в «Маске»…

— Кто из наших еще здесь? — перебила она.

Мауриск там, внутри. Саргона, говорят, задержали под дверью его квартиры, но правда ли это, наверняка неизвестно. Сам я его не видел. А Дантона арестовали еще вчера, но это ты и сама знаешь.

Кору схватили в «Маске», — сообщила Расиния, изо всех сил стараясь не выдать дрожи в голосе. — А Бен убит.

— Не может быть! Ты уверена?

«Да, черт возьми, уверена! — едва не выкрикнула принцесса ему в лицо. — Меня с ног до головы залило его кровью!» Усилием воли она сдержалась и так же ровно продолжила:

Я была с ним. Мы зашли в «Маску», проверить, не осталось ли кого внутри, и там нас поджидали агенты Орланко. Бен помог мне уйти, но его подстрелили.

— Яйца Зверя! — сдавленно ругнулся Фаро.

— Именно так.

Что же теперь делать? Им явно уже известно, кто мы такие. Может, выбраться из города и…

От такого подхода веяло некоторой черствостью, но Фаро и не относился к тем, кто печется о благе ближних, когда беда грозит его собственной шкуре. И все же Расинии было его жаль. Хотя он всегда утверждал, что относится к общему делу так же серьезно, как остальные, для него заговор был игрой — и вот теперь игра обернулась нешуточной опасностью.

— Не обманывай себя, — сказала она вслух. — Как бы далеко ты ни убежал, от Орланко тебе не скрыться.

— Так сдадимся добровольно и избавим его от лишних хлопот! — выпалил Фаро. — Как только волнения утихнут…

— Нам нельзя отступать, — оборвала его Расиния. — Да, мы полагали, что времени будет больше, но пойми, Фаро: час, который мы приближали, уже настал. Если мы не преуспеем сейчас, другого случая не представится.

Но… — Фаро осекся, уставясь на нее с открытым ртом. — Мы к этому не готовы, Рас. Все только началось! Мы собирались созвать Генеральные штаты, наладить связи с жандармами, выпустить Дантона с речью о… ну да ты знаешь…

Некогда этим заниматься. Некогда. — Расиния глубоко вздохнула. — Король вот–вот умрет. Может быть, даже сегодня ночью.

— Святые и мученики! Если на трон сядет эта девчонка все кончено! С тем же успехом Орланко мог бы короновать самого себя.

— Думаю, она к нам прислушается, — сухо отозвалась Расиния. — Если мы сумеем показать ей, что народ не потерпит, чтобы в стране хозяйничали Орланко и его борелгайские пособники. И сделать это надо именно сегодня, пока люди еще не остыли. Не знаю, чего герцог думает добиться всеми этими арестами, но он ухитрился настроить против себя пол города.

— Ходят слухи, виной всему новый министр юстиции. Вроде бы герцог был против того, чтобы арестовать Дантона, но этот граф Миеран настоял на своем.

— Ложь! — возразила Расиния.

«Отец сказал, что Вальниху можно доверять».

Судя по тому, что я слыхала о графе Миеране, они с Орланко люто ненавидят друг друга. И те, кто устроил нам засаду в «Маске», были именно агентами Конкордата.

Фаро пожал плечами:

Я сегодня слыхал столько всяких россказней, что и не сосчитать. Да и какая, на самом–то деле, разница, кто все это устроил? Нам–то как быть? У нас ровным счетом ничего не подготовлено. Даже до собственных денег без Коры не доберемся. И что остается? Отправить Мауриска провести с герцогом политический диспут?

— Нам нужны они. — Расиния взмахом руки обвела улицу, уже залитую нежным светом поднимающегося солнца. С рассветом толпа заметно увеличилась в размерах — к тем, кто так и не сумел заснуть прошлой ночью, добавились те, кто проснулся ни свет ни заря. — Здесь от всех этих людей толку мало, но если привести их под стены Вендра…

Вендра?! Ты предлагаешь штурмовать тюрьму?

Хотя бы пригрозить штурмом. Вынудить Конкордат освободить Дантона.

— Рас, на них это не подействует.

— Представь себя на их месте. Как еще они могут избавиться от нас?

— Картечь, — не раздумывая, ответил Фаро. — Двойная картечь с тридцати шагов — и вся площадь завалена оторванными руками и ногами.

— Даже Орланко не посмеет так поступить. Против него поднимется весь город.

— И ты сама пойдешь в первых рядах?

— Пойду.

«Мне–то легко говорить».

Впрочем, надо признать, ей еще ни разу не доводилось лишаться конечностей. Интересно, что за этим последует? Руки и ноги отрастут заново или придется собрать их и приставить на место?

Фаро выразительно воздел руки к небу.

— Да что толку об этом болтать? Ты не слышала здешних дискуссий. Этих твердолобых не убедишь даже в том, что солнце встает на востоке, — а ведь восход был каких–то десять минут назад! — Он безнадежно покачал головой. — Рас, я тоже хочу помочь Коре… но мы не станем ради этого штурмовать стены Вендра.

— Дантон сумел бы подвигнуть этих людей на штурм.

— Дантон, — сказал Фаро, — подвигнул бы их соорудить под стеной живую пирамиду, чтобы съехать по ней в колеснице. Вот только его с нами нет. В том–то и беда.

— Тогда я поговорю с ними сама.

С этими словами Расиния обогнула приятеля и направилась ко входу в кофейню. Фаро двинулся следом. Он подал знак привратникам, и те распахнули двери «Золотого соверена».

— Рас…

— Что? — отозвалась она.

— Бен… и вправду погиб?

Она на миг зажмурилась. На губах до сих пор оставался слабый солоноватый привкус крови.

— Да. Погиб.

— Черт, — пробормотал Фаро и повторил, словно заклинание: — Черт, черт, черт…

* * *

Общая зала «Золотого соверена» выглядела так, что сделала бы честь любому замку. Геральдические гобелены (на почетном месте — орел династии Орбоан) перемежались с отполированными до блеска мечами, секирами и прочим оружием, имевшим, по всей вероятности, богатую историю. Здесь имелся даже полный набор рыцарского доспеха с алебардой — нес парадную стражу у лестницы в дальнем конце залы. Одну из стен целиком занимал огромный камин (сейчас по причине летней жары огонь в нем не горел), а вокруг гладких мраморных столиков были в вольном порядке расставлены стулья в старинном стиле, с высокими резными спинками. Словом, вошедшему могло показаться, что он перенесся на четыре века назад, в гостиную средневекового герцога. Единственной данью подлинному назначению залы была скромная стойка в углу, где в ряд выстроились бутылки спиртного и утварь для приготовления кофе.

При одном взгляде на то, что творилось сейчас в зале, Расиния от души понадеялась, что коллекция старинного оружия прочно прикреплена к стенам. «Совет» выглядел так, словно в