Короче, артефакторы — долбанные паучки-вязальщики. Бабушки со спицами отдыхают: то, что может сплести из энергетических нитей магистр Артефакторики, будет виртуозно и очень, очень сложносочиненно.

Но как физически плести эти штуки вокруг объекта?.. Обычно артефакторы проводят зачарования в пустых аудиториях и пользуются большим количеством специальных маг-крючков. Артефактор заранее рисует план плетения, а потом день за днем, не спеша, натягивает одну нить… Потом вторую… Третью… Предмет все это время лежит в центре.

Потом артефактор вбахивает в плетение свою энергию, все полыхает, он кричит формулу — и вуаля! У вас уже не булыжник, а артефакт.

Но. Не всегда у артефактора есть возможность так долго и тщательно готовить узор. Плюс все-таки бывают не очень сложные зачарования — где нужно все две-три нити, скажем.

И тогда артефактор может станцевать свое плетение. Безо всяких материальных ниточек — сразу пользоваться энергией, прочертить весь рисунок за один раз, прямо своим телом. Это сработает при условии, что у колдуна замечательная координация — ведь каждая нить должна тянуться по своему рисунку. А если ты ошибешься в шагах или взмахах руками — тебя так хлестнет незаконченным заклинанием, что мало не покажется.

И ладно, если заклинание простое. Но если сложное — от тебя останется гурхова головешка. Энергия унни не терпит, когда ее мутят зря — это одно из главных правил магической науки.

Короче, именно это я и должна сделать для Тилваса во время ритуала.

Станцевать плетение, которое вложит в Артефакт Объединения последний кусочек формулы и запустит ритуал. В Ордене Сумрачной Вуали артефакты были заколдованы так, что сразу действовали автоматически. Но у Тилваса это не получилось, поэтому придется «подпнуть» снаружи. Всю магическую нагрузку на себя возьмет Артефакт, но разжечь в нем огонек предстоит мне.

Об этих «шагах» мы и говорили: о странном шаманском танце, в котором у моих пальцев, макушки и ступней будут свои траектории… Потому что нитей в плетения Тилваса — аж тринадцать штук. И иногда они текут так, что без акробатического сальто с прямыми ногами не обойдешься.

Да уж, аристократу и впрямь повезло со мной.

***

Весь следующий день мы провели в дороге: ехали обратно в Пик Грёз, искать таинственную резиденцию Ордена.

Погода была ужасная: лил даже не дождь, а какое-то смутное безобразие, настолько противно-коричневое, что у меня волей-неволей возникал вопрос к небесам в стиле — у вас что, прорвало канализацию?.. Что это вообще за фигня такая?

Чтобы как-то оклематься от подобных метеорологических ударов, по пути мы говорили о чем угодно, но только не о проблемах.

Да, прикиньте. Вот прямо так — взяли и захлопнули фолиант из планов, сомнений, ярости, догадок. Ни слова о Враге, моей спине, амулете Тилваса, Ордене.

Единственная неприятность, которую пропустила наша цензура — это шипение Мокки на тему Полуночного братства.

— Капец, — говорил вор, скача на лошади бок о бок со мной. — У моих идиотов ни разу за все эти годы не было такого продолжительного отпуска. Да еще и у всех разом.

— Они вроде как в заложниках у ассасинов были первые две недели? — усомнился Тилвас.

— И что? — фыркнул Бакоа. — Не работали — значит, отпуск. Плюс все последующие дни… — и он, не заканчивая мысль, тихонечко заскрежетал зубами.

— Морально готовишься найти Братство в руинах? — подмигнула я.

— Ага. И превратить их в склеп, уложив всех там в новый отпуск. На сей раз бессрочный.

— Ты шутишь? — вскинул бровь Талвани.

— Я? Никогда, — гордо ответствовал Мокки, но слишком резкий угол в линии его подбородка намекал, что все-таки да — шутит…

— В принципе, я давно не обновлял состав гильдии, горевать не буду, — деловито продолжил Мокки.

— А меня возьмешь? — снова Тилвас.

— Тебе-то зачем? — Бакоа.

— Надо же кому-то держать вас в тонусе с Джеремией. Мне кажется, я на вас позитивно влияю, — осклабился артефактор. — К тому же, я аристократ. Это придаст вашей шайке весу.

Мы с Мокки дружно закатили глаза и непочтительно расфыркались.

— Я не в гильдии, если что, — объяснила Тилвасу я. — Делать мне нечего: делить кров с бакоасским сбродом.

— Так он же говорит: всех порубим, наберем новеньких. Ты готова делить кров со мной, Джеремия Барк?

Я на мгновение опешила от шутливого, по идее, вопроса, но потом беззлобно рассмеялась:

— Точно, ты же продал свой замок Талвани!.. Да, я понимаю, почему теплая гильдия кажется тебе симпатичной. А где ты жил последние годы, кстати?

— То тут, то там, — белозубо улыбнулся Тилвас. — Шикарные отели, отвратительные трактиры, приятели, любовницы, съемные квартиры, съемные дома, съемные виллы, съемные лодки, пустые дома с привидениями, ночные дилижансы, тюремные камеры…

— Так, все, заткнись! — охнул Мокки, явно впечатленный этот сорвавшейся плотиной. И я вовсе никак не могла отыскать оброненную челюсть. — Я-то думал, я тут сирота. Не знаю, шутишь ты или нет, аристократишка, и, возможно, у тебя там еще пара родовых поместий в рукаве зактнуто, но ладно — я отдам тебе комнату в гильдии, ясно? Будешь ты в ней жить или нет — сам решай. Если нет — сделаю музеем имени Разжалобившего Лиса. Эдакой комнаткой для наказанных.

— Ух ты, — восхитился Тилвас.

А потом, какое-то время помолчав, на всякий случай уточнил:

— Эй, ну если что, я богат, как бы. Очень богат. Просто с домом так по-дурацки вышло.

— И с крышей, ага, — съязвил Бакоа. — Куда-то, мать ее, уехала без спроса.

Дорога продолжалась.

Щеки у меня болели от улыбки — с непривычки.

Непогода продолжалась и когда мы приблизились к столице. Но на сей раз я была этому рада. Тоскливый весенний косохлест заставлял прохожих кутаться в плащи и низко натягивать капюшоны, и нам было куда легче затеряться между ними, да еще и под прикрытием серой стены дождя.

Непосредственно перед Пиком Грёз мы разделились. Я поехала в город сквозь Подгорный тоннель, Тилвас — по Рассветному тракту, а Мокки — через Плачущую рощу. Затем мы провели несколько часов по одиночке, убеждаясь, что за нами нет слежки и проверяя условленное место встречи на отсутствие преследователей.

У меня аж кончики пальцев чесались от желания отправиться домой и посмотреть, как там мои вороны, но это было бы самоубийством. А вот другому соблазну я поддалась: разрешила себе издалека посмотреть на лавку Жана Герани — моего любимого информатора и достаточно близкого друга.

Я отправилась в район Гневливых Гроздьев — богатый, особенно мрачный даже по нашим меркам, застроенный сплошь узкими витыми башнями из черного камня, — и там зашла в многоэтажный магазин «Изыски», каждый ярус которого был отдан товарам определенной категории: на первом уровне башни — парфюмы и натирки, на втором — дамские шелка, на третьем — мужские, четвертый — книги, пятый — еда, которую ты можешь съесть тут же.