Наташа открыла было рот, чтобы обрушить на Инну градобвинений в необъективности и выстрелить в нее автоматной очередью собственныхдоказательств того, что они с мужем любят друг друга… И вдруг поняла, чтоподруга права. Поняла со всей очевидностью. Более того, она поняла, что знаетоб этом уже давным-давно, но страшится признаться самой себе. Этот брак, такойсчастливый и удачный, такой дружный и добрый, оказался ошибкой. Ей сорок лет,за ней ухаживали самые разные мужчины, многие из них были пустыми и надутымииндюками, но были и интересные и достойные личности, которые могли бы,наверное, снова зажечь в ней ту искру, которая потухла с отъездом Марика. Онаже не принимала никаких ухаживаний, гордая, неприступная и твердо убежденная втом, что любит своего мужа и не собирается ему изменять. Что же, все былонеправильно? Не нужно было держаться за этот брак, надо было давно развестись иискать свою любовь? Да нет же, нет, бред какой-то! Как же можно разводиться счеловеком, который не сделал тебе ничего плохого, с отцом твоих детей? Ну ичто, что нет любви? Зато есть дружба и взаимное уважение, это гораздо важнее.

- Любовь нужна для постели, - убежденно произнеслаНаташа. - А для того, чтобы вместе жить и растить детей, нужны дружба иуважение друг к другу.

- Натка, для брака любовь, может, и не обязательнаявещь, тут я могу с тобой согласиться, но для жизни она нужна непременно. Недолжна женщина жить без любви, это неправильно. Хочешь жить с Вадимом - живи,никто тебя не заставляет разводиться. Только не замыливай сама себе глазасказками о том, что ты его безумно любишь. Признайся, что никакой любви у тебяздесь нет, и сделай соответствующие выводы.

- Ты на что меня толкаешь? - изумилась Наташа. - Наизмены, что ли? На то, чтобы я нашла себе другого мужика и с ним изменяласобственному мужу? Ну уж нет, дорогая, это не на мой характер. А тебя, хитрюга,я вижу насквозь. Ты просто лоббируешь интересы своего дружка Ганелина. Хочешьзапихнуть меня в его объятия. Угадала?

Инна с сожалением посмотрела на нее и пожала плечами.

- Дурочка ты, Натка. Ты вспомни, как лежала целымиднями и рыдала от горя, когда узнала, что Марик женится. Какая это для тебябыла трагедия! На какие переживания ты была способна из-за него! Ты же умирала,если хотя бы день его не видела. А без Вадима ты прекрасно прожила двенадцатьлет. Положа руку на сердце, ответь: ты бы стала так рыдать и убиваться, если бысегодня Вадик заявил тебе, что уходит к другой? Да ты вздохнула бы соблегчением.

- Ну ты сравнила! Я тогда совсем девчонкой была, для меняМарик был единственным смыслом жизни. А сейчас мне уже сорок, сама же говорила.

- Вот именно, дорогая моя. Марик был смыслом жизни. АВадим? Он когда-нибудь был для тебя смыслом жизни? Не отвечай, сама знаю. Еслии был, то только в первый раз, когда вы легли в постель, извини за цинизм.

Они долго шли молча, Наташа снова и снова искала доводы впользу того, что ее подруга неправа, но с каждой минутой все больше убеждаласьв том, что доводов этих ей не найти. Права Инка, опять права.

На обратном пути они заговорили о совсем других вещах и кэтой теме больше не возвращались. На даче они застали процесс активнойподготовки Анны Моисеевны к переселению в Москву. Григорий упаковывал вещи, аАнна Моисеевна накрывала на стол, выставляя все продукты, которые не имелосмысла тащить в город и которые, по ее представлениям, непременно следовалосъесть.

- Девочки, садитесь скорее, - хлопотала она, - уже всегорячее.

- Тетя Аня, - возмущалась Инна, - мы еще твой обед непереварили, а ты снова за стол усаживаешь. Имей же совесть!

- Какая совесть, деточка? - Анна Моисеевна вскинула наплемянницу выцветшие от старости глаза. - При чем тут совесть? У меня чудныеблинчики с творогом, всего пять штучек, что вам, трудно их скушать? Еще трикотлетки, я вам положу с жареной картошечкой, будет очень вкусно. Пирожки можновзять с собой, по дороге съедите, если проголодаетесь, а щи надо доесть прямосейчас, не везти же в Москву кастрюлю. И выливать жалко, такие чудесные щи, изсвежей капусты, на курином бульончике. Гришенька сказал, что он перед дорогойкушать не будет, а то прямо за рулем уснет, так что вы уж постарайтесь.

- Тетя Аня, а может, папе оставим? - схитрила Инна. -Скоро папа приедет, ты лучше его покорми.

- Не волнуйся, деточка, за своего папу, я для негооставила тушеное мясо и салат, там почти целая миска "оливье".Девочки, не пререкайтесь, мойте руки и за стол.

- Как ты думаешь, не вывернемся? - шепнула Наташа,намыливая руки под краном.

- Дохлый номер, - со смехом ответила Инна. - Ты жезнаешь тетю Аню. Пока до смерти не закормит - из-за стола не выпустит. Бедныйпапа, еще и ему достанется.

- А если ее отвлечь и призвать на помощь собак?

- Ты что! - Инна посмотрела на нее со священным ужасом.- Теткину стряпню собакам скармливать? Да ее удар хватит!

- Так она же не заметит. Мы тихонько.

- Не пройдет. Она собак в строгости воспитала, они счеловеческого стола ни крошки не возьмут. Только свою собачью еду и только изсвоих мисок.

- Инуля, ну придумай что-нибудь, я же лопну, -взмолилась Наташа.

- И Анну Моисеевну обижать не хочется, она такстаралась, столько всего наготовила к нашему приезду. И выбрасывать еду нельзя,это грех, тут я согласна. Может, с собой забрать?

- Мысль, - Инна одобрительно кивнула головой ипротянула подруге полотенце. - Давай что можем - съедим, а остальное упакуем ввиде гостинцев твоим оглоедам.

Они с видом великомучениц впихнули в себя щи и жаренуюкартошку, а блинчики с творогом и котлеты Наташа попросила разрешения забратьдомой и упаковала в полиэтиленовые пакетики. К приезду Бориса Моисеевича весьбагаж был готов к погрузке. Пока хлебосольная старушка потчевала брата салатом"оливье" и тушеным мясом с черносливом, Инна, Григорий и Наташа ещераз обошли весь дом и участок, проверили, все ли в порядке, все ли вентилиперекрыты и все ли вещи собраны.

- Гриша, взгляни на этот исторический куст, -торжественно произнесла Инна, когда они проходили мимо смородины. - Вот здесь,на этом месте моя безумная подруга валялась на одеяле с учебником алгебры, в товремя как вся передовая молодежь дачного поселка во главе с твоей женойразвлекалась на озере. И каков же результат? То же самое высшее образование,точно такая же семья и почти такой же достаток. Так для чего нужно былоотказывать себе в удовольствиях и гробить свои молодые годы?

- Зато Наташу знает вся страна, она сталазнаменитостью, а ты - Инна Гольдман, известная только в узком кругу друзей иколлег. Чувствуешь разницу?

- Ощутимую, - со смехом согласилась Инна. - Если я,Гришечка, захочу тебе изменить, то сделаю это легко и просто, и ты никогда об этомне узнаешь. Зато Наташке такая перспектива не светит, ее вся страна знает влицо. Стоит ей появиться в ресторане или на тусовке какой-нибудь с посторонниммужчиной, об этом завтра же напишут все газеты. Она не только в юности лишаласебя радостей жизни, но и насчет зрелых лет постаралась.