Союз с СССР — вот о чем шла речь. Гавана просила Москву: продайте оружие. И та продала. Гавана просила: научите им пользоваться. И кубинские пилоты сели на советские МИГи.

«Красный» остров у берегов Америки — вот с чем столкнулся Вашингтон. И, конечно, не мог игнорировать его появление. Как и равнодушно взирать на беды американского бизнеса. И Айк решился: для помощи врагам Кастро ЦРУ создало «Группу 4». Задача: свергнуть «красных». О восстановлении тирании Батисты речь, конечно, не шла. Штаты предпочитали демократию американского типа. Но знали: победа не будет легкой — 60–70 % кубинцев выступают за Кастро.

Директор ЦРУ Аллен Даллес получил от президента секретный меморандум. В нем Эйзенхауэр одобрял подготовку высадки на Кубе противников Кастро.

4

Американским экспертам казалось, что в США и Южной Америке хватит врагов новой власти, чтобы сформировать из них, вооружить и подготовить части, способные ее свергнуть.

Операцию назвали «Плутон». Ей руководил лично Даллес.

«Группу 4» разместили в Майами. В нее включили людей, хорошо знавших Кубу.

Вскоре увеличили их число с десяти до сорока человек.

Добровольцев, желавших сражаться с Кастро, тренировали в лагерях в зоне Панамского канала и в районе гватемальского города Реталулеу на западном побережье страны. Плюс было устроено еще шесть лагерей в полубезлюдных горных районах на Тихом океане. Кубинцы-эмигранты пользовались также и гватемальскими аэродромами.

Противников Кастро поддержали президенты Гватемалы и Никарагуа Идигорас Фуэнтес и Луис Сомоса. Первый — из благодарности США за то, что те помогли ему свергнуть президента-популиста Хакобо Арбенса, как и Кастро изъявшего земли «Юнайтэд фрут», второй — желая упрочить отношения с Вашингтоном. Сомоса предоставил им взлетно-посадочную полосу и порт Пуэрто-Кабесас. Каудильос Центральной и Южной Америки считали Фиделя врагом.

Ненавидели его и эмигранты. Американские советники убедили многих из них войти в «Демократический революционный фронт» («Frente») во главе с Мануэлем де Вароной[161], в прошлом — сторонником президента Кубы Карлоса Прио[162].

Вторжение готовили в обстановке строгой секретности. Но сохранить ее не удалось. СМИ сообщили об учениях эмигрантов под патронажем ЦРУ. Министр иностранных дел Кубы Рауль Кастро сообщил, что знает о планах противника. О том же вскоре заявил Фидель.

— Нападение встретит отпор всего народа Кубы! — крикнул он с трибуны под рев толпы.

Так развивались события в последние месяцы правления Эйзенхауэра. Генерал считал, что реальная политика — это, прежде всего, сила, оружие, ресурсы, убытки и прибыли. А уж потом — мир, свобода, независимость, развитие и тому подобные дорогостоящие деликатесы пропаганды.

Джек думал иначе. Но став президентом, хотел он или нет, унаследовал план Айка.

5

США заморозили отношения с Кубой 3 января 1961 года. А 20-го Кеннеди вновь ознакомился с планом вторжения. 27-го он получил от Объединенного комитета начальников штабов меморандум о том, что СССР поставил Кубе современное оружие и десант надо усилить. Число солдат увеличили до почти полутора тысяч, дали больше оружия и техники.

Но нужна ли эта операция ему — Джону Кеннеди? Вот в чем вопрос. Он считал, что этот унаследованный конфликт — скорее, бремя, чем капитал. Чувствовал, что стал объектом интриги консерваторов, втягивающих его в обреченный проект. С другой стороны, он не мог игнорировать ЦРУ и военных. И Джек соглашается на продолжение учений, но решение о высадке откладывает.

Пентагон и ЦРУ настаивают. Они назначают начало операции на 5 марта. Но президент снова ее откладывает. Он требует более детальной подготовки. Дело в том, что он получил меморандум, составленный Артуром Шлезинджером. А там сказано: «скрыть участие США… будет невозможно», и при неудаче это «мгновенно разрушит позитивное отношение к новой администрации, которое с таким трудом удалось создать в мире».

Между тем операцию готовят. Эмигранты формируют правительство в изгнании — Революционный совет. Госдепартамент издает «Белую книгу», разъясняя, что за Кастро стоит мировой коммунизм. Это попытка дискредитировать Кубу и идейно обосновать атаку эмигрантов.

Напомним: руководство США и большинство американцев считали коммунизм злом. «Холодная война» почти стерла память об общей с СССР победе во Второй мировой. А политические репрессии и враждебность к США разрушили былые симпатии к Гаване.

Но Джеку была нужна и поддержка Латинской Америки. Он хотел побудить их одобрить вторжение или, на худой конец, отнестись к нему с пониманием… В августе 1960 года министры иностранных дел ОАГ[163] приняли «Декларацию Сан Хосе», где отвергли «попытки советско-китайских сил… угрожать миру и безопасности в Западном полушарии»[164].

В ответ в Гаване приняли «Гаванскую декларацию», осуждавшую «вмешательство США в дела Латинской Америки» и власти, «предающие интересы… своих стран в угоду империализму». В ней сообщалось, что Куба приняла помощь СССР в отражении вероятной агрессии.

Меж тем, не желая выглядеть «шайкой бунтарей», эмигранты сформировали регулярную воинскую часть — бригаду 2506. У нее были все черты боевого подразделения: личный состав, командование, техника, эмблема и знамя — атакующий боец с винтовкой на перевес на оранжевом фоне, номер части и вымпел с надписью brigada asalto — «ударная бригада». Эмблемой стал щит с номером, белым крестом и кубинским флагом на зеленоголубом поле. Часть возглавил капитан Хосе Альфредо Сан Роман. Она состояла из четырех пехотных батальонов, моторизованного батальона; имела в своем составе парашютно-десантную, танковую и артиллерийскую части. Имелась и авиация: самолетам В-26 надлежало поддержать высадку с воздуха.

Все готово, твердили цээрушники и генералы. А Джек не спешил. Он так и не решил: зачем ему атака на Кубу? Это был не его проект.

6

Кеннеди стремился строить отношения с миром на основе мягкой силы, а не открытого давления и вооруженной агрессии. Но мог ли он остановить авантюру, навязанную военными и Даллесом? Уверенного ответа на этот вопрос нет.

Но о его желании сделать это косвенно говорит тот факт, что с декабря 1960 по апрель 1961 года он созвал не менее 12 совещаний по Кубе. Но так и не дал вторжению «зеленый свет».