Остаться навсегда.

Всё было размытым, странным, жутким: и плывущие клочья тумана, так похожего на хаотический, и бескрайнее серое небо, нагонявшее лёгкую тоску. Здесь невозможно было радоваться чему-то, но и грустить не слишком-то получалось. Это место, если можно так назвать странное пространство вокруг, было какое-то «ни то, ни сё».

Рука, которая должна была быть ещё довольно молодой, выглядела в той же мере рукой взрослого, как и рукой ребёнка. Кожа была серой и сухой, как будто кто-то взял и обтянул тело серым пергаментом. Волосы были похожи на спутанный комок пыли.

Он не чувствовал времени, но при этом ощущал каждую секунду. Его путь лежал вперёд — на многие эоны, на многие миллионы шагов. И каждый его шаг знаменовался не слишком-то интересным вопросом.

— Всё ли вас устраивает в вашем текущем положении?

— Нет, — признался он в ответ.

И сделал следующий шаг.

— Ваш ответ принят! — сообщили ему, пока он шагал.

Он пожал плечами. Это было неважно. Всё было неважно. Ни странная местность вокруг, ни клочья тумана, ни изменившаяся внешность. Ничто из этого не имело значения. Важным было что-то другое...

— Всё ли вас устраивало в вашей жизни? — не отставали от него.

Он попытался вспомнить свою жизнь. Какие-то смутные образы промелькнули у него в голове. И куда-то пропали.

— Жизнь…

— Вам не вспоминается ничего выдающегося? — наседали на него чьи-то вопросы.

Он промолчал. Он пытался вспомнить: снова и снова. Что-то про жизнь. Там было что-то очень важное для него...

— Вам не вспоминается ничего выдающегося? — от него всё ещё требовали ответа.

А потом он увидел девочку, которая бежала к нему с криком «Папочка-а-а-а!». И другую девочку помладше, которая горько плакала, сжавшись в комок. Он увидел светловолосого мальчишку, который кричал что-то о вранье. А затем беззвучно плачущую красивую женщину…

Он знал её… Он точно знал всех этих людей. Это была… Это была его семья.

— Вам не вспоминается ничего выдающегося? — вопросы по-прежнему требовали ответа.

— В жопу иди! — ответил он, наконец, разворачиваясь. — Я возвращаюсь.

— Вы не можете вернуться.

— А я всё равно возвращаюсь! — отрезал он.

— Что вы вспомнили?.. Что-то из вашей жизни?.. Что вас держит?..

Вопросы следовали один за другим, а он шёл и шёл назад, не останавливаясь. Вот только позади была всё та же серая, ничем не примечательная равнина. И бесконечные эоны пути по ней. Ему всё ещё нужно было что-то вспомнить…

— Кто вы? — вопросы становились настойчивее, а ответы обязательнее.

— Игорь… Я Игорь! — вспомнил он.

— Куда вы идёте?

— Я возвращаюсь! — ответил Игорь. — Я возвращаюсь к своей семье!

— Так всё и будет, — когда видения закончились, сообщил воплощение Порядка.

Игорь, который, глядя на то, что ему показывали, то страдал от боли и жалости, то пытался скрипеть зубами, услышал в этих словах что-то странное. То, чего услышать не мог.

— Будет? Так это… Будущее? — уточнил он.

— Будущее… Прошлое… Настоящее… — воплощение Порядка слегка полыхнул белым светом. — Мы не видим в этом разницы. Время — это просто величина. Одно из измерений упорядоченной материи.

— Так… Я всё-таки не понял… Это случилось? Или только случится, или просто… — продолжил гнуть свою линию Игорь.

— Это так важно? — поинтересовался воплощение Порядка.

— Конечно, важно! — стукнул кулаком по белому столу Игорь. — Если этого не было, значит, я могу всё исправить!

— Это вызывает у нас некоторые сомнения… — признался воплощение Порядка. — Как вы всё исправите, Игорь? Если вы умерли — значит, умерли. И ничего исправить нельзя.

— Но ты… Вы же сказали, что я могу вернуться! — нахмурил брови Игорь.

— Конечно! — согласился воплощение Порядка. — Мы не собираемся брать свои слова назад. Однако нам ещё многое надо понять. И многое вам объяснить.

— Так я вернусь после тех событий, которые увидел? Или до? — докопавшись, наконец, до сути противоречий, уточнил Игорь.

— А вот это уже вам решать… Мы можем только подсказать! В крайнем случае, осторожно посоветовать! — воплощение Порядка улыбнулся. — Вы про это, что ли, спрашивали?

— Да…

— Вам надо быть точнее в своих формулировках! Наше коллективное сознание обрабатывает такое количество информации, что ресурса на то, чтобы угадывать, о чём идёт речь, просто не остаётся… — пояснил воплощение Порядка. — Однако, как мы и сказали, время — это всего лишь величина. Так сказать, прямая изменений. Вернуться вы можете в любой момент после смерти.

— Даже через секунду после смерти? — спросил Игорь.

— Даже через секунду после! — подтвердил воплощение. — Однако мы бы вам этого не рекомендовали делать. Ваша смерть помогла вашему сыну получить один из сильнейших конструктов защиты. Сильнейших во всём Упорядоченном. Эта защита очень важна!

— Важна для узла? — поинтересовался Игорь.

— Важна для него! — полыхнув белым светом, отрезал воплощение. — Игорь, вы всё ещё не понимаете!.. Никак не можете взять в толк то, о чём вам уже говорили. И другие люди, и мы. В некотором роде вы слышали об этом даже в своём мире Порядка. Мир не сошёлся клином на Упорядоченном!

— Но… Постойте!.. Упорядоченному ведь очень важен этот узел. Всё, что я делал, всё, чем занимался — всё это было сделано для Упорядоченного. Ради смены Хаоса на Порядок. Разве не так? Разве это не важно?

— А вы видели Хаос, Игорь? — поинтересовался воплощение. — Не его границы, не его проявления, а именно сам Хаос? Вы помните о нём что-нибудь?

— Нет, не видел, — ответил Игорь. — А разве должен что-то помнить?

— Ну мы-то всё помним… — признался воплощение. — Мы даже помним Пустоту. У нас есть такое право — помнить. А вот у вас нет. Те, кто живут во времени, должны забывать. Иначе нет опыта… Нет ошибок... А значит, нет возможности попробовать что-то новое. Нет опыта — нет развития.

— Хотите сказать, что я… — Игорь замялся, пытаясь подобрать слова. — Выходит, это не первая моя жизнь?

— Мы не проверяли, — признался воплощение Порядка. — Но, наверно, всё-таки не первая. Тех, кто впервые живёт, в Упорядоченное не отправляют. И, в целом, перемещение между мирами — это обычно удел тех, у кого уже есть хоть какой-то опыт.

— Но я же ничего не помню! — возмутился Игорь. — Получается, никакого опыта у меня нет?

— Ну почему же… Есть. Он даже у вашего сына есть. Вы же не учили его защищать сестру даже ценой жизни, если потребуется!.. — воплощение развёл руками. — Это его выбор, сознательный… Просто сделанный в раннем возрасте. Это тот период, когда он ещё что-то помнит о своём прошлом. Время обещаний и надежд… Возраст принятия решений.