Само название племени, мешикатль, как и должно, стало внушать страх. Мы никогда не отступали в бою. Мы преследовали врагов до тех пор, пока они не падали замертво. Когда наши воины направлялись туда, где было трудно обеспечить себя снедью, они брали с собой пленников и поедали их, дабы поддерживать собственные силы.

Я тоже извлёк уроки из прошлого. Когда амбициозный принц ацакапотоцалько, Макстла, стал верховным правителем, убив своего брата и других претендентов, это встревожило и озлобило соседей, тем паче что он потребовал увеличения дани.

Час пробил, и я сообщил своему чтимому глашатаю, что следует делать.

А следовало, как и в истории с Тула, найти союзников для войны против могущественного врага. Взяв в союзники Тескоко и Тлакопан, мы пошли войной на Аскапоцалько, страну племени ацакапотоцалько.

Макстла считал себя великим воином и военачальником, но куда уж ему было до мешикатль. Поняв, насколько сильна наша армия, он запросил мира. Наш чтимый глашатай устроил пир, чтобы обсудить условия перемирия. Во время трапезы Макстла поинтересовался, каким блюдом его угощают.

— Это жаркое из посла, — ответил ему чтимый глашатай. — Мы сейчас едим человека, которого ты послал с предложением мира.

На этом мирные переговоры и закончились.

Аскапоцалько потерпело поражение. Макстла бежал с поля боя, когда его воины ещё продолжали сражаться. Разумеется, после бегства вождя они побросали оружие и тоже разбежались кто куда. Наши воины нашли Макстлу, прятавшегося в темацкали, глинобитной хижине-парной.

Они обложили хижину дровами и поджарили запёршегося внутри врага.

Когда война закончилась, мы, мешикатль, стали самым могущественным племенем Сего Мира. То была лишь весна нашего расцвета, но щедроты великой державы уже полились на Теночтитлан.

Мы никогда не были многочисленным народом, потеряли множество молодых мужчин в войнах и никогда не смогли бы управлять огромной территорией, как это делали другие захватчики с помощью своих многочисленных армий. Поэтому главным нашим оружием стал ужас, в который мешикатль повергали всех остальных.

Мы побеждали вражеские армии, наводили страх на их народы, а потом уходили, оставляя своего наместника с небольшим воинским отрядом. Обязанностью наместника был ежегодный сбор дани, которую обязаны были платить побеждённые народы. Причём местное население было вольно придерживаться своего прежнего образа жизни — если дань платилась исправно, им никто не мешал. А вот если этого не происходило, если нашему наместнику наносили вред или не желали подчиняться, вооружённый отряд мешикатль прибывал стремительно, и кара была суровой.

Теночтитлан сделался величайшим городом Сего Мира. Наряду с воинами у мешикатль появились купцы, которые стали повсюду путешествовать и привозили в Теночтитлан самые изысканные предметы роскоши, какие только можно было найти в том или ином уголке Сего Мира. Однако если нашим торговцам угрожали или их убивали, кара также была незамедлительной и суровой. Скажем, если женщины из другого города оскорбляли наших купцов, задирая юбки и демонстрируя свои ягодицы, мы убивали всех жителей и стирали город с лица земли.

Аййя, наше предначертание исполнилось. Однако племя мешикатль стало таким могущественным, что у нас осталось мало врагов, чтобы сражаться. Как бог войны моего народа, я понимал, что это плохо. Нам нужны были пленные, чтобы приносить их в жертву и таким образом исполнять договор с богами.

За процветание и благополучие следовало платить.

Я нашёл выход, придумав Цветочные Войны. Мы вели их со своими союзниками. Самые лучшие воины разных племён встречались в бою друг с другом, причём в схватке они почти не пытались убивать противника. Цель состояла в том, чтобы захватить в плен столько воинов, сколько требовалось для жертвоприношения, а потом оказать им честь, приготовив и съев их останки.

Правда, даже Цветочные Войны не всегда могли удовлетворить нашу потребность в крови. Мы испытывали жестокую засуху, когда бог дождя отказывался поливать наши посевы, а бог солнца направлял палящие лучи так, что урожай засыхал на корню.

Когда чтимый глашатай пришёл в мой храм, чтобы попросить у меня совета, я сказал ему, что он должен пролить целую реку крови, дабы снискать милость богов. Боги даровали нам великую державу, и теперь они хотели награды.

Для того чтобы получить необходимых пленников, нам пришлось пойти войной даже на друзей, но в тот год было принесено в жертву более двадцати тысяч человек. Почти нескончаемый поток пленных двигался по проложенным через озеро дамбам. Жрецы, стоявшие на вершине храма и вырезавшие всё ещё бьющиеся сердца, бросая их в чашу Чак-Мул, промокли от крови с головы до пят. Река крови лилась вниз по ступенькам храма.

Весь народ мешикатль пировал плотью побеждённых воинов. Боги были довольны. Пошли дожди, ласково засияло солнце.

У моего народа всё шло хорошо. Потребовалось около двадцати поколений, но мешикатль возвысились до господства над Сим Миром.

Правда, всегда оставался один бог, которого никак не удавалось ублажить. Кецалькоатлю, Пернатому Змею, было мало одной крови. Покидая Тула и отправляясь в плавание по Восточному морю, он объявил, что рано или поздно вернётся и затребует своё царство обратно.

И хотя мой народ наслаждался благоволением верховных владык Сего Мира, он всегда знал, что однажды Кецалькоатль вернётся.

И востребует он именно то царство, которым владеем мы.

Я покинул Теночтитлан, выпал из сна и вернулся к своему прежнему состоянию шестнадцатилетнего парнишки, слуги странствующего колдуна.

Я пробыл с Целителем год, а потом ещё один. После того памятного опыта с дурманящим зельем ведьмы я продолжал и дальше изучать нравы и обычаи индейцев. Я перенимал всё, вплоть до таких мелочей, как деревенские диалекты, особенности походки, манера разговора и даже образ мыслей. И вот пришёл день, когда я удостоился долгожданной похвалы Целителя.

— От тебя уже больше не пахнет белым человеком, — сказал он.

К тому времени я не просто приобрёл знания по истории моих индейских предков, я проникся к ним уважением. Спору нет, история ацтеков написана кровью, но индейцы не только воевали. Они совершали астрономические открытия, усовершенствовали календарь, написали своим своеобразным, похожим на иероглифы Древнего Египта, письмом великое множество книг и добились выдающихся успехов в области гигиены и медицины.

По воспоминаниям очевидцев, Теночтитлан просто сверкал чистотой, воздух там был чистым и свежим, отходы жизнедеятельности не сбрасывали в озеро, а вывозили на лодках на поля и использовали как удобрения. Плавучие огороды, которые создавали рукотворные острова, и храмы, превосходившие по величине какие-либо иные на земле, являли собой чудеса инженерного искусства.