Голубоватое свечение погасло. Воцарилась тьма.

Сиири не успела отреагировать и больно ударилась локтём. Еле слышно застонала, но сразу же взяла себя в руки. Кто знает, почему преграда пропала. Вдруг сейчас сюда заявится Джейн?

Словно в ответ на мысли богини войны в тишине раздался звук шагов.

Сиири поднялась и прижалась к стене. Кто бы там ни был, следовало подготовиться.

– Почему они перестали использовать Дары? – раздался в тишине незнакомый мужской голос.

– Потому что всё пропало, – ответил незнакомый женский.

– В смысле?

Женщина закашлялась.

– В прямом. Они пытаются использовать Дары, но ничего не происходит.

– Но… как? – изумился мужчина.

– Спроси у мироздания…

Голоса растворились в вязкой тишине.

Ведущая битву с трудом удержалась за стену. Дары пропали? Но как такое возможно?

Она сосредоточилась на своём теле. Если это случилось на самом деле, её Дар тоже должен исчезнуть? И тогда…

Дар отзывался так же, как и прежде. Замечательно. Хотя нет, всё плохо. Что тогда происходит?

Ведущая битву расслабилась и вновь прислушалась к себе, на этот раз – к чутью. Оно в ответ посоветовало обратиться к окружающему миру. Сиири кивнула самой себе и вслушалась в подступившую со всех сторон тишину.

Что она там думала? Дело плохо? Нет, дело просто ужасно. Хуже некуда.

Что-то неладное творилось с самим мирозданием. Как будто тишина воцарилась не только в мире мёртвых, но вообще везде. И тьма, непроглядная, непроходимая, опустилась на все миры, сотворённые Создателем…

Надо было срочно что-то делать, куда-то бежать. Но куда? Что? Паника медленно проступала из глубины души.

Сиири никогда не чувствовала ничего подобного.

Тишина и тьма во всех мирах.

Что теперь будет?

***

Ледяные капли стекали по лицу. Холод пробирал до глубин души. А он терпеть не мог холод.

Дарующий пламя застонал. Голова раскалывалась, как будто вчера он провёл весёлую ночку. Хотя нет, было что-то другое. Кажется, он пытался помешать Джине… что, самой Джине? Да, верно. Она что-то задумала, и он хотел помешать, но не смог.

Бог огня сел и открыл глаза.

В этом месте, где бы он ни находился, царила ночь. Одинокий фонарь тускло освещал длинную пустую набережную. Странное место – ни фонарей, ни лавочек, ни деревьев, только голый бетон. По правую сторону располагалось бесконечное белое здание без окон.

Лил мелкий, противный дождь, и это раздражало больше всего. Хотелось сжечь его, чтобы ни одна проклятая капля не касалась кожи.

Дарующий пламя покачал головой и закрыл глаза, прислушиваясь к чутью. Оно должно подсказать, что это за место. И оно подсказало.

Промышленный порт Лондона.

Бог огня негромко выругался.

Каким проклятым ветром его занесло в этот город?

– Где… что происходит? – раздался на грани слышимости знакомый голос.

Дарующий пламя обернулся.

Рядом сидела красивая блондинка в лёгкой чёрной блузке и джинсах. Санни, дочь Лилиан, услужливо промелькнуло воспоминание. Копия своей матери, а если брать характер – и вовсе лучше оригинала.

Новое воспоминание всплыло на поверхность. Священная земля. Они были вместе в пещере, где Джина проводила какой-то ритуал. Там, кажется, ещё была Алина, появление которой никогда не приводило ни к чему хорошему. И какая-то рыжая девчонка, которую он видел впервые.

Где-то в глубине души промелькнул отголосок незнакомых чувств. У него был шанс на искупление. У него был шанс всё исправить, и бог огня его потерял. Грех не искупить, никогда не искупить. Раз за разом его подопечные будут гибнуть, как бы он ни старался…

Дарующий пламя отмахнулся от странных мыслей и чувств, как от назойливой мухи. Те моментально заткнулись. Ну, раз это случилось так легко – значит, ничего важного.

– Аден? – Санни потёрла глаза и взглянула на бога огня. – Где мы? Где Ника?

– Мы в Лондоне, – ответил тот и пожал плечами. – Понятия не имею, как нас сюда занесло. Похоже…

– Где Ника? – настойчиво повторила красавица.

Бог огня покачал головой. Глупый вопрос начинал его раздражать.

– Понятия не имею, о чём ты.

Упрямая девица смотрела на Адена как на глупого, ничего не понимающего мальчишку. Даже как-то свысока, что ли… Это раздражало больше, чем противный мелкий дождь.

– Ты меня разыгрываешь, – в голосе Санни слышалось недоверие. – Ты же не хочешь сказать, что забыл её?

Да сколько можно?

– Кого? – процедил Аден.

– Веронику! Ну же, приходи в себя…

Девчонка достала из кармана смартфон. Откуда-то бог огня знал, что это за штука, как она называется и как ей пользоваться, хоть и не доверял этим пластиковым коробочкам. В глубине души настойчиво царапалось чувство, что с похожей штуковиной связано что-то важное, очень личное…

– Вот, – Санни потыкала пальцем в экран и повернула телефон к Адену. На экране появилась фотография нескладной рыжеволосой девчонки лет четырнадцати на вид. Карие глаза, пушистые чёрные ресницы… На правой щеке шрам, как будто кошка оцарапала. Обычная маленькая девочка. Незнакомая.

Аден покачал головой.

– Впервые её вижу.

Возмущённая Санни уже открыла рот, но не успела ничего сказать.

– Что тут происходить? – раздался позади еле слышный стон.

Аден обернулся.

В нескольких метрах от них на асфальте лежала миниатюрная девчонка лет пятнадцати. Русые волосы собраны в неряшливую косу, в глубине серых глаз затаился испуг. Фигура скрыта под длинным чёрным плащом, похожим на мантию. Черты лица чем-то напоминали девчонку, фотографию которой показывала Санни мгновение назад, только эту бог огня прекрасно знал, хотя и не помнил, откуда.

Алина Николаева.

Гнев вспыхнул залежами пороха от одной искры.

– Ты? – процедила Санни.

Алина зажмурилась и будто попыталась вжаться в асфальт. Плохо понимая, что делает, бог огня шагнул к девчонке.

Что там насчёт его искупления, бог огня не знал. Но точно знал, кому предстоит ответить за всё.

***

Пробуждение давалось нелегко. Было так тепло и приятно, что не хотелось открывать глаза. Казалось, весь мир превратился в огромное белое пуховое одеяло и согревал собой Веронику. Невероятное чувство.

– Просыпайся, спящая красавица, – послышался незнакомый мужской голос.

Ох. Видимо, всё же придётся подняться. Вероника неохотно открыла глаза.