уверена, какими силами обладает Фил, что он вообще может, а самое главное — сможет ли сам себя защитить от воли и прихоти партии сделать его оружием в своих самых грязных и корыстных целях.

— Так что, если он действительно такой же, о чём говорит многое, то кому-кому, а ему-то точно ничего на этом острове не угрожает…

— Нам угрожает, если все эти догадки верны, Бен, — Шарлотта была строга и непреклонна; глядя исподлобья, она жёстко отчеканила вслед ранее сказанному: — Если его убьют, то будет то, что было в «Пепельном городе». Будет то, что было и на берегу Роэвилен на Риниасе: будет огромный взрыв, который не оставит от города камня на камне. Ты этого хочешь? Я не хочу. Может, нашему уважаемому генеральному секретарю и глубоко всё равно. Может, именно сейчас он решил посмотреть на своё желанное оружие в действии, но я не хочу, чтобы от столицы, от мирных жителей — от нас всех — не осталось и следа, и я не хочу, чтобы Фильхиор был повинен в этом.

— Ничего себе! Какая речь, Шарлотта! — Беннет продолжал затягиваться, глядя на остров. Время от времени ослепительно сияли яркие взрывы: красные, жёлтые, оранжевые и изредка даже зелёные и голубые, вслед за вспышками которых раскатывался грохот. — До чего же это завораживает.

Шарлотта же с ужасом смотрела на происходящее. Ледяной ветер касался её немного обветрившейся из-за мороза бледной кожи. С неба неспешно посыпался чёрный снег. Он плавно оседал на белом ковре, устилавшем улицы, крыши, заборы. Запах гари, жжёных земли, бетона и кирпича, сдобренные тёплым воздухом, приносились ледяным ветром на их сторону, создавая неповторимый металлический аромат тысячи костров в зимнюю ночную стужу. Несмотря на редкие облака и потоки дыма, Шарлотта изредка могла разглядеть и звёзды на глубоко-чёрном небосводе. Одна из звёзд нервно мелькала. Такая далёкая, но словно чувствующая и знающая о том, какой хаос творится здесь, вдали от неё.

Маршал Гриффин без прелюдий и прощаний окончила диалог с генералом Гриффин, солдатским разворотом кругом сменила направление и пошла прочь, попутно воскликнув:

— Вы приготовили для меня мотоцикл?

— Товарищ маршал! — хором тревожно выдали все толпой, испуганным и жалобным видом взывая старшую офицерку не совершать самоубийственных действий.

— Нет? Тогда я забираю этот.

Шарлотта быстрыми уверенными движениями надела шлем, села на мотоцикл, сходу его завела и поехала к тому самому мосту с заставой. Там же она резво пронеслась мимо контрольно-пропускного пункта, где никто не посмел остановить её, лишь завидев чёрную офицерскую форму, даже не вглядываясь в