землях, которые сейчас называют Астерией, родилась Тьма. Всё на свете появлялось из неё, и возвращалось к ней. И однажды из неё родилось существо, которое назвали Ночным призраком. Он был похож на небольшое тёмное пятно нашей собственной тени или на узор на стене детской…

Он замолчал и посмотрел на Элару, которая улыбалась у него на груди.

— Ты ведь из тёмных? — спросил он, усмехнувшись.

— Призраки очень дружелюбные, — тихонько сказала она. — Мы оставляем для них еду и разные сладости в канун Хэлловея. Это моё любимое время в году, когда призраки защищают дома.

— Хм-м, — он кивнул. — Расскажи мне что-нибудь ещё.

Она пожевала щеку.

— Когда мы были маленькими, нам рассказывали истории про монстров. Ну… их можно так назвать. Это призраки, которые защищают наши земли. Крылатые львы, ревущие в небе Гелиоса. Ледяные духи Светы.

Она посмотрела на него из-под ресниц и заметила, что он тоже на неё смотрит.

— Змеи в Беззвёздном море, — продолжала она. — Огромные существа, на которых можно покататься, если тебе удастся их поймать.

— Тебе удавалось?

— Один раз, — она слабо улыбнулась. — Мне и…

Мир у неё перед глазами поплыл.

— Мне и… моей лучшей подруге.

Она недоуменно нахмурилась. Она не могла вспомнить её имя, хотя оно вертелось у неё на языке.

— Софии? — нежно спросил Энцо.

Что-то красное возникло у неё перед глазами; лезвие, перерезанное горло, зияющая рана, сцена, обтянутая бархатом. Она дёрнулась, как будто её ударили.

— Прости, прости, — начал нашептывать голос где-то вдалеке, и она ухватилась за него, жадно глотая ртом воздух.

Когда она снова пришла в себя, Энцо крепко сжимал её, а в его глазах отразилось беспокойство.

— Нет, я должна, — она стиснула зубы, превозмогая боль в своём сознании. — Я должна чувствовать. Я не могу больше плавать во всём этом.

Он крепко её обнял и перевернул страницу.

— Тогда давай почитаем. И обещаю, что завтра я помогу тебе выбраться из всего этого.

Она кивнула, и Энцо нежно прижал её к себе.

— Спасибо, — проговорила она, в то время как лекарство уже начало убаюкивать её.

— За что? — тихонько спросил он.

— За то, что поделился частью себя.

Она была уже между мирами, когда он, наконец, тихо ей ответил:

— Тебе принадлежит гораздо больше, чем мне хотелось бы признавать.

Глава 33

Когда Элара снова проснулась, она уже не кричала. За её веками сиял Свет, и она решила проверить границы своего сознания. Темнота была на месте, воспоминания не беспокоили её, но там было также что-то ещё.

Золото.

Она открыла глаза и посмотрела на Энцо, который всё ещё спал, обхватив её своими мускулистыми руками. Книга теперь лежала на столе. Утро было тихим, и она пристально рассмотрела Энцо, чего не осмеливалась делать, когда он бодрствовал. Её сердце громко застучало, и, разглядывая его, она испытала одну единственную эмоцию. Чувство вины.

У него под глазами залегли тени, и она снова ощутила укол незнакомого чувства, но позволила себе испытать его. Он, должно быть, сидел на том стуле возле её кровати каждую ночь, и просыпался, если просыпалась она. Она оглядела его чёрные как смоль ресницы, которые касались щёк, и лоб, который разгладился во сне. Она слегка коснулась веснушки под его глазом и легонько провела пальцем вниз до другой веснушки, а затем до веснушки под другим его глазом. Нарисовав таким образом своё собственное созвездие, она переместилась к его челюсти и провела по её гладкому изгибу, после чего остановилась над полными губами. Увидев, что золотой глаз Энцо приоткрылся, она подпрыгнула.

— Доброе утро, — пробормотал он, глядя на неё.

— Доброе, — ответила она.

— Сегодня не было никаких снов?

— Вообще никаких.

Его лицо расслабилось, и он осторожно поднял её на руки.

— Вообще-то я могу ходить.

Она шлёпнула его по руке, и он аккуратно опустил её на пол.

— Как ты себя чувствуешь?

— Вменяемой.

Он сжал её руку, и они вернулись в её комнату. И даже это простое движение практически высосало из неё всю энергию. Она опустилась на кровать, тяжело дыша.

— С моим сознанием что-то происходит. Каждый раз, когда я пытаюсь ухватиться за какую-нибудь мысль, она меня покидает.

Она прижала к глазам основания ладоней.

— Мне нужно больше лекарства.

— Элара, нет. Это не поможет.

— Энцо, мне это нужно. Я так больше не могу.

Она умоляюще посмотрела на него своими опустошёнными глазами.

— К чёрту.

Элара подняла на него взгляд. Это был первый раз за несколько недель, когда он проявил свой характер воина. Он схватил её за руки и поднял.

— Куда мы идём?

— Наружу, на свежий воздух… я не знаю. Куда угодно, лишь бы подальше из этой проклятой комнаты. Я больше не собираюсь накачивать тебя лекарствами.

Она последовала за ним, задыхаясь после всех тех недель проведённых в постели. Она была слишком вымотана, чтобы спорить, поэтому пошла с ним по дворцу и позволила вывести её к атриуму, где текла вода. Снаружи слышалось пение птиц. Элара не слышала этот звук уже несколько месяцев, так как находилась либо в тюрьме, либо без сознания. Энцо продолжил аккуратно тянуть её за собой по территории дворца, а затем помог ей спуститься по ступенькам в нижний сад. Небо было синего цвета и покрыто бордовыми и оранжевыми тяжелыми облаками. И оно как будто давило на них, а в воздухе чувствовался привкус металла.

— Приближается гроза, — проговорил Энцо, уводя её всё дальше в сад, мимо лабиринта и изогнутых рассветных деревьев.

Они остановились на постриженной лужайке, усыпанной красными розами.

— Зачем ты привёл меня сюда? — глухо спросила она.

— Потому что я не могу больше смотреть на тебя в таком состоянии. Я пытался быть терпеливым и не спешить, но я больше не могу этого выносить. Из-за этих лекарств ты превратилась в тень. Это не ты.

Она нахмурилась, испытав чувство недоумения. Он начал нервно ходить из стороны в сторону.

— В течение нескольких недель я должен был сидеть рядом с тобой и наблюдать за тем, как ты просыпалась от криков из-за кошмаров, которые мучили тебя. Я наблюдал за тем, как приходили лекари, держали тебя и силой заливали тебе в горло лекарство, а затем ты опять отключалась. Ты была точно призрак, когда просыпалась только для того, чтобы поесть.

Она холодно посмотрела на него. Слова начали формироваться на её языке, но она почти не осознавала их, не чувствовала, что они ей принадлежали.

— Извини за то, что моя боль доставила тебе столько хлопот.

Он сжал челюсти, остановился, и его взгляд метнулся в её сторону.

— Я