– Я словно горю изнутри! – рыкнул гном, прилаживая мешок к седлу. – Теперь я еще больше уверен, что все это провидение, ниспосланное самим Аррагом. Я должен увидеть древнюю столицу моих предков, где три сотни лет назад Пламенные гномы потерпели поражение, преданные жалкими эльфами. Я верну корону своему народу!

– Уже утро? – удивилась Элейн, зевая и потирая глаза. – Что ты опять разорался?

– Да! Уже утро, и нам нельзя терять драгоценное время!

Экраим мысленно вновь и вновь возвращался в свой сон, в котором встретился со старым другом. Наемник старался вспомнить все мелочи видения, но его не оставляло навязчивое мучительное чувство, что он не успел увидеть или понять чего-то действительно важного. Но как он ни старался, понимание не приходило к нему. Поэтому эль Нариму оставалось только ждать вечера и надеяться, что сон, в котором он бредет по пустыне, где вместо песка его ноги кромсает засохшая кровь, явится ему вновь.

– Еще рано, Регнар, – сонно возразил Гефорг, кутаясь в плащ. – Мы ведь никуда не опоздаем, если позавтракаем. Сил совсем нет…

Нарлингу смертельно не хотелось отправляться в путь. В сырую недружелюбную промозглость утра. Казалось, небо вот-вот разверзнется грозой и потоками воды.

– Уже поздно! Дружочек, если ты будешь продолжать дрыхнуть на ходу, то однажды рискуешь проснуться мертвым, – мрачно съязвил гном.

– Кто рано встает, тот раньше устает, – возразил Нарлинг, все же стряхивая с себя сонливость. – Интересно, а как это можно проснуться мертвым?

– Вон пойди загляни в Шаллирский лес и ты узнаешь, каково это – жить и просыпаться мертвым, – хохотнул Регнар, вспомнив вчерашние страхи молодого друга. – Говорят, что никто еще не пережил ночевки в этом проклятом лесу.

– Не думаю, что найдется хоть кто-нибудь, кто по собственной воле пойдет в этот лес, – подала голос Элейн, собравшая все свои нехитрые пожитки и теперь сидящая на корточках у притихшего костра. – Я ни за какие коврижки не пошла бы туда. Рассказывают, что в Шаллирском лесу бродят неприкаянные мертвецы. Мне и живые-то люди не особо нравятся, а уж ходячие трупы…

– С чего это тебе живые не нравятся? – удивился Гефорг, седлая лошадь.

– Да, девчонка далеко пойдет! – воскликнул Регнар. – Я вижу скрытую в ней мудрость! Живых людей действительно не за что любить!

– То есть мою семью ты не любил? – напряженно ответил Гефорг, поворачиваясь к гному.

– Дружочек, твоя семья мне была как родная. А родных я за людей не считаю.

Гефорг удивленно посмотрел на гнома и, не найдя что ответить, покачал головой, взглянув на смуглого южанина. Экраим, собравшись и оседлав коня, легким стремительным движением взлетел в седло и теперь молча ждал остальных. Ему было безразлично – идти в Шаллирский лес или в противоположную от него сторону. Ведь во всем этом походе его вел долг перед семьей Нарлингов. А потому и цель наемника находилась не в какой-то географической точке, а всего лишь рядом с Гефоргом, до тех пор, пока он не вернет себе своей жизни.

– Ты иногда своими речами просто поражаешь меня, – вымолвил Гефорг, взбираясь на коня.

Вскоре небольшой отряд уже вновь двинулся в путь. Двигались молча, если не считать Регнара, то и дело выкрикивающего какие-то пламенные фразы, видимо, направленные на поддержание в спутниках боевого духа. После каждой такой фразы гном неторопливо отвязывал висящий на поясе бурдюк, делал глоток и привязывал кожаный сосуд на место. Никто не сомневался, что и в этом бурдюке, как и в том, который Мраморная Стена опустошил перед сном, плескалась не ключевая вода. Но даже Нарлинг, погруженный в какие-то свои мысли, не обращал на это внимания и не вязался, как обычно, к гному с нравоучениями.

Гефорг вспоминал свою семью и родной дом, ныне сожженный дотла. Он стал изгоем, и возвращаться ему было некуда, да и не к кому. Сестра сейчас находилась где-то в другом королевстве, а брат, скорее всего, уже служит в столице. Увидит ли он их еще раз? Сможет ли он вернуть себе доброе имя и земли? Лишь боги Белого Трона могли дать ответ на эти вопросы.

– О чем ты думаешь? – негромко поинтересовалась девушка, поравнявшись с молодым Нарлингом.

– О своей семье, – ответил Гефорг, совершенно не желая разговаривать с кем бы то ни было на эту тему.

– А я своей семьи почти не помню, – проговорила Элейн, грустнея. Небо быстро темнело, укрываясь тяжелыми тучами и навевая путникам мрачные настроения. – Немного помню отца, да и то по рассказам дяди Глоара. Чуть больше помню старшего брата.

– У тебя есть брат? – удивился Нарлинг.

– Да, есть. Надеюсь, у него все хорошо сейчас. Нас разлучили в детстве, и с тех пор я его не видела, – с деланым безразличием ответила Элейн, подставляя ладонь небу.

Пара капель тотчас упала на ладошку, словно предвестники начинающегося дождя. Девушка бросила взгляд на клубящиеся тучи и крикнула Регнару и Экраиму:

– Скоро будет дождь. Надо бы укрыться. А то вымокнем.

– Что нам стихия Эпама?! Мы великое вершим! – откликнулся гном, подгоняя лошадь каблуками.

Громыхнул гром, заставив лошадей испуганно прянуть ушами. И тотчас за этими раскатами, словно из разверзшейся Бездны Мрака, хлынули тугие косые струи дождя. Начавшийся ливень и холодный ветер заставили путников кутаться в походные плащи.

– Что же это за край такой без солнца, без радости… Будь проклят день, когда я ступил на эти проклятые земли этого забытого богами королевства, – проворчал Экраим, чувствуя, как одежда стремительно промокает и тяжелеет.

– Крепись, южанин, силы зла жаждут сбить нас с пути! – крикнул гном, пытаясь перекричать очередной раскат грома. – У них ничего не выйдет!

– Надо найти укрытие, переждать непогоду, – запоздало поддержал девушку Гефорг, откидывая назад мокрые волосы и смахивая с лица дождевую воду.

Гном посмотрел на темнеющее небо.

– Нет смысла, дружочек, – пробасил Регнар, с деланым безразличием направляя лошадь дальше. – Мы уже промокли насквозь. Поэтому дождь нам не страшен. К тому же он совсем скоро кончится.

– С чего это ты взял, что он скоро кончится? Если до заката мы не найдем укрытия, то будем мокнуть под дождем всю ночь, точно жабы, – возразила Элейн, поравнявшись с гномом.

– Жабы?! – переспросил гном.

– Ну да, противные, зеленые, в бородавках… – пояснила девушка. – Ты из всех моих слов услышал только одно?

– Гоблины! – воскликнул Регнар. – Ты боишься гоблинов?

– Нет! Я говорю про жаб! Это маленькие… существа. Они имеют такое… водянистое тело, все в бородавках.

– Да, точно. Гоблины, – уверенно кивнул гном. – Я убью всех гоблинов, которые встанут у нас на пути! Не бойся, деточка, никакие жабогоблины не страшны, пока ты со мной!

Элейн открыла было рот, чтобы что-то возразить гному, но Гефорг, поравнявшись с девушкой с другой стороны, коснулся ее плеча: