class="p">Энцо резко отстранился и приподнял её подбородок.

— Не позволяй никому говорить тебе, что слишком сильные чувства это слабость. Знаешь, сколько нужно силы, чтобы чувствовать жизнь во всех её проявлениях? Чтобы держать сердце открытым? Цени это, Элара. Не многие владеют таким даром.

Её глаза заблестели.

— Иногда это бремя кажется таким тяжёлым.

Он посмотрел на неё такими открытыми и доверчивыми глазами, что у неё заболело в груди.

— Тогда позволь мне нести его вместе с тобой.

Глава 35

На следующий день, когда Элара собиралась перед зеркалом, она почувствовала, что давление на её грудь уменьшилось. Слова Энцо подействовали на неё как бальзам и успокоили зияющую саднящую рану, оставленную после огромной потери.

Она не видела своего отражения в зеркале с тех пор, как покинула дворец Ариэта, так как боялась смотреть на себя. Тёмные тени залегли у неё под глазами, а порез, оставленный на скуле кольцом Ариэта, всё ещё заживал. Её лицо было бледным, потеряв большую часть того цвета, приобретённого за несколько недель пребывания на улице. Она подумывала позвать Мериссу и пыталась подготовить себя к тому, чтобы увидеть её и заговорить с ней, но страх в ней был всё ещё слишком силён. Она почти обозвала себя трусихой, как вдруг в её голове прозвучали слова Энцо.

Выздоровление — постепенный процесс.

И тогда она решила не судить себя, как и учил её Энцо, который ждал её сейчас рядом с кроватью.

Она коснулась дрожащей рукой посветлевших синяков и порезов.

— Они заживут, — тихо сказал он.

Нацепив на лицо смелую улыбку, она повернулась к нему.

— Я готова.

Его улыбка вернулась и ослепила её. Он предложил ей взять его под руку, и когда Элара это сделала, он вывел её из дворца. Когда она оказалась за его пределами, её сердце забилось сильнее. Тело начало кричать, а мышечная память напомнила ей о том, что произошло в тот раз, когда она покидала дворец в последний раз. И, словно точно зная, что происходит, Энцо крепко прижал её к себе и жестом указал на карету, которая остановилась рядом с ними.

— Я давно уже хотел тебе кое-что показать, — сказал он, желая отвлечь её. — Ты почти не видела Гелиоса с тех пор, как приехала сюда, и сегодня мы тебя с ним познакомим.

Его губы приподнялись в полуулыбке.

— Я даже не задумывалась о том, как мало я видела город, — призналась она, когда он повёл её к карете, ожидающей у дворцовых ворот. — Не считая того «теплого» приёма, который я получила по прибытию, и ещё более тёплой встречи с Леоном.

Лицо Энцо потемнело. Он помог ей сесть, после чего постучал по боковой кареты, и та тронулась с места.

Широкая извилистая дорога, ведущая во дворец, оказалась ещё более красивой, чем её запомнила Элара. В прошлый раз она была измотана и травмирована и не обратила внимание ни на рассветные деревья, которые росли вдоль дороги, ни на вид на дворец. Сейчас, когда она повернулась к нему, она восхитилась золотыми водопадами, окружавшими его.

— Когда я пришла сюда, я даже не заметила всю эту красоту, — выдохнула она, а Энцо только усмехнулся.

— Я помню тебя в тот день. Ты была вся грязная и в крови, но блеск в твоих глазах говорил о том, что ты всегда знала, что ты королева.

Она посмотрела на него из-под ресниц.

— Королева?

— Что? — он рассмеялся. — Посмотрел бы я на того, кто решится поспорить с тем, что ты законная наследница астерийского трона, Элара.

Она вздрогнула, так как воспоминания о доме были навсегда отравлены для неё.

— Ты не можешь позволить Ариэту победить, — тихо сказал он. — Это твой дом. Нельзя позволить ему украсть у тебя воспоминания о нём.

— Ты прав.

Она выглянула в окно, когда карета замедлилась на более узких улочках. В Астерии всё было совсем иначе. Здесь пыльные дороги проходили мимо светлых зданий, окрашенных в белые и тёплые золотые тона. Она также заметила шпили храма Леона, проглядывавшие сквозь дымку.

— Ты вообще ходишь туда? — проговорила она, кивнув на экстравагантные колонны, которые исчезали вдали.

Энцо фыркнул.

— Я похож на религиозного человека?

Она на мгновение задумалась.

— Нет, но ты принц. Ты определённо должен исполнять свои обязанности и делать вид, что поклоняешься вашему великому Богу.

Он закатил глаза и откинулся на спинку сидения.

— По большим праздникам мне приходится тащиться туда и принимать участие в церемониях. В следующий раз мне придётся пойти туда на летнее солнцестояние. Элара, я своими глазами видел, чем занимаются Звёзды, как и многие другие люди. Тех, кто отрицает власть Звёзд не меньше, чем тех, кто почитает их, ползая у их ног.

— Какое кощунство, — отчитала она его с притворным раздражением во взгляде.

— Леон ещё не самый ужасный. Он нас не сильно беспокоит. Лишь иногда прохаживается среди людей, чтобы привлечь внимание и получить свою порцию преклонения.

— В Астерии Ариэт сказал кое-что о Звёздах, что показалось мне важным.

— Что он сказал?

— Он сказал, что Звёзды пробуждают в людях то, что и так уже присутствует в них. Их магия только усиливает наши качества.

Энцо задумчиво поднёс руку к губам.

— Это имеет смысл. Мы не хорошие, и не плохие. Я готов это подтвердить.

Он издал сухой смешок.

— Мне пришлось познать зло, чтобы понять, добрый я или нет. Пришлось столкнуться с ним, чтобы понять, что я не выберу его. Я всё ещё не могу понять, кто я такой. Судя по тому, сколько крови на моих руках.

— Ты добрый, — тихо скзала Элара.

Он одарил её полуулыбкой.

— Разве слухи обо мне не утверждают обратное? Я убил столько людей, что уже сбился со счета, ты ведь это знаешь. Я совершал ужасные вещи. О которых я никогда не смогу тебе рассказать. Если бы Ариэт околдовал меня, я не знаю, какую магию продемонстрировал бы тебе. Такова глубина моей тьмы.

Она выглянула в окно, и на её губах заиграла лёгкая улыбка, когда она ответила:

— Я не боюсь Тьмы.

Карета остановилась снаружи красивого мраморного здания. Элара смотрела на него, раскрыв глаза, пока они спускались на землю. Они оказались на небольшой площади с фонтаном посередине. В переулках, примыкающих к площади, были натянуты верёвки, на которых на лёгком ветру развевалось чистое бельё. Жара была сухой и приятной, а пространство заполнил вкусный запах еды.

— Я хотел показать тебе очень важное для меня место, — сказал Энцо, наклонившись к ней. — Я прихожу сюда, когда мне тяжело. Надеюсь, что тебе это тоже