Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Давайте-ка вы мне сначала напомните различия между основными родами способностей, – велела она, выбивая длинными пальцами дробь по столешнице.
Это запросто.
– Их отличают по источнику силы, которую вкладывают в чары, – Яр отлично помнил эти страницы из учебника теоретической магии, потому что много раз их перечитывал, привыкая к чужому наречию. – Маги пользуются своей собственной. Колдуны – той, которая получается из чувств или переживаний. Она почти сразу рассеивается, поэтому им обязательно надо в какую-нибудь вещь её вкладывать. Есть ещё такое, когда через заговор обращаются к стихийным силам, – он без труда припомнил правильные слова, – это называется – симпатические артефакты. Относится тоже к колдовству, к специальным областям. Дальше, паразиты – вроде магов, только сила им нужна чужая, свою использовать не умеют. Они как нежить.
– В каком-то смысле.
– Да… Они живые всё-таки, – задумчиво заметил Яр. – Ещё шаманы бывают, это как колдуны, но переживания должны быть особые. Я про них не читал, – признался он. – У нас такого не знают.
– Ошибаетесь, юноша. За хребтами Девичьего Пояса – это к северо-востоку от Бобровой засеки, километрах в пятистах – их довольно много… По крайней мере, раньше было. Своеобразные ребята.
– Бобровой засеки давно нет, – угрюмо буркнул Яр. – Тайраду ещё дед Горислава взял. Теперь там крепости…
Он осёкся. Почём ему знать, как там теперь? Может, и Горислава самого уже нету. И Тайрады. И всей Ильгоды…
– Мы отвлеклись, – строго сказала Лидия Николаевна.
Яр недовольно встрепенулся.
– Ну… Некроманты. У нас их зовут Семариными ведьмаками, а у вас это совсем запрещено. Мёртвую материю превращают в энергию, но сами её использовать не могут. Только вложить в артефакт или заставить мёртвого двигаться…
– Совершенно верно. Безопасники это называют «поднять труп». Умертвия долго не существуют, быстро распадаются от запущенных реакций, но головной боли успевают доставить будь здоров, – Лидия Николаевна скупо усмехнулась. – Я с такими как-то сталкивалась. Очень грязная работа их уничтожать.
– Я только одну Семарину ведьму видал. На Исвирском рубеже. Помогала княжьим воинам против тамошних, – поделился Яр и, пока его опять не упрекнули, принялся отвечать дальше. Теперь не по учебнику. – Ну, и мы, волхвы. Это когда у одинокого есть дар к магии, потому что если только к колдовству или ещё к чему другому – разницы никакой не будет, одинокий или нет. У нас жизненной силы много, так что мы можем её больше тратить, чем просто маги: другим передавать, просто так высвобождать, в виде огня… Через границу ходить.
– Вы забыли о ментальной магии.
– Я не забыл. Договорить не успел, – огрызнулся Яр. – Это из-за сродства с нежитью. Потому что наша сила – жизнь, прошедшая через смерть, то есть несёт в себе нежизнь… Я это не очень понимаю, – нахально заявил он. Наставница, конечно, примется фыркать, что он неуч и лентяй. Лучше б объяснить потрудилась.
– Поймёте, когда с нежитью поближе познакомитесь, – вздохнула Лидия Николаевна. – Так вот. Вы верно сказали, что малые порции силы мы умеем тем или иным образом высвобождать напрямую, в соответствии со вторым началом термодинамики… Ах, чёрт, мы же с вами ещё это не разбирали, – она досадливо прищёлкнула языком. – В общем, если вы прямо сейчас попробуете передать мне немного сил, у вас ничего не выйдет, а вот если я полуживая выползу из-за разлома – очень даже получится. До некоторого предела. Вы чувствуете его близость, когда тратите слишком много сил: вам становится больно и дурно. Естественный барьер – весьма, надо сказать, полезный. И для вас, и для того, с кем вы делитесь.
Яр кивнул. Помнил.
– И здесь возникает неприятный побочный эффект от наших принципов воспитания, – продолжила наставница. – Мы привыкаем пренебрегать собственной жизнью – в частности, терпеть боль и ставить чужое благо выше своего. Во-первых, потому что для работы с нашим типом дара требуются дополнительные, весьма малоприятные усилия. Во-вторых, чтобы защитить от нас общество… Мы об этом поговорим, когда станете постарше. Так вот, если вдруг кому-то потребуется помощь против очень серьёзного проклятия, тот самый болевой порог, который ограждает вас и исцеляемого от передачи излишней силы, может не сработать. Вы перешагнёте его, не заметив. На эмоциях или из чувства долга – не так важно.
– И тогда можно исчерпать всю силу, без остатка?
– Верно мыслите. Если у вас всё хорошо с самоконтролем и вы сумеете сохранить здравый рассудок – вы справитесь. Осторожно уберёте враждебные чары и на этом остановитесь. Никто не пострадает. Если же нет… – Лидия Николаевна зябко передёрнула плечами. – Последствия могут быть вплоть до катастрофических. Во-первых, всё живое в радиусе нескольких десятков метров имеет отличные шансы попросту мгновенно сгореть. Во-вторых, чары, которые вам придёт в голову сотворить, кратно усилятся с непредсказуемым эффектом. Ну и самое, пожалуй, неприятное – вам гарантирована нечистая смерть.
– Гарантирована?..
– Конечно. Жизнь вы выжжете – останется нежизнь. Весьма серьёзно подкованная магически и слегка поехавшая мозгами после прощального применения волшбы, – наставница брезгливо поджала губы. – Если то, чем вы станете, не сгинет сразу, округу будет потом терроризировать опасная тварь вроде тени. Поэтому, если вы не уверены в своих силах, к этому методу лучше не прибегать. Отказ его применять не будет нарушением клятвы, поскольку вы заботитесь не о своём благе, а о том, кому пытаетесь помочь, и о людях поблизости. Многократно проверено: третий запрет в таком случае не срабатывает.
