- Нет! - воскликнул он и тут же понизил голос, потому что зашевелилась Фанд. - Но мне очень хочется увидеть дары цвета моих глаз, которые дала тебе Эпона.

У Бренны перехватило дыхание. Не стоило удивляться, что Ку помнил об этом, вообще ничему, что он говорил или делал. Но его любовь нагрянула столь неожиданно, что ей постоянно казалось, что это прекрасный сон. Она скоро проснется и поймет, что это всего лишь красивая иллюзия.

- Бренна, если тебе это неприятно, то не надо ничего показывать.

- Все в порядке. Я хочу это сделать.

Она встала, взяла его за руку и повела вокруг кровати в темный угол палатки. Знахарка опустилась на колени и показала Кухулину, чтобы он сделал то же самое. Потом она зажгла четыре маленькие свечки, по одной на каждую сторону света, и ее алтарь засиял, оживая.

Бренна указала на первый предмет.

- Я вырезала голову этой кобылицы в память о повторяющемся сне, который видела еще ребенком. Во сне мне всегда являлась красавица, едущая верхом. У нее были непослушные вьющиеся золотисто-медные волосы, - застенчиво улыбнулась Бренна. - Я не сумела воссоздать красоту лица женщины, поэтому решила вырезать кобылицу.

- Можно взять ее в руки? - спросил он. Бренна кивнула.

Ку почтительно взял в руки резное дерево и тщательно его осмотрел.

- Тебе здорово удалось изобразить кобылицу Избранной. Особенно похож надменный изгиб ее шеи.

- Избранной Эпоны? Но я не собиралась вырезать кобылицу Избранной.

Ку улыбнулся ей и коснулся ее лица.

- Почему же нет? Ведь она тебе снилась. На ней ехала моя мать.

- Нет… я…

- Ты хорошо помнишь сон?

- Да.

- Припомни глаза этой женщины.

Бренна сосредоточилась и вызвала в памяти сон, который так часто снился ей в детстве, полном страданий. Это было нетрудно и всегда доставляло ей удовольствие. Кобылица и женщина были так красивы, всегда казались такими счастливыми, не знающими бед и несчастий, которые пришлось вынести Бренне. Она подумала о женщине и ясно представила ее себе, сосредоточившись на глазах…

Тут собственные веки Бренны распахнулись от удивления.

- У нее - твои глаза!

Они не были точно того же цвета. Глаза Этейн скорее были зелеными, чем синими, но их форма была определенно той же самой.

- Тебе она скажет, что все наоборот. Мол, это у меня - ее глаза.

Бренна почувствовала, что дрожит. Оказывается, ей много раз снилась именно мать Кухулина.

Юноша осторожно вернул голову кобылицы на алтарь. Сначала он провел пальцем по бирюзовому камню, а затем аккуратно коснулся блестящего синего пера.

- Ты была права, Бренна. У них действительно цвет моих глаз.

Затем его внимание привлекла великолепная каплеобразная жемчужина, и воин захихикал.

- Что случилось? - спросила Бренна.

- Любимая! Мы обречены быть вместе. - Он коснулся ее лица. - Тебе снилась моя мать, на твоем алтаре лежит вырезанная голова кобылицы Избранной. Ты собрала предметы, которые точно повторяют цвет моих глаз, а теперь еще и жемчужина, - снова хихикнул парень. - Мой отец привезет с собой кольцо, которое я хочу подарить тебе. Оно хранилось в его семье в течение нескольких поколений. Это серебряная полоска, причудливо вырезанная в форме переплетающихся листьев плюща. В середине укреплена жемчужина в виде слезы идеальной формы. Абсолютный близнец той, которая лежит здесь.

- Я ее нашла, - сказала она, почти не в состоянии говорить, потому что ее душили слезы радости. - В тот год я перестала быть подростком, чувствовала себя одинокой и очень несчастной. Я сидела возле ручья, и что-то попалось мне на глаза. Я посмотрела вниз, и там была она.

Кухулин обнял ее и прижал к себе.

- Никогда больше!… Я обещаю тебе, Бренна, никогда больше ты не будешь несчастна.

Девушка крепко прижалась к нему, ощущая силу его тела так же, как и любовь.

Она почувствовала, как тают и исчезают последние прутья ледяной клетки, в которую было заключено ее сердце, подняла взгляд на человека, которому решила доверять.

- Можешь кое-что сделать для меня, Кухулин?

- Все, что пожелаешь, любимая.

Она набрала воздуху и выпалила:

- Займись со мной любовью.

Вместо ответа он встал и поднял ее. Продолжая крепко обнимать девушку, воин подвел ее к небольшой, аккуратно застеленной кровати.

- Задуй свечи, - шепнула она.

Он приподнял ее подбородок.

- Мы будем вместе всю оставшуюся жизнь. Я очень часто буду видеть всю тебя, Бренна. Я знаю, тебе это трудно, но сегодня ночью хочу начать с полной честности между нами.

Дождь стучал по крыше и стенам палатки, заключив их в собственном мирке.

Бренна отбросила страхи и встретила его внимательный взгляд.

- Может, задуешь хотя бы несколько?

Он улыбнулся и поцеловал ее в лоб, а потом торопливо прошел по палатке, погасив все свечи, кроме одной, горевшей в стеклянной лампе. Ку принес ее на столик, стоявший возле кровати.

Несколько секунд они стояли рядом, лицом к лицу, и смотрели друг на друга.

- Я очень волнуюсь. - Бренна нерешительно улыбнулась, потянулась и дотронулась до его лица.

Кухулин взял ее руку и прижал к сердцу. Она чувствовала, как оно колотится.

- Я тоже волнуюсь, любимая.

- Тогда, может, поцелуешь меня? Это лучше, чем просто касаться друг друга.

Кухулин наклонился, чтобы поцеловать ее. Бренна страстно прижалась к нему и оказалась в его объятиях. Попросив поцеловать ее, она хотела сказать этим о силе, страсти и близости, которые исходили от его тела, помогая ей перебороть страх. Как и прежде, губы возлюбленного заставили ее забыть о шрамах. Она могла думать лишь о его вкусе, прикосновениях и о том, как ее тело отзывалось на них.

Девушка, одурманенная поцелуями, чувствовала, как его горячие ладони беспокойно снуют по ее одежде, сжимают грудь, пробираются к влагалищу. Она застонала, прижавшись к его тверди. Бренна и не заметила, как ее собственные руки начали исследовать тело возлюбленного. Они нашли застежку, на которой держался килт, и расстегнули ее. Кухулин помог ей стащить с него килт, а потом сорвал с себя льняную рубашку. Бренна, ничего не сознавая, прижималась к обнаженному телу, гладила его, восхищалась силой твердых мускулов.

Внезапно Ку повернулся и сел на кровать, а она осталась стоять между его колен. Руки воина легли на шнур ее платья, завязанный под самым подбородком.