Принц вновь рассмеялся:

— Дархарз не бог, есть вещи, изменить которые он не в силах. Например, он не в силах изменить то, что сейчас в порту нет военных кораблей. Или то, что предъявить Вентару обвинения в похищении своей… любовницы, он не сможет — на корабле не было флага моей страны!

Она понимала, что Дамиан прав, и это понимание наполняло душу отчаянием. Ее иллюзии рушились безжалостным образом, заставляя сердце девушки сжиматься. Шум волн словно принес отголоски его песни:

Вальс над пропастью, страшный вальс,

Но нам с тобой не дано упасть!

И мы танцуем, в глазах наших страсть,

Вальс над пропастью, дивный вальс…

'На этот раз мы будем танцевать не в такт, — с горечью подумала солнечная принцесса, — но танец продолжим!'

Она молча терпела все ласки Дамиана, его нежные прикосновения к ее шее, плечам, рукам и молила богов дать ей силы, казаться безучастной и далее. Но вот впереди показались очертания огромного корабля и радостные возгласы гребцов провозгласили, что путешествие в лодках завершилось. Дамиан так и не отпустил ее, самостоятельно подняв девушку на борт, и на руках, не позволяя никому коснуться Айрин, отнес ее в свою каюту. Принц Вентара словно опасался, что если отпустит, хоть на мгновение, она исчезнет.

Как сильно отличался этот корабль от того, где она побывала с Ледгаром. На вентарском корабле были толстые, шириной в бревно стены, низкие потолки, грубая, прибитая к полу мебель, маленькие круглые окна.

— Обычно наши корабли плавают в северных морях, поэтому строение наших кораблей несколько отличается от лиотисских, — заметив, как она разглядывает корабль, пояснил Дамиан, опуская ее на узкую, жесткую кровать.

Девушка тут же встала, поправила платье, подошла к маленькому окошку:

— Да, лиотисские корабли отличаются большим… изяществом и легкостью конструкций… — невольно она подумала, что корабли Лиотиссии должны еще и отличаться большей скоростью. — Дамиан, но позвольте поинтересоваться… что дальше? Да, я в вашей власти и полагаю, вы чрезвычайно довольны собой, но… Принц Аскаилоне недвусмысленно дал понять, что вы связаны узами… Помолвка?

Резко развернувшись, она смерила принца холодным, требовательным взглядом. На этот раз волосы Дамиана были распущены, и только неизменная косичка по краю волнистых прядей напоминала, что перед ней принц. Одет он был, в темно-коричневый замшевый костюм, и на этот раз черные сапоги сменились мягкими такас — излюбленной обувью горных охотников. Такас позволяли подкрадываться к добыче бесшумно, и Айрин не сомневалась, кем являлась для этого прирожденного охотника. Не было сомнений и в том, кем она будет, если сбежать не получится, а Рио не успеет.

— Ааааайрин, — протянул Дамиан делая бесшумный шаг к ней, — такие, как ты… редкость! Ты напоминаешь мне одну редкую белоснежную орлицу, за которой я охотился несколько лет.

Он действительно был охотником, столь же настойчивым, как и темный король. Но Рионар был хищником, пусть безжалостным, но справедливым… а вот подобные Дамиану, ранее ей не встречались.

— И где она сейчас? — тихо спросила Айрин.

— В моей коллекции, — почти шепотом ответил Дамиан, начиная осознавать, что этот разговор не стоило и начинать.

— В клетке? — горько спросила Айрин, — или она украшает ваш кабинет в качестве чучела? — принц Вентара вздрогнул, и девушка поняла, что второе предположение верно. — А ведь она могла летать, высиживать птенцов… жить! Но ваше тщеславие не дало ей и шанса, не так ли?

— А вы полагаете, — его карие глаза сузились, — что принц Аскаилоне позволил бы вам быть свободной?

— В отличие от вас, — на губах Айрин появилась грустная усмешка, — он предлагал не только… клетку, но так же руку и сердце!

За стеной заскрипели снасти, послышался топот матросов, скрежет якорной цепи и корабль качнуло — они отплывали.

— Ваш род, Айрин, — он снова сделал шаг к ней, — один из древнейших на Эутарии. В вас течет кровь королей и кесарей! Любой представитель рода Веатор Гейнор Росскан пользуется уважением везде, но только не в Такасии! Род Аскаилоне, эти грубые варвары, пришедшие из степей, уничтожили полмира, они завоевали некогда прекрасный Веаторнасс, они погубили университеты, разрушили храмы, сжигали древние рукописи! Они растоптали Веаторнасс и государство пало, раздавленное безжалостными завоевателями!

— Это произошло пять поколений назад, — устало произнесла девушка, — сыновья не могут отвечать за преступления отцов…

— Я не закончил, — оборвал ее принц Вентара. — Да, прошли годы, многое изменилось, но вы, те, кому от прежнего величия досталось лишь куцое 'Вегейрос', вы все так же лижитесь у ног Аскаилоне! Вам рады везде, вас почитают во всех королевствах, но вы влачите жалкое существование радом с теми, кто растоптал и продолжает топтать вас! Известно ли вам, Айрин, что Кимора Вегейрос была женой моего дяди? Она была королевой Вентара!

— Нет, — искренне ответила Айрин, — этого я не знала…

— Он покончил с собой, — Дамиан усмехнулся, — выбросился из окна своего кабинета, когда за Киморой и его маленькой дочерью Оринианой закрылись ворота замка. Остановить ее он не сумел. Ее портрет до сих пор висит в кабинете 'проклятого короля' и в детстве я часто приходил и подолгу смотрел на улыбающуюся белокурую женщину с ярко-синими глазами, которая предала мой род! Ты так похожа на нее…

Айрин удивленно смотрела на Дамиана, затем прошла к столу, села в кресло, расправила складки дорожного платья из бежевого атласа, и все же решилась спросить:

— Почему она так поступила?

Как завороженный он несколько секунд взирал на девушку, затем ответил:

— Мне не сказали, но насколько удалось узнать, ей хватило лишь взгляда на императора Лесканара, чтобы Кимора решила разрушить свою жизнь! Потом Ориниана, отказавшись вернуться в Вентар, осталась подстилкой Артиана, теперь ты… И мне тоже было бы интересно знать, почему вы готовы, как преданные псы лизать ноги Аскаилоне?

Девушка подняла голову и посмотрела на принца, на ее губах появилась полная загадочного восхищения улыбка:

— Лучше ходить по лезвию ножа, гореть в огне, танцевать над пропастью с Аскаилоне, чем влачить жалкое существование вдали от тех единственных, кто равен нам во всем! Мы как две половинки одного целого, — Айрин посмотрела на кольцо, подаренное ей Рионаром, — это даже не любовь, это нечто большее…

Дамиан подошел к ней, опустился на корточки и зафиксировал ее подбородок в жестком захвате, заставив смотреть на себя. Затем тихо произнес:

— Танцев на свете много… а танец страсти танцуют по-разному…

Корабль качало на волнах, но Айри испытала приступ тошноты не из-за морской болезни, а от того, как требовательно рука Дамиана скользнула под ее платье, как двинулась вверх по ноге, сминая тонкую ткань чулок.