Однако даже в подобных обстоятельствах ничто не могло переломить желания обеих сторон лишить противника способности сопротивляться. И поэтому резко и безошибочно пущенная стрела Гортера тут же оказалась встречена коротким залпом вражеских заклинаний, каждое из которых вновь искривилось и рассеялось всего лишь за секунду до того, как они смогли коснуться тела старого охотника. Как правило, в прошлые времена такая картина непременно вызывала у любого нападавшего на Гортера магуса настоящее замешательство, но сейчас это не сломило желания второго стоящего ближе к старику стражника продолжить атаку. Для чего тот использовал дополнительные снаряды в кристалле, потому что упрямый лучник по неясной причине всё ещё держался на ногах.

При этом стражник даже не заметил, что находящийся немного позади него напарник уже вышел из строя, в то время как несуразно одетый старикан вновь потянулся за стрелой, стоя в достаточно открытой позе. Хотя действия его были настолько выверены, что уже через пару секунд перед служителем закона блеснул новый стальной наконечник. Стражник рванулся было в сторону, надеясь скользнуть обратно в дверной проём, но не успел — стрела Гортера пронзила его плечо и заставила выронить палочку на пол.

Раздавшийся на весь дом отрывистый вопль оповестил не только о победе старого охотника над последней жертвой, но и о временном прекращении противостояния, поскольку ни один из этих голубчиков теперь не мог пользоваться магией. Хотя дела их определённо обстояли по-разному.

Не слишком беспокоясь насчёт первого, корчившегося возле стены с пронзённым наискось предплечьем, старый охотник тотчас же вылетел из своего укрытия и поспешил ко второму, опасаясь, что тот ещё может подобрать палочку и продолжить борьбу. Такие дела не терпели компромиссов, и Гортер уже был готов выпустить третью стрелу, чтобы добить выпавшую на секунду из поля видимости жертву. Но стоило бывшему следопыту лишь мельком увидеть, как глубоко вонзилось в тело стражника древко, и ему уже не составило труда понять, что не умеющие сносить настоящую боль кальстергские неженки, по-видимому, остаются грозными противниками ровно до тех пор, пока не получают хоть сколько-нибудь приличного ранения.

Пожалев, что ему пришлось истратить почти весь имевшийся в распоряжении усыпляющий порошок, Гортер пинками пресёк последние жалкие попытки второго стражника сопротивляться, пока спешно подбирал обронённую тем и отлетевшую к дверному косяку палочку.

Попутно старик ослабил тетиву лука и прижал к его рукояти стрелу пальцем так, чтобы можно было удержать это всё одной рукой, после чего не менее спешно метнулся и в сторону другого кряхтящего у стены страдальца. Правда, тот, как оказалось, не желал принимать своего поражения и потому отчаянно выл и шипел, всё же пытаясь разыскать среди валявшегося повсюду мусора принадлежавшее ему спасительное орудие строгой руки закона. Но нещадно саднившая рана, как видно, очень сильно препятствовала попыткам стражника мыслить ясно, и потому Гортеру повезло заметить палочку гораздо раньше.

Подскочив к ней, старый охотник попросту наступил на источник всех своих неприятностей сапогом, раздавив тонко сработанное изделие с характерным тренькающим звуком. После чего палочка легонько вспыхнула и исторгла наружу некоторое количество белёсого магического пара с парой-тройкой разноцветных искр.

— С этого момента будем говорить по-другому, — неожиданно спокойно заявил Гортер, видя, насколько обе его жертвы теперь напуганы, потеряв всякое желание продолжать борьбу. Ведь все их чаянья до последнего момента оставались обращены исключительно к имевшейся в их распоряжении магии.

К тому же нервно трясущиеся из-за полученных ранений служители закона попросту не замечали того, что ладонь их противника, сжимавшая рукоять лука, тоже кровоточила. Хотя Гортер достаточно стоически это скрывал, всё время поворачиваясь к ним только одним боком и немного наклоняя лук, чтобы сочившаяся сквозь пальцы кровь незаметно стекала по нему, а не капала сразу на пол.

«Зараза! Надо было всё равно вешать полудиск на лук, а не на грудь…» — проскользнула в голове у бывшего следопыта мимолётная мысль. Но она вдруг привела потомственного лучника к гораздо более интересному открытию. Гортер внезапно догадался, отчего его предок-кузнец изначально разместил защищающий от внешней магии полудиск именно на рукояти лука, а не сделал его полностью самостоятельным предметом.

«Инструмент — на первом месте. Жизнь того, кто его держит, — на втором», — подвёл про себя неутешительный итог матёрый охотник, подметив также, что дед ему о подобном никогда не рассказывал. Правда, до этого у Гортера ни разу и не возникало потребности вешать полудиск на грудь, чтобы защититься от магии. Ведь раньше она всегда требовала произнесения заклинания, а за это время любой член его семьи, обученный мастерству лучника как надо, мог поразить противника-магуса.

— Мне нужно знать, где тут у вас одно место находится в городе. И вы мне про него всё расскажете, — снова обратился Гортер к злобно посматривавшим на него стражникам. — А ещё где последний раз стража встречала того парнишку, который проделал здесь эту дыру.

— С чего бы? Скоро сюда прибудет подкрепление, которое я вызвал. И они тебя повяжут на месте, старый дурак! У парней есть ГКР с функцией определения следов. Так что никуда ты от них не денешься, — попытался сыграть с Гортером в другую игру один из допрашиваемых.

Но старый лучник уже давно разучился реагировать на такие жалкие извороты, да и к тому же слишком хорошо видел, что стражник храбрится через силу. Сейчас в распоряжении Гортера не было достаточно чёткого понимания того где искать парня дальше, и потому в ход годились любые средства, которые позволили бы старику побыстрее найти его в городе. Либо вновь гнаться за ним по дорогам Сентуса, если тот уже покинул здешние порочные улицы.

В итоге за Гортера ответила стрела, натянутая и пущенная быстрее, чем кто-либо из стражников успел отреагировать: её красноречивое пение недвусмысленно оборвалось прямо за ухом у одного из допрашиваемых.

— Я так понимаю, что парнишка отсюда прошёл прямо до дворца под землёй. А там, значится, наверх выбрался, — продолжил бывший следопыт как ни в чём не бывало, попутно вытаскивая из колчана и накладывая на тетиву следующую стрелу. — Что знаете об этом?

— Не знаю, о ком вы, — ответил поднявшийся на колени в дверном проёме боле опытный стражник. Сейчас он определённо пытался прикрыть своего шокированного товарища, пока тот совсем не размяк и не выложил перед Гортером все карты. Но у матёрого охотника имелась управа и на него.

«Всё-таки когда мне не нужно никого защищать, то осторожничать легче. Даже в таком отвратном месте, как Кальстерг, — отметил про себя бывший следопыт и сноровисто сплюнул на пол. — А если сработать по-тихому не получается, то можно хотя бы не чураться своих старых проверенных методов».

— Ладно. Тогда смотри, мужик. Я знаю, что ты никого не вызывал, потому что слышал вас из-за стенки. Так что сейчас я возьму твоего приятеля и скину вон в ту яму, — Гортер указал на уродливый пролом позади себя. — Там его криков всё равно никто уже не услышит с улицы. А потом я начну его расстреливать, а тебя заставлю смотреть. Его гибель будет на твоей совести. А если вздумаешь чудить, то пристрелю и тебя. Однако же если решишь и дальше молчать, то тогда я возьмусь за твоих спящих дружков в прихожей. И выпущу им кишки, как беспомощным ягнятам. Что, думаешь, шучу?