необязательно, ты можешь отказаться, а судья уже решит, нужно проводить тест или…

– Лейтенант, – перебил Оливер, – я уже сказал, что готов сотрудничать со следствием. Но я не очень понимаю, зачем тебе моя ДНК. Думаешь, этот ребенок может быть связан с моей семьей? Мою мать удочерили, и она вряд ли имеет какое-то отношение к дому.

– Я знаю, Оливер. – Валентина не собиралась признаваться, что продвигается вслепую. – Но мне нужно проверить абсолютно все, чтобы выработать обоснованную гипотезу.

– Ладно. Кстати, и я смогу быть вам полезен.

– Вот как?

– Да. Я же говорил, что займусь собственным расследованием, что не буду сидеть сложа руки. Вчера ты не смогла до меня дозвониться, потому что я ездил в Сантильяну, к Чаконам.

– Куда?! Да как тебе это в голову взбрело? Я же предупреждала, чтобы ты не лез куда не просят! – Валентина разозлилась. – Оливер, твои английские шуточки и игра в детектива не спасут тебя ни от пули, ни от яда, ни от того, что твой дом могут облить бензином и поджечь. Господи… И что там произошло?

– Если ты закончила орать, расскажу.

– Закончила орать?! – взъярилась Валентина, но тут же осознала, что и вправду орет. – Отлично, Шерлок, так что ты узнал?

– Что Исан Саэнс, с которым вы разговаривали, вам соврал.

– Соврал? В чем?

– Когда я вчера приехал, его дома не оказалось, но зато там были его жена с детьми – кстати, те еще разбойники, – а в гостиной сидела бабушка в инвалидном кресле…

– Бабушка? То есть его мать и сестра Игнасио Чакона, который исчез в сорок восьмом году?

– Она самая – Долорес Чакон. В общем, я представился, объяснил жене Саэнса, что на вилле “Марина” обнаружили фигурку Тлалока…

– Но это же тайна следствия, Оливер!

– Не совсем. Я же не сказал ей, что фигурку нашли вместе с костями. Из газет она уже знала об этой истории и обо мне, но я даже не заикнулся о связи Тлалока с ребенком. И не сказал, что приходил уже вместе с вами и что сотрудничаю с полицией.

– Извини, Оливер, технически ты не сотрудничаешь.

– Ну да. В общем, я просто сказал, что нашел дома эту фигурку и хотел бы знать, принадлежит ли она им или, может, они знают ее происхождение, учитывая, что их дед привез изображение Тлалока из Мексики.

– И?..

– И Берта, жена Саэнса, понятия об этом не имеет. Она только в курсе, что вы к ним заезжали на днях, а ее муж велел обыскать чуланы, нет ли там этих “зеленых человечков”. Кстати, по ее словам, пока ничего не нашли. И тут вдруг старуха, которая, как мне казалось, ничего не понимала из нашего разговора, запела “Травиату”.

– То есть…

– Я рассказал Берте, что вилла “Марина” принадлежала семье Онгайо до того, как перешла к моей семье, и тут началось. Услышав фамилию Онгайо, старуха чуть с ума не сошла… Но для начала подтверди мне вот что. Саэнс ведь уверил вас, что ничего не знал про историю дяди, кроме того, что тот мог быть замешан в мутные послевоенные дела, так?

– Так.

– В общем, его мать, едва услышав фамилию Онгайо, словно вернулась из небытия и заявила, что во всем виновата “шлюха-служанка”. Я дословно цитирую. Она раз шесть повторила “шлюха”, Берте даже пришлось отправить детей на кухню с няней.

– Служанка… Хана, наверное.

– Конечно. Она работала в их гостинице в Убиарко, которая называлась “Голубой дом”, а потом на всю зиму Игнасио забрал ее в Сантильяну, хотя, по словам его сестры Долорес, там было достаточно прислуги. Ну вообще-то она сказала “у нас было достаточно челяди” и “эта шлюха Хана” убила ее брата. Она всегда была убеждена в этом, говорила об этом родителям и считала очень подозрительным, что в “Голубой дом” вдруг заявился ухажер “этой шлюхи” прямо на следующий день после исчезновения Игнасио. Она сказала, что как-то раз видела, как брат целует Хану в губы… и в довершение она заявила, что “отродье сатаны” порешила всех своих мужей, чтобы получить их состояние, творить что в голову взбредет и жить как королева. Судя по всему, старуха всю жизнь проклинает сеньору Онгайо, обвиняя ее во всех бедах Кантабрии. Интересно, что Берта неоднократно слышала эту историю, но мне она сказала не обращать внимания, потому что у свекрови Альцгеймер и она несет чушь. Так что я попрощался, сделав вид, что меня интересует только Тлалок.

– То есть раз уж даже жена Саэнса сто раз слышала эту историю, то сын за столько лет уже должен был выучить ее наизусть. К этому ты ведешь?

– Да. Но я не понимаю, почему он решил умолчать о Хане, почему не сказал вам правду? Почему он не хочет узнать, кто виновен в смерти его дяди? Конечно, служанка, та самая “шлюха”, – необязательно Хана Онгайо, но странно, что человек лжет полиции о деле, которое, как кажется, его не касается напрямую.

Валентина немного помолчала.

– Спасибо, Оливер, это интересная информация, но пожалуйста, не лезь больше в расследование, это может быть опасно. Отдохни. Сегодня такой солнечный день. Увидимся завтра в отделении?

– Договорились. Буду ровно в девять. Пригласишь меня на кофе?

– Только если обещаешь вести себя как полагается английскому джентльмену и не станешь соваться куда не надо.

Оливер рассмеялся:

– Я постараюсь. Образец примерного джентльмена. До завтра, лейтенант.

Когда Валентина положила трубку, сердце у нее неслось в сумасшедшем ритме. Прошлое. Игнасио Чакона. Где-то там кроется разгадка. Она позвонила капралу Камарго, чтобы узнать, что удалось выяснить им с Торрес и Субисарретой. Но, к сожалению, поиск компаний, которые работают с суриком и оксидом свинца в Кантабрии, продвигался медленно, да еще выходные.

Следующий звонок Сантьяго Сабаделю.

– Ты что, все еще спишь? Одиннадцать почти! Тебе не стыдно? – спросила она со смешком.

– Боюсь, всякий стыд я забыл вчера ночью в баре. Спектакль закончился поздно, и мы всей труппой отправились выпить.

– И как все прошло? Я про спектакль.

– Зал был битком. Абсолютный успех. Торрес и Субисаррета пришли, кстати.

– Правда? – Валентина расслышала упрек в голосе подчиненного. – Так предупреди меня, когда будет следующий спектакль, и я тоже приду.

– Не вопрос, лейтенант. – Голос у Сабаделя звучал хрипло, словно со сна.

– Нам нужно встретиться, прямо сейчас, ненадолго. Сможешь?

– Конечно. Не вопрос, лейтенант. – Сабадель закатил глаза, благо начальница не могла этого видеть.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? Час?

– Меньше. Но в чем дело?

– Нужно просмотреть старые полицейские отчеты oб исчезновении того парня в сорок восьмом. Тебе удалось установить, кто