она была еще в постели, и они мило поболтали. К сожалению, он сказал, что сможет приехать лишь к самому началу вечеринки, но ее это не огорчило, поскольку она привыкла справляться с делами самостоятельно.

Отрезая и обрывая лишние листья, она сопротивлялась холодку на сердце, напоминавшему о том, что Мартин был настроен против. Но она знала, что не уступит, она тоже имела право на счастье. Он справится. Он уже взрослый и в конце концов поймет, что мать может быть счастлива с другим мужчиной.

Джилли оставила цветы в темном сарае напитываться водой (все же их следовало срезать накануне вечером), а потом пошла в душ. Когда Хелена приедет помочь с букетами, она уже будет готова.

Душ с любимым медовым мылом подбодрил ее, и она натянула старую удобную одежду – в ней она всегда чувствовала себя комфортно. Наряд, который они с Хеленой выбрали накануне, висел на дверце шкафа. Она не осмеливалась его разглядывать на случай, чтобы не передумать и не пришлось начинать все заново.

Джилли вспомнила, как удивилась Хелена ее нежеланию покупать обновки, и рассмеялась – кто бы говорил! Как известно, Хелена сама со скрипом покупала новую одежду.

Она закончила наносить макияж, когда приехала дочь.

– Ты наверху? А я заскочила помочь с цветами! – Хелена побежала вверх по лестнице. – Ой! Джинсы и старая льняная рубашка – я думала, вопрос с твоим нарядом мы вчера решили. Хотя голова выглядит хорошо.

– Спасибо! Не буду же я заниматься цветами в парадном виде? Давайте выпьем кофе и примемся за цветы. Время идет!

Когда на каждом столе стояли цветы, а большие композиции подверглись корректировке (не все выглядело настолько безупречно, как следовало бы), Хелена и Джилли огляделись по сторонам.

– Именно такую свадьбу мне и хотелось бы! – сказала Хелена.

– Да, но это лишь в том случае, если свадьба будет камерной, – терпеливо напомнила ей Джилли.

Мгновение спустя Хелена сказала:

– Главное, чтобы здесь, даже если она будет не настолько камерной. Уж как-нибудь поместимся.

Отправляясь переодеваться, Джилли поняла, что Хелена не стремится к большой свадьбе, но ей хотелось, чтобы у матери было все, чего та желала для дочери. Джилли была тронута и знала, как ей повезло, что у них такое взаимопонимание. Их связали испытания, и именно поэтому такой привязанности между ней и Мартином не было.

Джилли поправляла волосы и подбирала серьги, а между тем внутри она чувствовала тревогу – должно быть, это был страх сцены, – и тут до ее слуха донесся скрип входной двери.

Она вышла на лестничную площадку и прислушалась. Наверное, это был постоялец, которого она забыла отменить, или один из сотрудников Франко. Маловероятно, что в дом забрался грабитель, но она сочла нужным спуститься и проверить.

Она была на полпути вниз, когда увидела мужчину, который, стоя к ней спиной, смотрел журнал регистрации гостей. На нижней ступеньке она поняла, что это был не грабитель, а гораздо хуже.

Это был Лео.

Он обернулся на звук ее шагов, и, приглядевшись к нему, она поняла, что он очень пьян. Она вздохнула. Ей следовало быть предельно осторожной.

– Говорят, у тебя вечеринка.

– Да. Но я не приглашала тебя, Лео.

– Разумеется! Потому что ты празднуешь со своим новым избранником!

– Его зовут Уильям, – спокойно сказала она, понизив голос и надеясь, что он тоже сбавит тон.

– Да знаю я, как его зовут! Он твой бухгалтер. А он в курсе, что ты нас обоих одновременно держала на поводке?

– Это не так, Лео, а теперь, пожалуйста, уходи.

– Нет. Ты, наверное, думаешь, что все будут плясать под твою дудку, но ты ошибаешься.

– Я приглашаю в свой дом кого хочу, а тебе тут не место, поэтому, пожалуйста, уходи.

– Это твой дом? Или это наследство твоих детей?

– Ты пьян, Лео. Ты несешь вздор.

Судя по его словам, информацию о вечеринке он получил из определенного источника. Об этом ему сказал Мартин, в силу своих причин. Вероятно, со зла.

– Вовсе не вздор! Я просто не настолько умный по жизни, как ты, да? Увидела выгоду и ухватилась за нее. Решила, что лучше сожительствовать с занудой-счетоводом, чем со мной. Женщины, моя милая, меня не бросают, это я их бросаю!

Он направился к ней.

Теперь Джилли стало по-настоящему страшно. Время было раннее, никого из тех, кто мог войти в дом, пока не было, и Уильям сказал, что приедет к самому началу вечеринки. Лео держался агрессивно, был зол и обижен. Ей вдруг пришло в голову, что он может попытаться ее изнасиловать. Она отмахнулась от этой мысли. Она была довольно крепкой женщиной и могла дать отпор или сбежать. Она попятилась в сторону гостиной. Двустворчатые двери в сад были открыты. Оказавшись в гостиной, она сможет попасть наружу.

– Ты шлюха, ты в курсе? – Он надвигался на нее.

Прежде чем она добралась до двери в гостиную, он выбросил вперед руку и схватил ее за плечо. Она зажмурилась, не желая видеть его приближающуюся физиономию. Во рту у нее пересохло, мозг отключился.

Затем внезапно он отпрянул назад, послышался шум и грохот. Открыв глаза, Джилли увидела Лео, распластанного на полу.

– А теперь проваливай, – велел Уильям. Он подошел к Лео и помог ему подняться. – О боже, он пьян. Ему нельзя за руль.

– Я позвоню Хелене. Джаго поможет, я уверена. Такси отказываются возить пьяных.

– Я в полном порядке! – вскричал Лео. Он был в ярости, но заметно лучше владел собой.

– Я сварю ему кофе, – сказала Джилли, радуясь поводу уйти.

На кухне она нашла телефон и позвонила Хелене.

– Дорогая, Джаго дома? Здесь Лео, и он пьян. Нужно срочно выдворить его отсюда. – Она помолчала. – Уильям врезал ему.

– О боже! – воскликнула Хелена, крайне впечатленная. – Сейчас позову Джаго. Он в душе, но, раз такое дело, он выйдет.

Вскоре после этого Джаго сказал:

– Привет, Джилли. Чем могу помочь?

– Ты не мог бы приехать и увезти Лео? Уильям мог бы сам, но, между нами, я бы предпочла, чтобы это сделал кто-нибудь моложе и крепче, вроде тебя. Кроме того, если ты немного опоздаешь на вечеринку, это не критично.

– Уже еду. Без проблем.

Хелена снова взяла телефон.

– Он такой милый, – вздохнула Джилли. – Я испеку ему торт или что-то в этом роде.

– Не переживай, мамочка. Он любит помогать. Но торты он тоже любит.

Джилли заварила крепкий растворимый кофе и направилась с чашкой в вестибюль. Лео сидел в кресле, а над ним возвышался Уильям.

– Вот кофе. Давай-ка выпей, Лео.

– Я отвезу его домой, – сказал Уильям.