девушка уже несколько дней. Йоу, что ж, а это Мона и Влад. – Он обнял Бенико одной рукой, и ее пастельно-розовый пучок покачнулся, когда она прижалась к нему.

– Рада с вами познакомиться, – восторженно произнесла девушка. Почти чересчур восторженно. Мона никогда не слышала, чтобы кто-то разговаривал с такой динамикой.

– Мы тоже, – поприветствовала она новенькую. Мона ничего не могла с собой поделать и продолжала разглядывать розовую блистательную эльфийку. Рядом с ней расплылся в широкой ухмылке Борис, и тогда Мона поняла, почему он с таким нетерпением ждал ее реакции.

У пастельной готики и стиля Харадзюку[16] родился ребенок… а может, Бенико просто наткнулась на магазин Claire’s и зацепила там все яркие заколки, браслеты и цепочки. На нее невозможно было насмотреться. Особого внимания заслуживали два прозрачных мерцающих розовых крыла у нее за спиной, сквозь которые волшебным образом прошла рука Бена. Бенико оказалась самой настоящей эльфийкой. Наверное, все-таки не блистательной, но Мона в первый раз встретилась со сверхъестественным существом этого вида, и Борису пришлось ткнуть ее локтем, чтобы она перестала таращиться.

– Реально круто, – прокомментировал ситуацию Влад, оглядел Бенико с ног до головы и одобрительно кивнул. Он почти все называл либо «реально крутым», либо «полной жестью», но говорил при этом всегда всерьез.

И стоило только этим двоим сесть к ним за столик, как Мона сообразила, что хотел сказать ей Борис. Эльфийка повисла на руке оборотня, и они потерлись друг о друга носами. Он слегка сжал ее, раздалось звонкое хихиканье. Моне показалось, что она видит розовые облачка в аурах парочки. Однозначно первая стадия беспощадной влюбленности. Как загипнотизированные, эти двое не отрывали взглядов друг от друга, и дурацкие улыбочки у них на губах были слаще, чем безвкусная заколка в виде облачка с кошачьей мордочкой в волосах у Бенико.

– Говорил же, – усмехнулся Борис, и Мона лишь с улыбкой кивнула.

– Я бы сказал, что за это нужно выпить, – пробормотал Влад и встал, чтобы сделать заказ в баре.

– Не забудь, что мы не пьем кровь, – напомнила ему Мона. Они с Борисом старались по возможности включать его в активную жизнь. А так как большую часть времени он проводил в баре, средняя продолжительность их пребывания в «Коксе» тоже резко увеличилась. – И не кусай больше бармена.

– Эй, это уже мое дело, – откликнулся Влад и подмигнул.

– Да, но все же это немного негигиенично.

– Хорошо, за барной стойкой не повторю. Что вам принести? Как обычно? – Влад приподнял густые брови, и они кивнули.

Коммуникации со стороны Бен-Бен сегодня явно можно больше не ждать. Оборотень и эльфийка прилипли друг к другу, влюбленно улыбаясь, как будто в их личной вселенной из собачьей шерсти и леденцов больше никого не существовало.

– Просто выберу для них что-нибудь. – Влад пожал плечами и вразвалочку направился к бару.

– Милота, не так ли? – сухо прошептал Борис, обменявшись с Моной многозначительным взглядом. Естественно, они желали своему другу самого большого счастья на свете, однако влюбленный пес – пардон, оборотень стал буквально олицетворением репейника. Следующие несколько недель, вероятно, они будут существовать только как Бен-Бен. Без эльфийки Бен больше шагу не сделает, не будет спать по ночам и есть. Теперь она нужна ему как воздух, и, похоже, это взаимно. Более того, этих двоих совершенно не интересовали ни бар, ни растерянная Мона, ни уже изображающий рвоту Борис, потому что гляделки перетекли в обнимашки, а потом в поцелуи. Вернувшийся с полным подносом напитков Влад одобрительно воскликнул:

– Свободная любовь, старик!

– Как прелестно… – с обиженным взглядом буркнул Борис в бокал с коктейлем. Мона старательно рассматривала пятнышко на своем стакане с колой.

Неловкое молчание нарушалось только агрессивным хлюпаньем трубочки во рту у Бориса и звуками двух других ртов на диванчике напротив.

– Да у меня сейчас кровь обратно пойдет, вы можете хоть на пять минут… Алло! Земля вызывает Бенов!

Так как на это имя откликались они оба, парочка перевела глаза на рассерженного вампира. Розовую пелену у них перед глазами можно было практически потрогать руками.

Бенико смущенно хихикнула, а на лице Бена появилась самая широкая улыбка, какую только можно себе представить.

– Извините, – глухо пробормотал он и почесал затылок.

– Лучше расскажите, зачем мы все здесь сегодня собрались, мм? – Судя по голосу, Борис немного надулся, но эта тема вызвала у него намек на улыбку. – Потому что благодаря моим связям мы выступим на разогреве у «Суперкрутых камнегрызов».

– Вы правда собираетесь играть? – Мона отважилась снова поднять голову.

– Знаю, знаю. Мы совсем недавно открыли наш общий талант к пронзительным звукам японского метала, однако смею надеяться, нет, даже осмелюсь сказать: мы готовы – благодаря Бенико!

– Но «Суперкрутые камнегрызы» – это ведь такой высокий уровень… – ответила Мона. Речь шла о метал-группе, название которой родилось из-за уровня шума их музыки. На одном из концертов около каменоломни непозволительно высокие децибелы их визжащих электрогитар спровоцировали оползень. Это событие вошло в историю метала.

– Не переживай так, Монулиточка. От наших последних репетиций реально закипала кровь. – У Влада заметно заплетался язык, его покрасневшие глаза определенно не были результатом анемии. Она укоризненно посмотрела на него. Видимо, он предложил бармену одну из своих самокруток, а потом и сам «попробовал». Словить кайф вампиры могут, только если кого-то укусят. Но и это могло вернуться бумерангом, причем кровавым. Заболевания, передающиеся укусовым путем, – единственное слабое место этих мистических суперклещей.

Они чокнулись кровью, колой, фруктовым коктейлем и водой из-под сосисок. Скучно им точно никогда не бывало. Мона с нетерпением ждала, когда сможет послушать репетицию и сходить на концерт – сейчас она с благодарностью хваталась за любую активность, за любой малейший шанс отвлечься. На самом деле ей хотелось отдохнуть, побыть одной, однако дома грозила опасность угодить в какую-нибудь неприятность. Кухонные ножи, резко переключившаяся горячая вода, падающие вазы или коврики, о которые можно споткнуться, предвещали бытовые несчастные случаи, а те…

Ей удавалось избегать Бальтазара почти две недели. Конечно, для этого она проводила много времени с Владом и Борисом, но пока ее план работал идеально. Конечно, вечно так продолжаться не будет, но, возможно, к тому моменту она поймет, как ей относиться к демону.

Мона оттолкнула его, через запинку выговорив: «Не сегодня». Такое «нет» выглядело так же расплывчато, как и ее чувства к нему. Она словно до сих пор ощущала их интимные минуты у плиты. Ей понравилась та близость, этого нельзя отрицать. Тем не менее она была рада, что отказалась. Потому что, когда к ней вернулась способность трезво мыслить, поведение Бальтазара