После… он сам отнес ее в душ. Сам смыл с ее бедер кровь и следы их обоюдного сумасшествия. А потом уложил в кровать и, прижав к себе, сказал:

– Спи.

И принцесса уснула, покорно повинуясь его воле. Не возникло ни малейшего желания спорить. Будто она наконец признала в нем сильнейшего. Признала своего мужчину.

И вот теперь, вспоминая, Эрлисса поняла, что не жалеет. И более того, очень рада, что это случилось. А еще у нее совершенно ничего не болело, только сердце стучало чаще при взгляде на смятые простыни и халат, так и оставшийся лежать на полу.

Фил пришел через полчаса. Лисса уже успела снова посетить ванную и умыться. Правда, одеваться не стала и зачем-то снова вернулась в постель. Поэтому, когда в комнате появился Филипп с большим подносом, наполненным разнообразными вкусностями, она просто сделала вид, будто проснулась всего несколько мгновений назад.

Вот только он видел, что она выглядит слишком уж свежей для той, кто едва распрощался со сном. Но ничего не сказал, благоразумно решив оставить догадки при себе.

– Завтрак? – спросил, улыбаясь.

– Не откажусь, – ответила девушка, прикрывая грудь простыней. – А ты ко мне присоединишься?

Вопрос был провокацией чистой воды, но Филиппу это нравилось. Даже очень. Вот только сначала ей все-таки нужно поесть.

– Кушай, – ответил он, присаживаясь на край кровати и касаясь ее волос. – Я выйду еще на несколько минут. Но обещаю, скоро вернусь и обязательно помогу тебе… закончить трапезу.

Она улыбнулась, понимая его намек правильно. А когда он легко поцеловал ее, едва не задохнулась от предвкушения.

Полакомиться Эрлисса решила блинчиками с вареньем и вкусным ароматным чаем. И после завтрака почувствовала себя еще лучше. Душа пела, а с губ никак не желала исчезать довольная улыбка человека, получившего то, о чем не смел и мечтать.

Филипп вернулся быстро, но уже не выглядел сияющим. Напротив, на его лице явно читалось сожаление, граничащее с безысходностью.

– Что-то случилось? – спросила принцесса, подавшись вперед и подхватив простыню, сползающую с груди.

– Ничего, – ответил Фил, закрывая дверь на ключ и подходя к постели. – Я кое-что тебе должен…

– Что? – не поняла она.

– Твою долю удовольствия, – прошептал виконт, наклоняясь к ее уху и касаясь шеи губами. – Готова принять мой долг?

Она чуть отодвинулась и ответила:

– Только этого и жду.

– Хорошо. Но сначала… – Он тяжело вздохнул. – Я кое-что тебе расскажу.

– С удовольствием послушаю, – ответила Эрлисса, будто случайно отпуская край прикрывающей ее ткани.

Фил мягко улыбнулся ее милой выходке и принялся медленно избавляться от собственной одежды.

– Ну тогда слушай, – сказал, расстегивая рубашку. – Мне всегда нравились картелы. Точнее, даже не они сами, а их внутреннее устройство. Первый я разобрал до винтиков в семь лет. А собрал обратно в девять. Здесь, на острове, даже есть моя лаборатория… Точнее, наша с отцом. Он тоже раньше увлекался изобретениями, пока его не затянула политика.

Лисса слушала внимательно, уже понимая, что разговор для Фила важен. Правда, ее очень отвлекал вид обнаженного мужского торса: каждое утро Филипп явно начинал с тренировки.

– Я хотел учиться, хотел создать что-то свое. Придумать самому. Мечтал попасть в Астор-Холт как обычный студент. И тогда папа предложил мне сделку.

Филипп избавился от брюк, белья и, забравшись в кровать, прижался к Эрлиссе. Его рассказ оказался прерван долгим томительным поцелуем, в котором было столько неприкрытого желания, что они оба едва сдерживались, чтобы не наброситься друг на друга. Но первым в себя пришел именно Фил.

– Давай так… – предложил он и, сев на постели, посадил девушку перед собой и прижался к ее спине. – Вот… теперь я смогу говорить. И не только…

На его лице появилась коварная улыбка, а ладони мягко прошлись по плечам Лиссы, погладили руки, переместились на грудь… и пока решили остаться там. Губы покрывали короткими поцелуями шею…

– Ты меня слушаешь? – спросил, ощущая, как отзывается на прикосновения ее тело.

– Угу, – протянула она в ответ. – Слушаю… говори.

– Папа создал для меня артефакт… не хуже тех, что делает ваш Кери. Дал имя, историю рода, когда-то существующего, но ныне… неважно. Так вот…

Его пальцы опустились ниже и теперь ласкали живот, с каждым движением все ближе подбираясь туда, где принцесса больше всего желала их ощущать.

– Он отпустил меня. Но взамен нагрузил таким ворохом обязанностей, что в первое время я вообще думал, что сдохну от усталости. Я ведь эмпат… сильный, Эрли. А ложь чую независимо от ментальных блоков. И отец настоял на том, чтобы я присутствовал на допросах некоторых преступников в качестве наблюдателя… или помощника. Ты даже не представляешь, чего я там насмотрелся. Оттого и испугался… Да, Эрли, жутко испугался, когда в ту ночь увидел тебя там… в допросной.

Губы снова вернулись к ее шее, а руки наконец добрались туда, где их так ждали. И сознание Лиссы начало медленно уплывать. Она слышала слова Фила, но не могла осмыслить. Она вообще сейчас думала с трудом.

– Потом отец решил, что я должен знать свою страну со всех сторон. И стал периодически отправлять в глубинку, в различные маленькие городки. В общем, учил. Старался сделать из меня хорошего мудрого правителя. Так что, милая моя принцесса, учеба в академии не только для тебя стала отдыхом от дворцовой душной повседневности. И не только вам с братом пришлось прятаться.

Он убрал руки и осторожно уложил Лиссу на постель. Этих мгновений хватило, чтобы распаленное ласками тело чуть остыло, а мозг сложил услышанное в одну картину и выдал вполне закономерный вывод.

– Ты… – проговорила Эрлисса, вглядываясь в его глаза, затянутые пеленой желания.

Он потянулся к ее губам, заставляя вновь забыться в ярком, чувственном поцелуе. И пока Лисса была временно дезориентирована, вытащил из-под подушки тонкий металлический браслет и застегнул на ее запястье.

– Ты… Что это? – спросила принцесса, разглядывая странное украшение.

– Ничего особенного. Вечером сниму. Сейчас он может помочь избежать жертв как человеческих, так и ни в чем не повинных мебели и строений.

Он снова улыбнулся и провел подушечкой большого пальца по ее губам.

– Видишь кольцо? – спросил, показывая серебряный ободок с прямоугольным черным камнем, надетый на его безымянный палец. – Магией совершенно не фонит.

– Артефакт? – уточнила Эрлисса, мечась между двумя желаниями: чтобы он как можно скорее оказался в ней… и чтобы перестал ходить вокруг да около и уже сказал прямо.

Филипп кивнул и попросил:

– Сними его сама.