Инерция человеческого мышления – вещь жуткая. Взять хотя быпокушения с использованием ружья. Первое такое, известное истории, случилось вПариже в 1572, когда в адмирала Колиньи пальнули из аркебузы. Но с тех пор –как отрезало. Начисто забыв о всех достоинствах ружья, заговорщики и террористывплоть до пятидесятых годов нашего столетия возились с бомбами, пистолетами икинжалами – хотя еще охрана президента Линкольна сажала на крыши снайперов свинтовками, так что примеры, казалось бы, налицо. Ружье просто-напросто надолгие века перестало ассоциироваться с покушениями.

Так и здесь. Среди тех, кто тайком извлекал клад Чингисхана,не нашлось ни одного сибиряка. Сибирь для них была географическимпространством, не более. Клад ассоциировался исключительно с сушей – следовательно,все усилия были направлены на сушу. На суше ставили посты и заслоны, посухопутью собирались и вывозить сокровища. Не отыскалось никого, кто мог бынапомнить, что здешние реки судоходны, и от Номочона до гробницы Чингисхана –не более восьмидесяти километров по прямой…

– Черский, я тебя обожаю, – сказала Лара, глядя нанего преданно, пренебрегая присутствием Логуна. – Если хочешь, я тебеотдамся прямо здесь, на песке…

– Времени нет, – сказал Данил, рывками подогналмашину к кромке, заглушил мотор и выскочил.

Рядом остановился «Урал» Корявого. Лагерный сиделецвыпрыгнул, сунул в рот сигарету и почесал в затылке:

– Ага, вот ты для чего, командир, велел доскиприхватить? Значит, еще поживем…

«Багульник» уже подваливал к берегу, зарокотала черная якорнаяцепь. Капитан Ежи Довнар спустился из рубки – в широчайших черных клешах,перехваченных ремнем с флотской пряжкой, чистейшей тельняшке с закатаннымирукавами и офицерской фуражке Советского Военно-Морского Флота. На ремне у неговисел в кобуре извлеченный из сейфа никелированный «стечкин», на груди –бинокль. Вокруг витало благоухание доброго коньяка. Вот только отсутствиетрубки чуточку подпортило образ – ее капитан недолюбливал.

Он залихватски отдал Данилу честь и спросил:

– Какие будут приказания?

– Соберите всех, – сказал Данил. – Принеситемой ящик, настелите доски и в темпе перекидывайте груз. Представьте, что завами черти гонятся…

Он достал из-за сиденья гранатомет, проверил – долженработать. Вставил запалы во все «лимонки». Старпом с автоматом на плечеприволок раздобытый Фролом ящик. Данил поднял крышку – и улыбнулся, словновстретил давнего приятного знакомого…

В ящике лежал РПД – легкий, изящный дегтяревский пулемет,принятый на вооружение в год смерти Сталина, чуть ли не сорок лет верой-правдойслуживший десантникам и морской пехоте. Благородные линии, вороненый металл ипокрытое коричневым лаком дерево. Тут же – аккуратно свернутый колечкомбрезентовый наплечный ремень и три круглых патронных коробки с удобными ручкамидля переноски. Знакомое, изученное оружие, верная смерть на восьмистах метрах.В самом деле, старый приятель…

Он пристегнул ремень, повесил пулемет на плечо, подхватилгранатомет, коробку с патронами и направился в лес, чувствуя себя чуточкунелепо – Рэмбо, в натуре… Однако ничего смешного тут не было. Если появитсяпогоня, придется держать рубеж в одиночку, чтобы успели перекидать на палубукак можно больше золота. Потерять клад теперь, на предпоследнем этапе, послевсего пережитого, после стольких трудов – чересчур уж позорно, дело уже не взолоте, просто-напросто т а к и е предприятия не должны заканчиваться провалом…

Услышав шаги сзади, обернулся. Лара прилежно тащила следомдве оставшихся цинки. Данил ничего ей не сказал, и они прошли еще метровпятьдесят, к облюбованному им местечку, где открывался хороший обзор наблизлежащие подступы. Там он установил пулемет, прищелкнул цинку, вставил конецленты в подаватель. Установил прицел на «200», клацнул затвором. Повернулся кЛаре:

– Молодец, что помогла. Иди на корабль и покидай совсеми золотишко. Если тут начнется пальба, всей толпой ко мне пусть не бегут.Достаточно одного капитана. А нашего гостя нужно погрузить немедленно, в каютепривязать, что ли… Топай.

Лара кивнула и послушно заспешила назад. Положительно, шалаядевчонка исправлялась чем дальше, тем больше. Великая вещь – воспитание грубойреальностью, прозой жизни…

Данил остался в тишине и полном одиночестве. Только шумыторопливой разгрузки долетали с реки – стучали ящики, катились по доскам,гремели подошвы, что-то протяжно лязгнуло, проскрипело. Он курил, глядя наравнину. На душе было довольно спокойно, возбуждение стало каким-то привычным,устоявшимся: не нужно метаться, суетиться, убегать, погоня либо появится, либонет, и если появится, придется драться, всего делов…

Последний этап – река. До Шантарска придется идти примерносутки. Радиограмму он отправит, как только кончится погрузка, но все равно,возможны неожиданности. Недооценивать противника не стоит. Обнаружив маячки,они будут совершенно точно знать, что уж через деревню-то грузовики проезжали.Начнут обшаривать тайгу, поднимут вертолет, а то и не один. Сначала,разумеется, будут до упора отрабатывать самую естественную для них версию –решат, что беглецы будут прорываться в Куруман посуху. Но настанет момент, когдаони все же поймут, что поискать стоит и в д р у г и х направлениях. И самоеважное – к о г д а этот момент настанет… В любом случае до утра время есть. Итемнота скоро опустится на тайгу, и не перестроят они до утра свое мышление. Авот потом… Номочон, паскуда, петляет, как бредущий домой алкаш, тут Даниловазадумка оборачивается против него же – и скорость теплохода не сравнить свертолетной или автомобильной, и дорога долгая, и этот мост на границеобластей, где чертовски удобно поставить пулеметы, а то и что-нибудьпосерьезнее. Ладно, не надо нагнетать тоску. Ни Ростислав, ни Фрол не будутсидеть сложа руки. Лишь бы у комитетских не оказалось под рукой боевыхвертолетов, Господи, сделай так, чтобы не нашлось у них вертолетов, иначе у насне будет ни единого шанса. Тихоходный речной кораблик против вертолета огневойподдержки – тут, как говорят в народе, ваши не пляшут… А Фрол сказал бы –крести козыри… Наполеон бы сразу застрелился. Впрочем, ему было не в примерлегче – как-никак император и главнокомандующий в одном лице…

Часа через полтора, когда уже смеркалось, появилась Лара.Шумно выдохнула, поболтав опущенными руками:

– Перекидали. Употела, на три метра, поди, шибает…

– Однако есть немного, – согласился Данил, потянувносом. – Ничего, это тебе не в казино коктейли сосать…

– Бог ты мой, искупаться бы…

– На корабле и душ, и винный погреб, – заверилДанил. – И какава с чаем… Забирай коробочки, и пошли.

– Да я соломинку не подниму… – вздохнула она, ноподхватила цинки, хоть и стеная. – Падла все же этот Стивенсон, РобертЛуис, у него-то все так легко и элегантно получается…

– Ты, должно быть, читала бегло, – сказал Данил,шагая следом. – Там у него в конце парой фразочек сказано, что клад онитаскали на кораблик на хребте… Вот так все и выглядело.