— Точно! — воспрянул Дьяр. — Мы не можем использовать тут свою силу, но кинжалы… Возьмите, мэтр. Один будет у вас, второй — у меня.

Он помолчал. Потом с горечью молвил:

— Чего же стоят наши власть и сила, если нас так легко их лишить? Как я теперь понимаю своего отца! Иметь такое могущество и в один миг стать так позорно слабым!

Алиан со вздохом ответил:

— Иногда только слабость тела может проявить в мужчине истинное мужество и силу духа. Но поторопимся. Дышать все труднее, а нам надо еще за минуту придумать, как и чем объединить наши противоположные силы, чтобы они не уничтожили друг друга, если мы сумеем снять сдерживающий блок. Одну точку мы нашли — жизнь. Но этого мало.

— Не знаю, как наши магические силы Света и Тьмы, мэтр Алиан, но у нас с вами точно есть кое-что объединяющее: мы оба любим Лику и дорожим ею.

Архимаг помолчал.

— Что ж. Можно попытаться. Но хорошо бы найти и третью точку сцепки, для устойчивости такого шаткого единения сил. Я предлагаю мир.

— В каком смысле мир?

— Во вселенском смысле, юный владыка Тьмы, — с усмешкой сказал старый интриган. — Мы оба заинтересованы сохранить наши земли и народы от чужеродной силы. Пришло время объединиться против врага, угрожающего нашим жизням, любви и бытию. Не так ли? Я дам тебе щит от моей силы Света.

— Я дам тебе щит от моей силы Тьмы, — завороженно повторил Дьяр.

Они соединили ладони в рукопожатии.

И в этот момент стены дрогнули от толчка и начали сдвигаться к центру. Все быстрее и быстрее. Двух высочайших магов кто-то пытался раздавить, как букашек.

— Быстрее, Алиан, соображай быстрее, — пробормотал владыка Света, чувствуя себя последним на земле идиотом. Что и как может блокировать его магию? Ведь никакой сети, никаких заклинаний, ничего не воздействовало. Даже стены, похоже, были обычными каменными глыбами. Не воздух же тут особый, которого, кстати, становилось все меньше. — Уходи, демон.

Но было уже поздно: капкан схлопывался, и уже не хватило бы времени даже выбить искру. Дьяр подпрыгнул, уперся ногами в противоположные стены. Щепка между молотом и наковальней.

Б следующий миг он вклинил лезвие кинжала в узкую, с волос, щель между движущимися плитами стен. Раздался громовой скрежет. Стена остановилась.

— Давай! — нахально скомандовал демон авгуру.

— Я ничего не вижу, — Алиан слепо вытянул перед собой руку с кинжалом.

Дьяр, изогнувшись, схватил его за запястье и точно так же заклинил вторую движущуюся стену. Механизм, издав жуткий вой, остановился.

— И что теперь? — проворчал архимаг. — Заклинили единственное оружие, которое могло бы нам помочь. Патовая ситуация, но наши враги что-нибудь придумают. Сонный газ, например.

Но что-то происходило. Кинжалы Ошсах, заклинившие противоположные углы, мелко вибрировали, в глубине скалы зарождался глухой гул. Из-под лезвий посыпался мельчайший песок. И вдруг стены пошли трещинами, паутиной разбегавшейся от кинжальных лезвий.

— Щиты! — скомандовал Алиан, едва почувствовав, что его магия освобождается. — Нас сейчас не просто раздавит обвалом, но и разотрет нашей же магией. Ставь щиты!

— Рано! — переходящим в рокот голосом сказал Дьяр. Он стремительно вырастал, заполняя пространство и раздвигая его, останавливая могучим бронированным телом крушащиеся своды. Ставшая крохотной человеческая фигурка Алиана оставалась в безопасности под нависшим над ним щитом. — Вот теперь можно и щиты ставить. Я могу удержать эту гору, авгур.

— И долго держать собрался? Не надорвись! — пробурчал владыка Света. — И подвинься, мальчишка, ты мне весь обзор загородил. Да глаза-то побереги!

Едва Дьяр опустил веки, в тот же миг из-под ног черного исполина выплеснулся фонтан ослепительного света, завился спиралью, окутывая преображенного Дьяра световым винтом, сметающим падающие глыбы. Камни крошились, плавились, световые петли увеличивались в диаметре, сдвигая и оплавляя породу. Гора трескалась и стонала, по склонам мчались оползни. Наконец вершина ее разломилась, и вотчина драконов Смерти увидела самое необычное извержение: из горы вылетело огромное четырехкрылое чудовище, увитое ослепительными огненными полосами.

Отлетев от рушившейся горы, чудовище опустилось на вершину ее соседки, от которой, впрочем, тоже начинали отламываться глыбы.

— А неплохо у нас получилось, парень, — довольно сказал Алиан, приобретя человеческий вид.

Дьяр тоже скинул ипостась исполина.

— Это ты напрасно, — заметил владыка Света. — Твоя шкура нам еще пригодится. Это ведь была знаменитая парадная форма темного властелина? Ни разу не доводилось видеть.

— Что это? — прервав старшего коллегу, спросил властелин Тьмы, показывая на развороченную ими гору.

Она продолжала осыпаться внутрь себя, словно под ней образовалась пустота, затягивающая камни, как в гигантскую воронку, и в ней что-то ворочалось, перемалывалось. Землетрясение ширилось, горы меняли очертания.

— Похоже, освобождаясь, мы освободили и ту тварь, о которой ты говорил, — пробормотал архимаг. — Держим крылья поближе, демон.

— А-а-аххх! — стонала сама земля.

— А-а-аххх! — вторили ей небеса.

Вскинув голову, маги разглядели полупрозрачных драконов, нарезающих круги над воронкой. Один, самый крупный, попытался спуститься, но не преуспел. Второй подлетел слишком близко к кипящим скалам и был затянут, как в огромную пасть, тут же перемоловшую даже призрачное тело. Драконы то падали вниз, то стремительно взмывали.

Их заметили, и зубастый призрак пролетел над головами бывших пленников, едва не смахнув их со скалы поднявшимся от взмаха крыльев совсем не призрачным ураганным ветром.

— Что ты творишь, ящер костлявый! — погрозил ему кулаком архимаг.

Дракон развернулся, сделав петлю, и завис перед магами. Пасть открылась, но потусторонний огонь не зажегся.

«Печать еще не сорвана, но путь к ней открыт, — услышали оба мага. — Жаль, что вы потеряли братьев Ошсах. Если они попадут в руки жрецов Смерти, нам не спастись».

— Вы их пытаетесь достать? — спросил Дьяр.

«Да. И каждое развоплощение ослабевает нашу защиту».

— Я помогу, — решился владыка Тьмы. — Я потерял, мне и доставать.

— Куда? Стоять! — вспыхнул яростью владыка Света. — Что я твоему отцу скажу, если ты погибнешь? А твоей матери?

— Моя мать умерла при моем рождении, — отвернулся Дьяр.

— Она жива, демон. Неужели Сатарф еще не сказал тебе, кто она? Вот тупой индюк! Прости, мальчик. Но все лучшее ты унаследовал от своей матери.

«Смертные, — презрительно бросил дракон. — Вам не кажется, что сейчас не время обсуждать вашу родословную?»