теперь брели по пустынному бульвару, а ледяной ветер дул нам прямо в лицо. От холода и стимулятора зубы у меня стучали.

В первой колонии город хоть немного казался живым. Вдоль дороги мерцали газовые фонари. Бабай торговал всякой всячиной у себя в ломбарде. Везунчикам дозволялось покидать резиденции и бродить по улицам. Правда, существовал риск нарваться на рефаита, однако мне почти всегда удавалось без приключений добраться до Трущоб, проведать Лисс и Джулиана.

В Версале не было ни стихийных бараков, ни прохожих. Если Шиол I олицетворял собой ад, то Шиол II – чистилище, промежуточное звено, где грешники Сайена томились в ожидании вердикта. Повсюду царило запустение.

За исключением Версальского дворца, залитого пепельным светом луны. Все лабиринты сосредоточились либо вокруг него, либо внутри. Знаменитый оплот монархии, некогда поражавший своей роскошью, давно обратился в руины, только дворцу вернули былое великолепие – в угоду рефаитам, не иначе. Мы с Арктуром и Мальпертюи взобрались на крышу королевских конюшен, откуда открывался отличный обзор.

К входу во дворец тянулась широкая, мощенная брусчаткой аллея. Мальпертюи одолжил мне бинокль, и я навела окуляры на высокие ворота, отполированные до блеска и украшенные золотистыми листьями.

Ворота охраняли не меньше тридцати солдат.

– Проклятье! – Помертвев, я опустила бинокль. – Криги.

Они стояли не шелохнувшись, на равных интервалах друг от друга – прямые, как струнка, и вымуштрованные. Мария Огненная рассказывала, как Вэнс заставляет своих солдат часами торчать на морозе, – такая вот своеобразная проверка на прочность. После тренировок они как будто превращались в зомби, невосприимчивых к физическому и моральному дискомфорту.

Я ожидала чего угодно, только не армии. Наивно было полагать, что всех солдат задействуют на фронте.

– Мы изначально планировали не поднимать шума, – сощурился Арктур. – Во дворец наверняка можно проникнуть без боя.

– Да они охренели! – бушевал Мальпертюи. – Версаль – это наша территория.

Я постаралась абстрагироваться от караула и сосредоточилась на поистине необъятном дворце, под сенью которого запросто могли поместиться и пленники, и охрана, и надсмотрщики. Иных препятствий, кроме солдат, не наблюдалось. К счастью, подземный ход пролегал прямо под ними, оправдывая мои надежды.

– Внутри минимум человек шестьдесят. И… – Я умолкла, высчитывая. – Всего четверо рефаитов.

– Мало, – мгновенно откликнулся Арктур.

Ум лихорадочно заработал.

– В какой дозировке вы переносите кровь эмитов без риска трансформации?

– Одну-две капли.

– Скорее всего, рефаиты получили инъекцию и теперь не осязаются в эфире. – Я напрягала шестое чувство, но тщетно. – Если Джексон инфицировал соратников – и самого себя, значит нас ждут.

Арктур даже не старался меня обнадежить.

Мы втроем спустились с конюшни.

– Солдаты, – известила я. – Но если соблюдать предельную осторожность, прорвемся.

– Прорвемся? – Леандр в бешенстве уставился на меня, ноздри у него раздувались. – Да если нас засекут, мы покойники.

– Постараемся – не засекут. И вообще, тебя никто не неволит. Можешь пока постеречь кладбище. А я пойду.

Доходяга отвернулся. Рейнельда ласково коснулась его плеча:

– Леандр? – Тот метнул на соратницу косой взгляд и коротко кивнул.

Снег валил не переставая. Мы двинулись на север сквозь буран, по-прежнему избегая открытого пространства.

Боковой вход выведет нас в версальские сады, к фонтану под названием «Бассейн Нептуна», а оттуда до тылового патруля рукой подать.

Впереди маячили три лабиринта. Трое легионеров выстроились за прутьями решетки, неподалеку от сторожевой будки с мансардной крышей. У всех троих оружие в кобуре.

Мы укрылись в дверном проеме, надежно скрывавшем нас от посторонних глаз.

– Мимо этой троицы не пройти. – Леандр поманил Анку с топором. – Мальпертюи, вымани их.

– Предоставь это мне.

– В смысле? – нахмурился Мальпертюи.

Вместо ответа я отрешилась от тела и заметалась между вражескими лабиринтами. Легионеры рухнули, как подкошенные. После слияния с фантомом во рту у меня возник солоноватый привкус крови.

К рубежу приблизились вместе. Мальпертюи вскарабкался по стене, перепрыгнул на крышу сторожки и грациозно соскочил на землю. Мы проделали то же самое и, миновав рубеж, очутились в самом сердце Шиола II.

В Бассейне Нептуна мерцала замерзшая вода. Изваяния, некогда служившие фонтанами, засохли и поросли мхом. Одна из статуй сжимала потускневший золотой трезубец.

Впереди вырисовывался дворец, залитый лунным светом. За большинством окон царила тьма. Только заснеженный парк отделял нас от монаршей обители. В памяти всплыла одна из историй Арктура о принцессе, заснувшей вечным сном в замке, увитом терновником.

На волосах у меня блестел снег. Рейнельда возглавляла строй, я шагала следом, «высматривая» легионеров. По паркам сновало порядка тридцати лабиринтов, и каждый таил в себе смертельную угрозу.

Миновав еще несколько замерзших фонтанов с затопленными статуями, мы свернули в ближайшую рощу и уперлись в ржавые ворота. Рейнельда разгребла снег и, сопровождаемая облаком пара от дыхания, пролезла под створками. Я попыталась повторить маневр, но острый угол ворот глубоко рассек мне левую икру. С губ сорвалось шипение.

– Осторожно. – Мальпертюи просунул руку сквозь прутья и тронул меня за плечо. – Цела?

– Да вроде.

Нога пылала от боли. Вдалеке собиралась буря. Если повезет, за воем ветра нашего приближения не заметят.

Густая заснеженная листва нависала над головой. Парк разросся, одичал, буйная растительность заполонила все вокруг. Ветки стегали меня по ногам, застревали в волосах.

Внезапно луна скрылась за облаками, и мы замерли, тяжело дыша. Не было видно ни зги, пока Рейнельда не зажгла налобный фонарь и отрегулировала его так, чтобы он освещал дорогу. Мы снова тронулись в путь, по локоть утопая в сугробах. Снег забивался мне в раструбы перчаток, за шиворот. Руки и ноги окоченели, из носа текло, на одежду налипла жухлая листва.

Добравшись до конца тропы, я вдруг застыла.

У подножия лестницы, приближавшей нас к цели, маячил силуэт. Лунный свет на мгновение озарил смоляную шевелюру рефаита. Рейнельда распласталась на животе и, погасив фонарь, потянулась за пистолетом. Я успела перехватить запястье.

За спиной хрустнула ветка. Рефаит обернулся, полы плаща взметнулись, как крылья. Меня сковал страх. Тяжело дыша, Рейнельда попятилась.

Мелькнула тень. Арктур. Я попыталась ухватить его за рукав, но он пулей промчался мимо и обратился к охраннику на глоссе.

Не знаю, что случилось потом. В темноте различались только пылающие глаза рефаитов, а через мгновение оба скрылись из виду. Вскочив, я бросилась за ними, размахивая револьвером. Луна снова выплыла из-за туч, заливая мир ослепительной белизной.

Склонившись над поверженным рефаитом, Арктур удостоил меня единственной фразой:

– Скоро он очнется.

– Какого дьявола ты полез на него без оружия? – рассерженной змеей зашипела я.

– Ради оружия и полез, – последовал ответ.

Арктур поднялся с изящным мечом в руках. Лезвие длиной с мою руку походило на безупречный сплав стекла и жемчуга, который в лунном свете переливался всеми цветами