умирая, отдают энергию низшего порядка. Тем самым они поддерживают гомеостаз системы. Существа с большим природным потенциалом, погибая с биологической точки зрения, встраиваются в единое энерго-информационное поле, напряженность которого растет из века в век, из тысячелетия в тысячелетие. Как только эта напряженность достигает критической отметки, цивилизация переходит в новую фазу, свободно обходясь без индивидуумов.

Но развитие не останавливается на этой стадии. Накопленная масса информации начинает искать выход. Используя естественные источники энергии, структура перебрасывается на следующий участок пространства, рассыпается по планетам и дает жизнь новым поколениям индивидуумов, несущих в себе от рождения крошечный заряд, уцелевший в межзвездном пространстве, и цикл развития повторяется сначала. Процесс распространения на новые территории недостаточно изучен. Предположительно, он связан с катаклизмами самого Космоса и формированием спонтанных тоннелей.

– Это всего лишь теория, – заметил Ален Пирс без тени удивления.

Оказывается, он был неплохо осведомлен о том, какие научные теории разрабатывает ИНИс.

– Верно, господин Пирс. Если рассматривать в рамках этой теории нас с вами, – продолжил Юн, – можно утверждать, что в случае с людьми случился сбой. Мы исключение из правил. Человеческая раса развилась так быстро, что не дожив до информационной стадии, умудрилась выскочить в дальний космос, используя индивидуумов в качестве носителей. О причинах того, почему мы застряли на этой стадии развития, мне сложно судить. Есть версия, что чужой материал попал на Землю, когда там уже зарождалась жизнь. И не сумев полностью поглотить существующий энергетический потенциал, слился с информационным полем планеты. Система получилась нестабильной. Отсюда и разнообразие видов, их конкуренция в борьбе за выживание, слепые ветви эволюции и пестрый расовый калейдоскоп увенчавших эволюцию людей. В нас причудливо смешался в разных пропорциях местный и космический энергоинформационный потенциал. В то время как на планете Миражей цивилизация развивалась по классическому сценарию. Господин Стоун не ошибся, когда предположил, что еще на нескольких планетах в системе двойных карликов наблюдаются аналогичные процессы.

– Человеческая раса застала цивилизацию в районе Альгарро в фазе перехода от планетарного цикла к космическому, – пояснил Берт Стоун.

– То есть L-80, которая вот-вот начнет обсеменять космос – это потенциальный агрессор? – уточнил Дрейтон.

– Нет, господин генерал, – сказал Юн. – Без нашего вмешательства цивилизация L-80 еще долго будет двигать материки по планете, совершенствуясь в новом качестве. На ближайшие тысячелетия она – мирная соседка. Проще всего оставить ее в покое и позволить дожидаться подходящего естественного выброса энергии, который послужит ей первым шагом к началу нового пути. На данном этапе опасность представляет лишь искусственно оторванный от нее кусок, направляющийся к планетной системе Зельды. Здесь, увы, люди послужили катализатором процесса. Мы видоизменили структуру и предоставили этой гибридной структуре средства передвижения и источники автономного питания. Как любая форма жизни, получив возможность развития, она ухватилась за нее всеми инстинктами выживания.

Юн сделал паузу и обвел взглядом притихшую аудиторию. Стоун переглянулся с Рэджинальдом. Вот она! Отгадка, которую он так долго искал. Она? Рэд задумчиво кивнул в ответ.

«Всеми инстинктами выживания», – повторил он про себя. Кажется, Сержа было гуманнее пристрелить. Как всякий побывавший на планете Миражей, он обладал своеобразным иммунитетом к воздействию и рассчитывал использовать облако как маскировочную сеть. Надеялся на то же, на что поначалу надеялись специалисты Стоуна – бесследное рассеивание субстанции, оказавшейся вдали от ярких звезд. Осколок энергетики человеческой расы, заключенный в одного индивидуума и чужой, оторванной от основного массива, сцепились в борьбе за жизнь… Но исход этой схватки непредсказуем.

– Значит, мы ошиблись, когда планировали растянуть верхний щит? – тем временем подытожил Алан Пирс.

– Скорее всего, – подтвердил Юн.

– Если учесть вновь полученные сведения, выходит, что структура впитала в себя всю информацию и энергию предыдущей фазы существования. Это банк данных, – сказал Берт Стоун. – В нем, как в любой справочной системе, имеется раздел «источники питания».

– Верно, – сказал Юн. – Время вопросов, господин Стоун. И время ответов.

– Внутри артефакта мы что-то оставили, кроме контейнеров? – в наступившей тишине спросил Берт Стоун ни к кому конкретно не обращаясь.

– Три одноместных истребителя-перехватчика, – нехотя сказал Дэйв.

По аудитории пронесся вздох. Рэд поставил локти на стол и уперся подбородком в сплетенные пальцы рук, надежно заткнув себе рот, чтобы случайно не сказать, что он обо всем этом думает.

И пока начальник экспедиции ловил воздух ртом, Юн медленно произнес за него:

– Их надо изолировать.

– Почему?

– Как бы вам объяснить… Ими сейчас дистанционно управляет противник. Он использует их по своему усмотрению. Скорее всего, вся техника, брошенная в облаке, уже видоизменена до неузнаваемости и представляет собой мощный аккумулятор энергии. Его надо отключить.

– Тогда два экрана, – сказал пришедший в себя Берт Стоун, обращаясь к членам своей группы и демонстративно игнорируя присутствие представителей СКБ, доигравшихся в секретность, – внешний и внутренний. И между ними – перегородки, дробящие субстанцию на отдельные полости.

Юн кивнул.

– Сколько у нас уйдет времени? – спросил Алан Пирс.

– Дня два, – прикинул Стоун, – не больше. Раз принципиальная схема не изменилась, добавить несколько силовых установок и перераспределить пилотов не такая сложная задача. В любом случае это все время, которым мы располагаем. Если артефакт еще приблизится к звезде, внешние щиты просто не смогут надежно отражать все излучение.

Рэд знал, что разговор не закончен. Он убрал руки от лица, сделал ставку на то, кто из руководителей Службы Безопасности рискнет высказаться первым, и выиграл сам у себя.

– Нужен пилот, – сказал Артур Дэйв Пирсу, повернувшись к нему всем корпусом и тем самым как бы отстранившись от сидящего рядом командора Найвиса.

«Три», – сказал себе Рэд и незаметно сделал глубокий вдох.

– Да, – согласился Ален Пирс, – который сможет найти этот конгломерат техники в глубине сгустка и накрыть его экранирующим полем. Ваше слово, генерал Дрэйтон.

Шеф СКБ вопросительно смотрел на командующего группировкой.

«Два».

– Там нулевая видимость, – недовольно пробасил генерал, – и излучение внутри на порядок превышает то, что испытывают пилоты на границе облака. Я должен подумать, сейчас я не готов ответить, кто туда пойдет.

«Один».

– Вы не будете возражать против моей кандидатуры, полковник Дэйв? – сказал Рэджинальд, выдохнув остатки воздуха. Все. «Ноль». На последнем счете сердце сделало лишний удар. Не страшно. Теперь можно сколько влезет дышать замечательным, чуть увлаженным и наполненным кислородом воздухом космического корабля «Триумф». Все согласно нормативам. Штатный режим.

Обратившись к нему непосредственно, Рэд вынудил Артура Дэйва сесть прямо. «Ну, смелее, – подумал он, – ты же прирожденный торговец билетами в один конец! Что ж ты отворачиваешься, когда я сам предлагаю купить его у тебя»?

– У нас хватает людей, господин командор, – удивленно произнес Дрэйтон.

– По какому принципу отбирались ваши пилоты, господин