Отца в тот год Демельза больше не видела. Спустя несколько дней после объявления о свадьбе она уговорила Росса послать Джуда в Иллаган, чтобы он на словах передал отцу, что они поженятся через две недели. Когда Джуд добрался до места, Карн был в шахте, и Джуд сообщил новость маленькой толстенькой женщине в черном. Ну а дальше, что называется, ни ответа ни привета. Демельза опасалась, что отец заявится на свадьбу и устроит скандал, но все прошло тихо. Том Карн признал свое поражение.

Десятого июля Джоуп Ишбел, один из самых опытных и умелых шахтеров в округе, наткнулся в Уил-Лежере на жилу красной меди. Открытие сопровождалось сильными потоками воды, так что все работы были приостановлены в ожидании доставки насосов. Штольня со стороны утеса продвигалась довольно успешно, но надо было переждать, пока осушат шахту. Бывалые шахтеры посчитали, что появление такого количества воды – хороший знак.

Когда Россу сообщили о находке, он велел открыть бочонок бренди и вместе с кружками переслать рабочим. На шахте царило радостное возбуждение. От Уил-Лежера можно было видеть, как люди поднимаются на холм за Меллином, чтобы узнать, что там за переполох.

На следующей неделе было запланировано второе собрание пайщиков, на котором Росс должен был попросить каждого вложить в дело еще по пятьдесят фунтов, так что обнаружение медной жилы пришлось как нельзя кстати. Теперь он мог представить собранию вполне осязаемые результаты. Даже при низком качестве руды, поднятой на поверхность Ишбелом, они могли ожидать прибыль на несколько футов больше, чем от обычной. Чистый доход возрастал. Если жила достаточно большая, то и прибыль с вложенного капитала увеличится.

Росс особо подчеркнул этот момент на собрании, которое состоялось в Труро, в душной конторе мистера Пирса. Реакция на такую новость не заставила себя ждать: все проголосовали за дальнейшее финансирование.

Тогда Росс впервые после большого гулянья в Мингусе, где праздновали женитьбу сына Тренеглоса на Рут Тиг, встретился с самим стариком; тот вопреки обыкновению был приветлив и расточал похвалы. За обедом их места оказались рядом, и Росс опасался, что придется выслушивать извинения за то, что его не пригласили на свадьбу. Полдарк понимал, что в том не было вины старого Тренеглоса, и поэтому сразу постарался перевести разговор на другую тему.

А вот мистер Ренфрю, изрядно подвыпив, умудрился создать неловкий момент, когда вслед за тостом за здоровье молодых предложил не забывать также и о другом новобрачном, который находится среди них.

Повисла напряженная тишина.

– Да, в самом деле, мы не должны об этом забывать, – сказал мистер Пирс.

– Это было бы большим упущением, – поддержал его доктор Чоук.

А мистер Тренеглос, который, к счастью, несмотря на глухоту, уловил смысл сказанных слов, встал с бокалом в руке и провозгласил:

– Джентльмены, это моя привилегия. И я, черт меня подери, с огромным удовольствием ею воспользуюсь. Наш дорогой друг недавно сам вступил в брак. И вот мой тост: за капитана Полдарка и его молодую жену! И пусть они будут счастливы!

Все встали и осушили бокалы.

А когда акционеры сели обратно, мистер Тренеглос вполне отчетливо пробормотал себе под нос:

– Было бы дурно, если бы никто об этом не вспомнил.

Похоже, после этих слов Росс смутился меньше всех собравшихся за столом.

2

То, что Демельза вросла в его жизнь, Росс мог сказать и до свадьбы. Это означало, что она вросла в жизнь Нампара-Хауса. Демельза с готовностью и без лишней суеты предугадывала все его желания, была хорошей служанкой и приятным компаньоном.

После свадьбы, в сущности, мало что изменилось. По закону они стали равными, но на самом деле Демельза оставалась его служанкой. Она по-прежнему с готовностью и без лишних вопросов делала все, что он велит, и при этом вся так и сияла от счастья. Если бы Росс не пожелал на ней жениться, она бы не стала особенно расстраиваться. Но после решения Полдарка узаконить их отношения и удостоить ее чести носить его фамилию у Демельзы было такое чувство, будто ее счастье увенчали золотой короной. Неприятные минуты, которые она пережила во время визита Элизабет, практически полностью стерлись из ее памяти, да и не имело это больше никакого значения.

Однако теперь, после свадьбы, Демельза врастала в жизнь Росса несколько иначе. Даже если бы Полдарк и захотел, обратного пути у него не было. Впрочем, он обнаружил, что ни о чем не жалеет. Росс, несомненно, находил Демельзу желанной, и все дальнейшие события доказывали, что та первая летняя ночь не была заблуждением. Но Росс все еще не был уверен, что любит молодую супругу. Возможно, то, что он к ней испытывает, всего лишь естественная потребность одинокого мужчины, а Демельза – просто красивая женщина, которая повстречалась ему на пути.

Демельза же не была склонна к самокопанию. Если раньше она просто быстро развивалась, то теперь можно было сказать, что она расцвела за одну ночь.

Когда кто-то счастлив так, как была счастлива в то лето Демельза, это всегда отражается на окружающих. И поэтому вскоре атмосфера, которую она создавала, распространилась на весь дом.

Демельза постепенно начала осваивать дополнительные свободы и привилегии, которые ей давал брак с Россом. Первым шагом в этом направлении стала слабая попытка намекнуть супругу на то, что было бы неплохо перенести контору шахты из библиотеки в какое-нибудь другое место, потому что мужчины топчут своими сапожищами ее цветочные клумбы. Каково же было удивление Демельзы, когда спустя всего неделю она увидела, как несколько работников перетаскивают ящики с бумагами в один из построенных на утесе сараев.

И теперь, заходя в библиотеку, она еще очень долго не могла избавиться от застарелого чувства вины. Демельзе потребовалось все ее мужество, чтобы сидеть там и, пока никто не слышит, подбирать мелодии на старом, брошенном за ненадобностью спинете.

Однако жизненная энергия Демельзы была такой силы, что постепенно преодолела все барьеры, созданные привычкой подчиняться. Она начала не таясь бренчать на спинете и даже напевала песенки собственного сочинения. Однажды Росс взял ее с собой за покупками, и Демельза привезла обратно стопку листов со стихами. Стихи она выучила наизусть, а потом мурлыкала их, аккомпанируя себе на спинете.

Лето, словно подыгрывая счастью Демельзы, выдалось очень теплым, такого не было вот уже много лет. Дождливые дни лишь изредка вклинивались между долгими солнечными неделями. После зимних эпидемий все радовались ясному небу и безветрию, многие семьи это лето, по сравнению с прошлым, прожили в достатке.

Работы на Уил-Лежере продвигались медленно, но верно. По мере того как штольня приближалась к выработке, предпринимались все возможные меры, чтобы избежать затрат на дренажное оборудование. Поднятая с помощью конных воротов вода хитрым способом заливалась в большую емкость, а уже оттуда выпускалась тонкой струей на колесо; оно, вращаясь, приводило в действие насосы, которые и откачивали воду. Началась добыча меди, и недалек был тот день, когда ее будет уже достаточно, чтобы послать первый груз на один из аукционов в Труро.