«О чём тут думать? Что решать? – внутренне негодовала Лара. – Если ты подпишешь договор, тебе придётся приносить в жертву людей. Как я могу находиться рядом с убийцей?»

Она вспомнила про коз.

– Что случилось со Снежком и Козеттой?

– Они пожелали стать людьми. Наутро после ухода Библиотекаря я пошёл искать тебя и Адскую Тьму. Вернувшись ни с чем, я собрал вещи, потом превратил двух мышат в коней, наколдовал подарки и отправился в родную деревню. Козетта с сыном поехали со мной.

«Вот почему сталеглазый никого не застал», – поняла Лара.

– И как ты представил Снежка и Козетту?

– Как погорельцев, которым некуда пойти. Я наколдовал им дом на краю деревни. Оказалось, что Козетте больше нравится копаться в огороде, чем давать молоко.

– Твоя семья тебя узнала? – с замирающим сердцем спросила Лара, словно речь шла о её собственной семье.

– Конечно, узнала. Они были счастливы. – Голос Андреаса потеплел. – Все говорили, что я утонул, но родители не верили, потому что я отлично плавал. Мать только и твердила: «Я ни минуты не сомневалась, что ты жив».

– Надеюсь, ты не говорил про бабушку? Иначе опять пойдут слухи, и на скамье подсудимых можешь оказаться ты.

– Я всегда выглядел старше своих лет, поэтому родители не удивились, когда я сказал, что меня похитили вербовщики и отвезли в Росток. Там я сумел сбежать, но добраться до дома не было возможности, и я поступил на корабль юнгой. Пришлось соврать, что я шесть лет провёл в морях. Надо же было как-то объяснить, отчего я вдруг стал так богат. Отец с матерью – бедные крестьяне, за время войны солдаты пять раз уводили у них весь скот. Мои подарки поразили их ещё больше, чем моё возвращение.

«Я едва не отняла у этих людей сына», – с ужасом осознала Лара и прикрыла глаза.

– Я хотела тебя стереть, – сорвалось с её губ.

– Откуда?

– Отовсюду. В том числе и из своей головы. В книге есть такое заклинание…

– Я знаю. – Андреас помолчал. – Ты до сих пор хочешь меня стереть?

– Какое-то время я хотела стереть из памяти твоё предательство, но вскоре поняла: нет ничего плохого в том, чтобы помнить, на что ты способен. Я не должна этого забывать. К чему иллюзии? Без них намного легче.

– Ты больше не сможешь мне доверять?

– Не знаю. Пока ты сильнее меня, я не имею права тебе доверять.

Когда Андреас заговорил, теплота в его голосе исчезла:

– Пока ты была сильнее меня, я тоже не имел права тебе доверять, ибо ты в любую минуту могла поставить меня в зависимое положение.

– Я спокойно превращала тебя в кота, потому что не знала, что ты человек! – возразила Лара. – А когда мы оба могли колдовать, мы были уязвимы друг перед другом. Как перестать бояться за свою шкуру? Напасть первым, как тот волк… Мне не нравилось превращать тебя в животное, чтобы защититься, но устранить причину страха проще, чем довериться. Как ты можешь просить о доверии, если знаешь, что такое жить в ожидании ножа в спину?

«Только став кошками, мы были на равных и не боялись друг друга, – подумала Лара, но не сказала этого вслух. – Колдовская сила – это проклятие».

– Именно благодаря тебе я узнал, каково это, когда любимая женщина приставляет нож к твоей спине.

– Потому что ты…

– Подожди, – оборвал Андреас. – Когда ты впервые обратила меня в человека, ты вернула меня к жизни. Всё, что я видел тысячу раз, я наконец мог трогать человеческой рукой. И я боялся, как бы эта рука не стала вновь когтистой лапой… Ты оправдала мои опасения.

– Тебе следовало сразу сказать мне правду.

– Я пожертвовал правдой, чтобы не упустить возможность тебя поцеловать.

– Ты жалеешь об этой жертве?

– Нет, – не задумываясь, ответил Андреас.

Лара вспомнила ночь, с которой началось её добровольное грехопадение.

– Честно говоря, тот юноша нравился мне больше, чем ты.

– Тебе не нравится, что я теперь колдун?

– Мне не нравится, что ты готов продать душу ради способности колдовать, – твёрдо сказала Лара. – Не нравится, что тебя не пугает мысль об убийстве людей. А впрочем, какая разница, что мне нравится или нет? Всё равно я завтра уеду.

– Я поеду с тобой. И это не вопрос.

– Андреас, я хочу учиться…

– Ты боишься, что я помешаю твоей мечте?

Она повернулась на другой бок, чтобы видеть его глаза.

– Я боюсь, что однажды тебе не понравится, что моя мечта не связана с тобой.

В зелёных глазах мелькнула тоска, но Лара видела: он сомневается.

– Я не отпущу тебя одну.

– А я не изменюсь так быстро и притворяться не собираюсь. Чтобы вновь тебе доверять, мне понадобится много времени.

Колдун заправил прядь её волос за ухо.

– Ты знаешь, что я тебя люблю. Значит, можешь мне доверять.

«Как будто для доверия достаточно одной любви!»

Лара покачала головой, насколько это было возможно, лёжа на подушке. Тогда Андреас добавил:

– И ты меня любишь.

– Кто сказал? – возмутилась она.

– Крэх.

– Крэх – старый предатель… То есть обманщик. Как можно верить его словам?

– Он не буквально сказал, что ты меня любишь. Он сказал, что ты не сжигала книгу, чтобы не лишать меня возможности быть человеком, а дальше я уже сам догадался. – Андреас улыбнулся с такой самоуверенностью, что Лара не сдержалась:

– А может, я просто жалостливая?

Теперь головой качал Андреас.

– Ты легко могла меня убить, но вместо этого взяла в плен.

– Убить тебя я не сумела, каюсь. Зато я собиралась тебя стереть.

– И это главное доказательство твоей любви.

Пока Лара осмысливала логику его слов, Андреас её обнял.

– Я не… – Она поздно поняла, что колдун слишком близко. Но ещё ближе – его губы и колдовские глаза.

Горячая рука коснулась её волос и легла на затылок. И губы Лары снова опалило жаром едва смиряемого огня.

«Огонь сначала греет, а потом сжигает», – прорезалось сквозь туман.

Андреас прижал её к себе. Голова пылала и думать отказывалась, передавая бразды правления слабеющему от ласки телу. В последний раз Лара испытывала такой же водоворот чувств, когда…

«Когда он решил завладеть моей книгой».

И вот уже руки, что обвивали шею Андреаса, уткнулись ему в грудь, и Лара отстранилась.

– Я не разрешала тебе себя трогать.

– Так разреши, – раздалось тихо, но настойчиво, с едва уловимой иронией.