Несмотря на то что мы стоим на залитом солнцем берегу, я рад видеть темноту на небе. В ней есть некая честность. В отличие от королевства Сильван Уайль тьма не притворяется чем-то, чем на деле не является. А света с меня уже достаточно.

Доведя нас до моста, предводительница отряда фей, самая маленькая из стражей в серых мантиях, которую я когда-то взял в заложницы на берегу, называет свое имя – Йури. Она поворачивается ко мне – ее лицо выглядит суровым и осуждающим, точно высеченным из гранита.

– Я в последний раз приглашаю дочь нашей правительницы вернуться с нами в Летнее королевство Сильван Уайль, – говорит она. – Если вы хоть немного печетесь о ее безопасности… – она сердито косится на меня и Арджуна, – посоветуйте ей уйти с нами. – Все то время, пока она разговаривает, она избегает взгляда Селины.

И я уверен, Селина это прекрасно видит.

Арджун начинает смеяться.

– Ты отлично натренировалась делать этот взгляд, – говорит он Йури. – Могла бы спалить перья на живой сове, просто посмотрев на нее. Мать должна тобой гордиться.

Йури мрачнеет.

– По крайней мере один из нас может сказать, что заслужил ее гордость. – Она откидывает назад свои длинные черные волосы, заплетенные в косы. – Если бы генерал Рийя была сейчас с нами и увидела, что ты прислуживаешь кровопийцам… – В ее голосе лишь суровая правда.

– К счастью, я отрекся от желания вымаливать материнское одобрение еще много лет назад, – говорит Арджун с ухмылкой. – Ты поверишь, если я скажу, что решил пойти на службу к Сен-Жерменам лишь потому, что хотел посмотреть, взорвется ли она от гнева? – Он делает паузу и продолжает с сарказмом: – А может… – Или же потому, что знал, как много радости это ей принесет.

– Наемный убийца Сен-Жермена убил лучшего друга твоей матери, – говорит Йури.

– Не ругайся, – возражает Арджун. – Шин Джейяк сейчас не самый мой любимый вампир.

Йури морщится, втягивая щеки так, словно только что проглотила лимон. А затем переводит свой уверенный взор на меня.

– Надеюсь, ты не такой глупец, как он, пиявка. – Она кривит губы, не скрывая своего презрения. – Дочь нашей правительницы доверяет тебе не только в вашем путешествии. Она прислушивается к твоим словам. Скажи ей остаться в Сильван Уайль, где безопасно.

Селина встает между нами, нахмурив брови.

– Я все еще здесь, Йури.

– Я знаю, – отвечает Йури, даже не моргнув. – А еще я знаю, что мне не удастся тебя переубедить. Поэтому у меня нет причин тратить время на подобные попытки. – Она снова подходит ко мне. – Так что, тебе есть что сказать, пиявка?

Я ничего не говорю ей в ответ. Вместо этого я смотрю на Селину.

– Чего ты хочешь сама? – спрашиваю я у нее.

– Я не знаю, как вы принимаете решения у себя в Сильван Уайль, Йури, – говорит Селина, – но подозреваю, тебе пришлось немало потрудиться, чтобы получить такое хорошее место на службе. И я полагаю, ни ты, ни моя мать не были бы рады, если бы какой-то мужчина, неважно друг или враг, говорил вам, что и как делать.

Губы Йури снова кривятся.

– Я буду поступать так, как захочу, и ни ты, ни эти джентльмены не смогут навязать мне другое решение, – заканчивает Селина.

Йури фыркает, а затем втыкает свое копье в землю.

– В Сильван Вальд, по крайней мере, – говорю я тогда, – я увижу чудовищ на своем пути и буду знать, что они чудовища. – Отчасти мне кажется, что подобное колкое замечание лишь разожжет негодование Йури.

Однако, похоже, она ценит мою честность.

– Ты даже не представляешь, о чем ты говоришь. – Голос Йури мрачнеет. – Чудовища в Сильван Вальд нападают без предупреждения. Им не нужны причины, чтобы разорвать тебя на кусочки.

Меня охватывает беспокойство. Мне внезапно хочется сделать, как просила Йури, и потребовать, чтобы Селина осталась в Сильван Уайль под защитой своей матери.

Я по-прежнему не тот человек, которым хочу быть. И могу только надеяться на то, что сегодня я все-таки стал лучше, чем был вчера.

– Спасибо за предостережение, – говорю я Йури.

– Пусть это решение будет на твоей совести, вампир, – отвечает Йури. Она запускает руку в карман и достает оттуда два длинных кинжала и короткий кортик. Все три клинка, без сомнения, отлиты из чистого серебра, а их сочетающиеся ножны инкрустированы рубинами. Она поворачивается в офицеру, который достает оружие, очень похожее на арбалет, только короче, с тупыми стрелами, кончики которых, однако, тоже покрыты серебром.

– Нам сказали, ты достаточно меткий стрелок, – говорит мне Йури. – Револьвер привлечет в Сильван Вальд слишком много внимания. Такое напыщенное, нецивилизованное оружие. Оно раскроет твое укрытие после первого же выстрела. Ему недостает элегантности, прямо как вампирам. – Она усмехается. – Этот арбалет может выпустить десять стрел, прежде чем его придется перезаряжать. Надеюсь, со своей меткостью ты попадешь хотя бы одной стрелой из десяти. – Она щелкает пальцами, и трое воинов в серых мантиях, стоящих рядом, вытаскивают три теплые накидки, передавая одну Арджуну, одну Селине и одну мне.

– И раз уж вам все равно недостает здравого смысла, можете взять их, хотя накидки не защитят вас от вашей глупости, – говорит Йури. – А еще тебе понадобятся перчатки, пиявка. Это оружие было создано, чтобы работать против тебя, а не на тебя. – Она протягивает в мою сторону пару мягких кожаных перчаток. – И напоследок предупреждаю, – заканчивает свою речь она, – ступайте тихо, куда бы вы ни отправились. Разговаривайте, только когда необходимо, и никогда не задерживайтесь надолго на одном месте. Если на вас нападут, защитите Селину. Если не сможете, ваши жизни окончатся быстрее, чем вам хотелось бы. – Она шмыгает носом. – И имейте в виду, правительница Сильван Уайль любит делать все неспешно, особенно когда дело касается наказания.

Я почти что улыбаюсь. Если бы мы встретились в другом месте и в другое время, мы с Йури подружились бы. Она напоминает мне Одетту.

Усмешка все же появляется на моих губах. Нет, определенно, они с Одеттой возненавидели бы друг друга.

Йури дает знак рукой, глядя на серые мантии, которые собираются сбоку от моста и наблюдают, как Селина, Арджун и я его переходим.

На нас медленно опускается холод вместе с сумерками зимнего заката. На середине моста дыхание Селины и Арджуна начинает превращаться в пар. В воздухе тоже что-то меняется, точно во время смены времен года. Даже запах теперь пронизан морозом и мятой, и чем-то еще, чем-то, что я никогда не встречал в мире смертных. С неба начинают падать серебристые хлопья снега, и наши ботинки теперь скрипят в замерзшей тишине. Единственный звук здесь издают скелетообразные деревья, на их голых ветках качаются на ветру сосульки, перестукиваясь и звеня, точно колокольчики.

Мы переходим мост и выходим на устланный мелким, как пудра, снегом берег реки. Когда я бросаю взгляд через плечо, я вижу, что серые мантии наблюдают за нами с противоположного берега, а их копья по-прежнему указывают в безоблачное голубое небо. В последний раз я думаю о том, чтобы попросить Селину вернуться с ними. Ей ведь незачем рисковать своей жизнью в этих землях вечной ночи в погоне за мечтой глупца.