и вытащил из внутреннего кармана куртки бархатную коробочку с ювелирным украшением, на выбор которого потратил без малого почти два часа.

– Таня, ты выйдешь за меня? – договорил он и улыбнулся, не видя лица Тани, но чувствуя, как сильно она оторопела.

Через пару секунд Таня всё же нашла силы обернуться. Внутри всё кричало «да», но это было бы слишком просто. А когда в жизни спортсменов всё было просто?

– Я дам ответ после победы в финале гран-при, – улыбнулась Таня.

– Уверен, он будет положительным, – оскорбленно, но с улыбкой проговорил Громов, удивляясь, откуда эта маленькая женщина находит силы сопротивляться ему и делать это с такой… любовью и очарованием. И влюблять в себя тем самым ещё сильнее.

* * *

Евгений, стоя рядом с Мельниковым и Алисой, сосредоточенно следил за короткой программой Тани и Ильи. Он ненавидел эти моменты. Ненавидел, когда она переступала на лёд, и он переставал её контролировать, отдавая в руки другого мужчины.

И ненавидел себя, так как понимал, что сам был в этом виноват. Ненавидел, когда она улыбалась Илье, брала его за руку, взмывала в головокружительных поддержках и подкрутках. Каждый раз, когда Таня отрывалась ото льда, сердце Жени останавливалось. Он переставал дышать. И звуки огромного ледового дворца будто затихали. Концентрация Жени была только на одном.

На ней.

Алиса на мгновение оторвалась от проката и посмотрела вбок. Евгений и Арсений стояли рядом. Оба – в строгих костюмах. С крайне сконцентрированными лицами, будто были хищниками, выслеживающими жертву и готовыми броситься к ней в любой момент. Это сравнение заставило её улыбнуться, а затем провести ладонью по животу, что всё ещё был не заметен, но Алиса, тем не менее, каждое утро бежала к зеркалу в надежде скорее разглядеть изменения.

Как только Татьяна и Илья зафиксировали положение в центре льда, и музыка стихла, Евгений, Арсений и Алиса в одну и секунду выдохнули с облегчением. Переступив со льда, Татьяна обняла тренера, а вот Громова взглядом попросила не приближаться, пока рядом есть Илья. Завтра им катать произвольную, и меньше всего хотелось травмировать Илью сейчас.

Пока Татьяна и Илья ждали оценок в зоне оглашения, Евгений на мгновение встретился взглядом с Эми, стоявшей по другую сторону борта. Она была с коллегами из канадской федерации. Громов понимал, что нравится ей, что она хотела бы романтических отношений. Но, несмотря на свои чувства, помогла ему безболезненно расторгнуть контракт. И это был красивый поступок с её стороны. Пусть и дался тяжело, так как она до сих пор не могла смотреть на него. Особенно когда видела, как он смотрит на Таню.

Трибуны начинали пустеть. Первый соревновательный день финала гран-при подходил к концу. Спортсмены расходились либо давать интервью, либо направлялись в раздевалку. Илья, полностью удовлетворив интерес журналистов, направлялся к Тане, чтобы предложить отметить сегодняшний отличный результат. Подходя к приоткрытой двери, он услышал голос Громова…

– Скоро мы снова будем вместе, – довольно произнес Евгений, держа на коленях Таню. – Не могу дождаться твоего положительного ответа…

Илья замер на месте, пустыми глазами смотря в пол. Мимо прошли французские фигуристы, весело улыбнувшись и поздравив его с победой. Он вяло кивнул, хотя понимал, что после слов Громова не слышал уже ничего. Его использовали. Он просто был запасным вариантом, пока олимпийские чемпионы выясняли между собой отношения. Пока в свою глупую войну втягивали ни в чем не виновных людей и разрушали их жизнь…

Илья шмыгнул носом от бессильной злобы и решительно направился к выходу с ледовой арены.

* * *

«Representing Russia – Tatiana Alexeeva and Ilya Tomilin!»

Татьяна и Илья были в центре льда. Публика поприветствовала их оглушительными аплодисментами. Илья благодарно поклонился, а Таня нашла взглядом родные, но полные тревоги глаза. Громов стоял у борта, но был мрачным и напряженным. Он волновался и ничем не мог помочь. Ничего не мог контролировать. Он снова отдавал самое дорогое, что у него есть, в абсолютно чужие и, что самое страшное, не самые стабильные руки.

Таня улыбнулась Жене, призывая хоть немного расслабиться. Убрать эти нахмуренные брови и скрещенные на груди руки. Но тот в ответ лишь медленно кивнул, безмолвно уведомляя, что он в порядке и… рядом. Пусть и вот так. Таня едва кивнула ему и повернулась лицом к Илье, вложив в его руки свои ладони.

– У тебя всё в порядке? – встревожилась Таня, замечая бледно-зеленое лицо партнера.

– В полном, – соврал он, пытаясь совладать с последствиями вчерашнего злоупотребления алкоголем. Раньше он никогда не позволил бы такого, тем более перед важным прокатом, но в голове снова и снова звучали слова Громова. И от них так хотелось избавиться. Так хотелось забыться…

Включилась музыка. Евгений, Арсений и Алиса, стоявшая между ними, снова синхронно переставали дышать.

Сложный заход на сложнейший прыжок. Аксель. Один оборот. Второй. Чисто! Татьяна и Илья выполнили параллельный прыжок безукоризненно. Не идеально синхронно, но чисто.

Круговерть элементов. Громов всё глубже уходил в себя, понимая, что проще выполнять всё это самому, чем видеть Таню и с замиранием сердца следить за ней.

Они заходили на финальную и самую эффектную поддержку – обратное лассо, максимального, пятого уровня сложности. Секунда – и Таня взмыла в воздух на высоту двух с половиной метров. Красивая, утонченная Таня в светлом платье, нежная юбка которого развевалась на ветру. Все зрители видели в этом одно сплошное удовольствие. Одну сплошную красоту. Громов видел нескончаемую опасность. С облегчением он выдохнет лишь, когда она выйдет со льда и вернется в его руки.

Даже с этой высоты, с этого расстояния Таня видела Громова. Его сложно было не заметить. Высокий. Сосредоточенный. Она вдохновенно улыбнулась, оставаясь на одной руке, и подняла вторую вверх. Весь её вес сейчас был лишь в одной руке Ильи.

Таня увидела, как глаза Жени округлились. Он раньше неё самой понял, что Илья потерял контроль над поддержкой. Таня полетела вниз головой быстрее, чем смогла это осознать. И последнее, что она видела – любимые серо-голубые глаза, полные ужаса.

Резкий и тяжелый удар головой об лёд.

Таня не успела почувствовать боли. Но услышала звук, с которым голова встретилась с твердой ледяной поверхностью.

А затем… Абсолютная тишина. Мрак. Холод.

Когда Таня падала на лёд, с губ Громова сорвался глубокий, гортанный полустон-полукрик. Через секунду она уже ударилась головой, и хрупкое, маленькое тело безжизненно обмякло, оставаясь неподвижным на белоснежной поверхности, холода которой Таня больше не ощущала. Это повергло в секундное замешательство всех, кто находился на стадионе.

Воцарилась ужасающая, звенящая тишина. Илья, остановившись рядом с бездыханной партнершей, замер в ужасе, отказываясь верить в произошедшее. Люди на трибунах поднялись с мест. Евгений бросился к борту, стремясь к Тане. Он не мог видеть любимую женщину, в которой нашел смысл существования, без сознания. Без дыхания. Без жизни.

– Нет! – закричала Алиса, хватая Громова за руку, пытаясь помешать броситься на лёд. – Нельзя!

Ей самой хотелось сорваться в слёзы и истерику, но она помнила, что до прихода бригады врачей человека, получившего такие повреждения, лучше не трогать. А Громов своими медвежьими лапами мог навредить. Но соотношение сил Алисы и Евгения даже в спокойном состоянии последнего было совершенно не равным. А сейчас, в состоянии аффекта, Громов свою огромную силу и вовсе не контролировал. А потому вырваться из рук Алисы не составило труда. Он вмиг перемахнул через борт, оказываясь на льду, и побежал к Тане, лежавшей лицом вниз.

Калинина попыталась перепрыгнуть через борт, но для неё он был слишком высоким. Ей пришлось побежать вдоль в поисках дверцы. Она закричала, позвав на помощь Арсения, который, как выяснилось в свете последних событий, был единственным человеком, способным дать Громову хоть какой-то отпор. Но Мельников, а вместе с ним и врач сборной, Антон, уже были на льду и пытались не дать Евгению совершить непоправимое.

Громов упал на колени рядом с Таней. Белое платье. Мертвенно бледная кожа. Белоснежный лёд.

– Таня? – его голос дрогнул, а большая ладонь зависла в миллиметре от обнаженного плеча, покрытого маленькими веснушками. Веснушками, которые он ещё вчера осыпал