Пока Бронар, подобно мяснику, разделывал своих противников, Прайд сражался как истинный паладин своего ордена – Ордена Безмолвного Странника. Рыцарь сконцентрировал ментальную энергию на клинке и бросился на своих врагов. Сияющий клинок с быстротой молнии прочертил сверкающую дугу, круша плоть и кости. Разрубленное надвое тело еще не коснулось земли, а Прайд, молниеносно изменив траекторию полета мерцающей стали, обезглавил второго врага. Третий разбойник, вооруженный ятаганом, успел вскинуть оружие в попытке защититься. Мгновенная гибель товарищей лишила его отваги, поэтому разбойник даже не помышлял сейчас об атаке. В парализованное страхом сознание не пришла и мысль о побеге – единственно возможном пути спасения, ибо рыцарь никогда не стал бы бить убегающего врага в спину. Длинный меч пошел по сложной траектории, и рука грабителя, сжимающая узкий изогнутый клинок, упала на стылую землю. Разбойник даже не успел ощутить боли, вылезающими из орбит глазами глядя на свою подрагивающую у ног руку. Он разинул рот, чтобы закричать, но крик захлебнулся в клекоте наполняющихся кровью легких, когда рыцарь вогнал широкое лезвие меча ему в грудь, прерывая его никчемную жизнь.

Всего четыре взмаха своим тяжелым мечом понадобилось Прайду, чтобы трое нападавших разбойников рухнули мертвыми к его ногам.

– Я вижу, старик не зря нанял тебя, – похвалила Тария: у ее ног валялся детина с проломленным черепом. – Ты даже не успел разогреться, верно?

Впервые за два дня путешествия Прайд увидел, как на лице жрицы появилось какое-то подобие улыбки.

– Слабаки! Трусы! – ревел гном и, повернувшись к спутникам, улыбаясь прокричал: – Нас было шестеро против девятнадцати! Теперь нас шестеро против девяти!

Схватка продолжалась.

Первые трое разбойников, бежавших на помощь своим товарищам со стороны леса, достаточно приблизились, чтобы оказаться на расстоянии удара Лилиан. Девушка прикрыла глаза, концентрируясь для заклинания. Кончики ее пальцев осветились, за ними потянулся в воздухе мерцающий след. В мгновение ока Лилиан сплела пальцами замысловатую фигуру, и огненная стрела устремилась в сторону бегущего первым разбойника. Он размахивал коротким мечом, торопясь ввязаться в драку. Не самое сильное заклинание не убило, но опрокинуло нападавшего на спину, а огонь опалил его незащищенные грудь и лицо. Правда, то, что он с воплем упал, ненадолго спасло его от смерти – метательный нож Маерона пролетел мимо. Второй бандит, сбившись с быстрого бега, споткнулся о своего товарища, и в этот момент его достал второй нож, брошенный умелой рукой вора. Третий нападавший увидел безоружного гнома, бегущего к своей секире, валяющейся возле тела с расколотой головой. Он вскинул свой топор и ринулся наперерез, решив прикончить самого опасного, на его взгляд, соперника.

Но Бронар оказался быстрее. Он подхватил с земли смертоносное в умелых руках оружие, и враг сам наскочил на широкое лезвие секиры, так и не успев остановиться. Гном ринулся к двум раненым бандитам и добил их, точными ударами отделяя головы от туловищ.

– Слишком благородная смерть для таких грязных душегубов! – взревел гном, смахивая с лезвия секиры кровь. – Но мне не жалко! Я и остальным готов оказать такую же честь! Кто еще желает сразиться с Бронаром?! Подходи, налетай!

Остальные разбойники, увидевшие быструю кончину самых горячих, да еще и рассмотревшие незавидную участь тех, кто атаковал из засады за фургоном, встали, будто наткнувшись на невидимую стену. И не просто встали, а, здраво рассудив, что шансов победить нет никаких, повернули назад, улепетывая под защиту лесной чащобы во все лопатки.

– Успокойся, Бронар, – воскликнула Тария. – Ты так ревешь, что все разбежались.

– Мы победили! – обрадовался Маерон Лар, торопливо подбирая свои ножи и тщательно вытирая лезвия об одежду убитых.

Трупы более чем десятка бандитов валялись в придорожной пыли, и даже кровь уже успела впитаться в сухую почву. Старый маг сидел на земле, весь забрызганный кровью бандита. Руки его выглядели сейчас безвольными плетьми.

– Дедушка, ты цел? – испугалась Лилиан, подойдя к старику и пристально осматривая его в поисках не замеченных прежде ран.

– Да, да, внученька, – ответил тот, моргая и пытаясь сфокусировать взгляд. – Какой тут беспорядок.

Опираясь на деревянный посох, старик с трудом поднялся и окинул место схватки отстраненным и слегка затуманенным взором.

– Нам пора двигаться дальше, – напомнила Тария, поднимая глаза к небу. – К подножию гор лучше добраться до темноты. Тогда мы сумеем с рассветом начать подъем.

– Согласен, – кивнул Прайд и подобрал тяжелый щит, брошенный в начале схватки.

Прайд, Бронар и Маерон дружно ухватились и поставили фургон на колеса. Потом, так же дружно запрягшись, откатили его прочь с тракта. Глядишь, и пригодится какому путнику. Ведь совершенно цел остался. Дольше находиться на этой поляне не было смысла, поэтому отряд незамедлительно двинулся дальше.

По бокам дороги громоздились высокие ели, затмевая своими густыми лапами дневной свет. Прохлада последних дней осени заставляла путников кутаться в шерстяные плащи. До полудня отряд искателей приключений двигался молча. Только старик Лигтон временами пытался разглагольствовать на какие-нибудь философские темы. Тогда Лилиан просила деда поберечь силы, и старец на время замолкал. Ближе к вечеру дорога стала прижиматься к горам, и с правой стороны лес заметно поредел. На одной из лесных проплешин показались несколько полуразрушенных каменных статуй в рост человека.

– Полагаю, надо сворачивать тут, – подал голос Бронар, указывая рукой на фигуры из камня. – Это наверняка те самые статуи, о которых говорил Вардаш.

– Разобьем лагерь у подножия горы, а утром начнем подъем, – предложила Тария бей Гаал.

Усталость длинного перехода давала о себе знать, и ни у кого не возникло даже мысли возражать против предложения служительницы Нахена. Через какое-то время на обочине дороги неподалеку от каменных изваяний потрескивал костер, на котором подогревалось насаженное на оструганные пруты мясо. Все настолько устали, что даже за трапезой не донимали друг друга разговорами. Наскоро перекусив и распределив дежурства, путники уснули.

Ночь выдалась на удивление спокойной – ни зверь, ни незваный гость не проверяли бдительности часовых и не тревожили сна путников. Утро принесло с собой тепло, на которое уже никто и не надеялся в это время года. Завтрак занял еще меньше времени, чем ужин, и вскоре весь отряд уже ступил на круто поднимающийся склон.

– И зачем это советникам нашего славного короля Рамона Бесстрашного было проезжать тут? – спросил Прайд, поравнявшись со старым магом.

– Я ведь уже говорил, милый рыцарь, – отозвался Лигтон, нервно хихикая. – Да ты, видно, был увлечен прелестной дамой, подававшей нам напитки в той таверне. Два советника направлялись в портовый город Тинву. Там у короля какие-то свои интересы. Советники должны были заехать в Милн, а он как раз и стоит на этом тракте.

Они шли по широкой горной тропе, то круто поднимающейся вверх, то полого стелющейся вдоль склона. Поднявшись выше макушек самых высоких деревьев, путники увидели вдалеке на юге бурые холмы Долины Памяти. Весной и летом вся долина покрывалась зеленью трав и пестрыми красками полевых цветов, зимой на холмах лежало белое покрывало снега, а осенью, когда пожухлая трава ожидает прихода первых заморозков, редкий путник отважится отправиться путешествовать по холмам Долины Памяти, где обитали отчаянные варвары Ска, расселившиеся по всему побережью Шакского моря, кланы зеленокожих орков и конечно же слуги Мрака.