В этот момент закончилась очередная мелодия, пары остановились, а главный церемониймейстер бала трижды ударил металлическим посохом по полу, призывая гостей к тишине.

Зал стих почти мгновенно, и взгляды приковались к постаменту, где находилась императорская семья. Слухи о том, что на балу наследник престола объявит имя своей будущей супруги, расползлись по городу очень быстро.

– Дамы и господа, – начал Дамир, выступая вперед. – Я счастлив сообщить, что принял решение о помолвке, и его величество Дерилан полностью одобрил мой выбор.

Кронпринц говорил спокойно, со свойственной ему легкой иронией, и благодаря магии слова разносились по всему огромному залу.

– Моя избранница – ее высочество Эрлисса Карильская-Мадели! – возвестил он. – И нет сомнений, что она станет украшением рода Аркелиров и счастливой матерью наследников сайлирского престола.

Дамир медленно спустился со ступеней постамента и, остановившись перед Каем, проговорил:

– Лорд Мадели, в присутствии моей семьи и собравшихся здесь гостей я, кронпринц Сайлирской Империи Дамир Аркелир, прошу руки вашей дочери Эрлиссы.

Все собравшиеся в зале взволнованно наблюдали за происходящим. Гости перешептывались, улыбались и с интересом разглядывали карильскую принцессу. А Кай улыбнулся и ответил:

– Я с радостью даю свое согласие, ваше высочество!

И тогда Дамир наконец соизволил повернуться к Лиссе – впервые за весь этот вечер. Поймал ее напряженный взгляд и уверенно протянул раскрытую ладонь.

– Ваше высочество, – проговорил он с очень серьезным видом. – Я предлагаю вам руку, сердце и имя моего рода. Окажете ли вы мне честь стать моей супругой?

Они смотрели друг другу в глаза и молчали, казалось, целую вечность. Принцесса понимала, что сейчас Дамир искренен, что его предложение – не просто слова, не спектакль для зрителей. Это его желание. Можно сказать, его личная прихоть.

– Я принимаю ваше предложение, – ответила Лисса и вложила пальцы в его ладонь.

Он тут же сжал их, легонько, но ощутимо. А потом снял с мизинца родовой перстень и надел на палец невесты. Перстень не выглядел большим или массивным. Напротив, показался Лиссе удивительно красивым. А выгравированный на белой платине крылатый единорог – символ императорского рода Аркелир – и вовсе заставил ее улыбнуться.

Гости поздравили новоиспеченных жениха и невесту аплодисментами, а церемониймейстер объявил первый танец. Заиграла музыка, и Дамир повел принцессу к центру зала.

– Надеюсь, это не ограничитель? – спросила она, указывая взглядом на перстень. – Честно говоря, с прошлым пришлось повозиться.

– Разве Брис не соизволил тебе помочь? – равнодушным тоном поинтересовался Дамир.

– Нет, – ответила Эрлисса, ощущая его руку на талии. И прикосновения хватило, чтобы по телу начала расплываться теплая волна… предвкушения.

Кронпринц не стал отвечать и повел невесту в неспешном танце. И с таким безразличным лицом, что она все же не выдержала.

– Я гадостей тебе наговорила.

– Ты всегда их говоришь, – холодно бросил он. – И вчера в очередной раз сказала то, что думаешь.

– Нет! – тут же возразила Лисса, почти не обращая внимания на музыку. Просто повиновалась партнеру и даже не пыталась вслушиваться в ритм. – Я была невероятно зла. И поверь, у меня имелись на то причины.

– Это уже неважно, – отмахнулся Дамир. – Ты сказала свое слово. Я его принял.

Но она прекрасно видела в его глазах боль и обиду, поселившиеся там после ее грубых фраз.

– Деми, я хочу извиниться, – сказала, чуть сильнее сжимая его руку. – Посмотри на меня! Знаешь ведь, как меня бесит твое ледяное равнодушие.

И принц выполнил просьбу, только теперь в его глазах читалось лишь молчаливое осуждение.

– Извиниться? – спросил он с деланым непониманием. – За что?

– За все, – ответила Лисса.

– А точнее?

– Издеваешься?!

– Нисколько, – заверил Дамир. – Просто мне интересно, в чем именно ты видишь свою вину. Согласись, легко сказать «прости за все». Эта фраза пуста, за ней может вообще ничего не крыться. Я же хочу понять…

– Что?

– Тебя, – спокойно проговорил он. – Что именно из огромного вороха высказанных оскорблений ты считаешь неправильным. За что желаешь попросить прощенья? Ведь, насколько я понял, тебе противна сама моя персона, а остальное лишь мелочи… глупости, да и лишний повод для скандала.

Эрлисса вздохнула, а ее ладонь, лежащая у него на плече, вдруг сжалась в кулачок.

– Деми, – проговорила принцесса, принимая его слова и тон как заслуженное наказание. – Я уже говорила, что ты мне не противен. Далеко не противен… – добавила она шепотом.

– Очень интересно, – иронично бросил Дамир. – И насколько же я тебе… не противен?

– Сильно, – отозвалась Лисса.

– И как я должен это понимать? – хмыкнул он, но тут же вернул на лицо маску равнодушия. – Не могли бы вы, ваше высочество, объяснить смысл фразы «сильно не противен». Боюсь, самому мне никак не догадаться.

– Деми, – с укором произнесла принцесса, и в ее тоне явно слышалось растущее раздражение. – Ты ведь специально сейчас меня выводишь. У меня, между прочим, тоже есть немало поводов на тебя злиться.

– О, дорогая Эрлисса, в таком случае предлагаю вам составить мне компанию на прогулке по дворцу. Я хотел бы показать своей невесте картинную галерею. Думаю, вам понравятся морские пейзажи.

– Конечно, ваше высочество, – ответила она, изображая радушную улыбку, которая сегодня совершенно не желала получаться. – Буду очень рада начать знакомство с моим будущим домом именно с прекрасных произведений искусства. Очень надеюсь, что во время нашей с вами беседы ни одна картина не пострадает.

До конца танца они больше не сказали друг другу ни слова. Зал тоже покидали в молчании. Когда же за ними попытались увязаться фрейлины Эрлиссы, то им хватило одного ледяного взгляда сайлирского кронпринца, чтобы понять, насколько их присутствие нежелательно.

Вообще, этикет запрещал юной леди оставаться наедине с мужчиной, пусть даже он считался ее женихом. Но сейчас и Лиссе и Дамиру было откровенно плевать на правила. Для них вопрос выяснения отношений всегда стоял ребром, а сейчас обоим казалось важным наконец высказать друг другу все, до последней мелочи. Или хотя бы попытаться.

Они шли довольно долго, и, по предположениям Эрлиссы, которой уже доводилось бывать в сайлирском дворце, действительно направлялись в картинную галерею. Правда, принцесса сильно сомневалась, что удастся рассмотреть хотя бы один пейзаж.

* * *

– Итак, моя дорогая невеста, можете начинать очередное повествование о том, какой я негодяй, подлец и сволочь, – сказал Дамир, когда они достигли нужного зала.