хлебов с полей, долину Сырдарьи, самозваные ишаны из Бухары, Шахрисабза, Куляба и Самарканда ограничивают свою деятельность исключительно собиранием по кишлакам (селениям) доброхотной дани, поголовно со всех. Обыкновенно, по давнишнему установлению, каждый кишлак имеет 2–3 таких данесобирателей, своего рода сюзеренов»523. В верности приведенных свидетельств г. Арендаренко нельзя сомневаться. Мне лично известен в Самарканде один глава ордена кадирийя; он имеет в своем доме большой зал для дервишских обрядов и хорошее состояние. Последнее он приобрел, ежегодно разъезжая по кишлакам со своими благословениями и получая от своих почитателей значительные подарки.

Кроме описанного способа наживать состояние, туркестанские дервиши пользуются для той же цели еще и своими зикрами. Так, джагрие в Самарканде каждый четверг совершают свой зикр в мечети Шахи-Зинда; в это время бывает всякий раз большое стечение народа; причем одни несут для пожертвования халаты, другие – лепешки, третьи – свечи и т. п. Все это поступает в доход дервишей. В 17 верстах от Ташкента есть мечеть и гробница мусульманского святого Зенги-Ата – покровителя рогатого скота и ученика знаменитого Ходжи Ахрара. К этим памятникам для чествования святого летом, когда поспевают дыни, ежегодно собирается до десяти тысяч мусульманского народа, в присутствии которого дервиши совершают свой зикр с 11 часов дня и во всю ночь накануне пятницы и, раздражая в народе религиозный фанатизм, в то же время получают от него в свою пользу богатые приношения. Такое влияние туркестанских дервишей в нравственном и материальном отношении замечается только на простом народе; а представители мусульманской власти, более просвещенные мусульмане и духовенство их, не любят дервишей, презирают и смеются над ними; духовенство к тому же с завистью смотрит на них. Точь-в-точь то же самое замечается и во влиянии русских дервишей на мусульманское народонаселение: и в России дервиши властвуют только над простым народом, благословляют, лечат и обирают его, а муллы, по словам Шино, отзываются о них неодобрительно и говорят, что они не заслуживают ни внимания, ни уважения.

Заключение

Описанное выше дервишество крепко держит в своей власти мусульманский мир и заставляет его мыслить, чувствовать и жить своими мыслями, волнениями и жизнью. Это важный и серьезный факт. Его надо объяснить со всех сторон.

После всего предыдущего едва ли кто согласится признать, что дервишество есть монашество, а дервиши – монахи. Напротив, ближайшее ознакомление с дервишеством убеждает, что оно есть чистое мистико-спиритуалистическое явление; и если с чем его можно сопоставлять, так с европейским и американским мистическим спиритизмом. И на самом деле, существенное сходство между тем и другим поразительно. Оно поразительно как в теоретических принципах, так и в главных практических приемах, употребляемых и тем и другим для достижения одной и той же цели. Разница между ними заключается только в том, что образованный спиритизм имеет менее нелепую, более благородную, возвышенную и привлекательную оболочку, потому что он находится под влиянием христианства и цивилизации; между тем как дервишество чересчур фантастично и грубо по своей внешней форме, в чем замечается влияние магометанства и невежественности мусульманских народов. Кто желает в этом вполне увериться, тот пусть возьмет на себя труд ознакомиться с учением новейшего спиритизма и сравнить ее с дервишеством.

Я пришел к высказанному выше убеждению относительно обоих этих явлений, изучивши спиритическое учение, насколько это было нужно для меня.

Таким образом, дервиши говорят неправду, будто их теория существует только у них одних и может существовать только в магометанстве, потом что подобная же теория существует и у христианских народов в виде спиритизма.

И то уверение дервишей несправедливо, будто суфизм передавался от Адама только ветхозаветным патриархам и пророкам, а от этих – Мухаммеду Али и Абу Бакру. Религиозный мистицизм (суфизм тож) существует в той или другой степени не только у христианских и мусульманских, но и у всех вообще народов, имеющих даже самую грубую религию. Чтобы убедиться в этом, необходимо сделать психологический анализ религиозному мистицизму вообще и дервишеству в частности.

Источник религиозного мистицизма есть чувство (сердце) человека. Мистицизм есть такое направление человеческого духа, в котором этот последний под влиянием своего чувства определяет Бога и свои отношения к Нему в том смысле, что Бог есть Абсолютная Первопричина его бытия и что все его мысли, все чувства и движения, словом, вся его жизнь неограниченно обусловливается этою первопричиной, т. е. «мистицизм, по выражению одного современного французского ученого Людовика Карро, есть способ систематически понимать отношения Бога к человеку и миру» в смысле тождества единичного с множественным. Мистик по своей природе любит вести внутреннюю, созерцательную жизнь; он постоянно присматривается и прислушивается к сокровеннейшим движениям своего чувства, своего глубочайшего и внутреннейшего бытия; здесь сознание ему открывает о своем единстве и тождестве, при видимом разнообразии и множественности во внешней природе, и даже в его собственном бытии, которое мистик измеряет своими различными чувствами; сознание уверяет мистика, что чем более оно освобождается от ощущений, тем более находится в действительном единстве и тождестве, что все явления мира суть откровения Бога, Его жизни, что самый живой, начальный пункт бесконечной, божественной жизни есть дух, во внутреннем существе которого открывается бытие самого Бога. Понимая Бога как начало своего бытия и как абсолютное единство, без всякой примеси множества и разнообразия, сознание заставляет мистика стремиться к соединению с этим принципом всяческого бытия, сбросить с себя свою личность, все свои индивидуальные качества и уничтожиться в лоне этого единства.

Таким образом, религиозный мистицизм представляет собою бесконечную борьбу человеческого «я» против своего никогда не разрушимого сознания, которое подстрекает это «я» уничтожиться в совершенном единстве; так как личность, делающая усилие уничтожиться, продолжает существовать и все более и более возвышается чрез это самое усилие; так как она не может освободиться от самой себя, пока живет; так как с чувством «я» всегда существует в личности некоторое различие. Из сказанного нетрудно убедиться, что началом религиозной мистики служат три существенных принципа религии, именно: 1) чувство того, что человек обладает бессмертною душой, 2) чувство того, что Бог – причина его и всяческого бытия и 3) наконец, чувство необходимости со стороны человека стремиться к верховному источнику своего бытия. Так как каждый человек обладает душою, а вместе с тем в той или другой степени – и указанными сейчас чувствами, то всякий более или менее расположен и к мистике. Следовательно, не один Адам, не одни патриархи и пророки, не одни дервиши могут быть названы мистиками с этой стороны. Так как, с другой стороны, указанные сейчас основные начала мистики суть в то же время и