«Раз, два, раз, два, три». Вот черт. И все-таки, морщась отболи, я пошевелилась и даже смогла дышать, а вскоре в голове прояснилосьнастолько, что я сообразила: рядом кто-то говорит и я даже понимаю слова. Аговорил Толик.

— Ты не сделаешь этого… — монотонно повторял он. —Я тебя прошу. Послушай меня, ты уедешь, сегодня же. Все будет хорошо. Я помогутебе. Я сделаю все, что ты захочешь. Только, ради бога, держи себя в руках.

Я приоткрыла один глаз и увидела Женьку. Та сидела на полунапротив меня, привалившись к стене и вытянув ноги, глаза ее были вытаращены, арот приоткрыт, отчего Женька малость походила на чокнутую, но в остальномвыглядела вполне сносно, то есть точно была живой. Я так этому обрадовалась,что не уловила, о чем Толик говорил дальше, а напрасно: речь как раз шла обомне.

— Если бы не эта стерва!.. — визгливо крикнулкто-то. Голос, как ни странно, женский, но видеть обладательницу этого голоса яне могла, она находилась справа от меня, а вертеть головой мне еще было не посилам. — Она очнулась, — зло сказала женщина, видимо имея в видуменя.

Может, не стоило мне торопиться? Кто-то сделал шаг, а Толиккрикнул:

— Отойди от нее!

Перепугавшись, я открыла второй глаз, сфокусировала зрение иувидела… ноги, точнее: мужские замшевые башмаки дурацкого желтого цвета. Всеясно: я на полу, а со зрением проблемы, потому что лежу я на правом боку,прижимаясь щекой к ковровому покрытию, поэтому левый глаз видит хорошо, а вот правыйне очень.

— Очнулась, — сообщил до боли знакомый мужскойголос, и я потряслась настолько, что смогла поднять голову. Присев на корточки,мне ласково улыбался беззубым ртом «кубист-потрошитель», а теперь еще и «злойгений» Аркадий Валахов. Как же я раньше-то не догадалась:, ведь Анька говорила,что к психоаналитику Стеллу привел художник, да и потом… вот черт! Ну конечно,все так просто… Чтобы подтвердить свою догадку, я приподнялась еще и все-такиповернула голову: в трех шагах от меня в кресле сидел Толик со связаннымируками и ногами, а рядом с ним стояла женщина: она подстриглась и теперь сталаблондинкой, но все равно я ее сразу узнала, тем более что они с братом былиздорово похожи. Передо мной стоял труп из георгинов, покойная жена Козырева —Стелла, правда, совершенно живая и даже вроде бы здоровая, если не считатьдурного блеска в глазах, а он как раз очень настораживал. Можете представить,что я испытала в ту минуту? В жизни не прощу себе эдакой глупости… вот чтоделает с человеком литература: вместо того чтобы немного подумать и понятьочевидное, я пошла на поводу у собственного вымысла и все так бездарноперепутала.

Конечно, Козырев не убивал жену, не из-за соображенийморали, а по весьма банальной причине: она его шантажировала, где-то надежно спрятавкомпромат, который в случае ее смерти очутился бы в надлежащем месте. Именноэто обстоятельство и вынудило Козырева помогать жене после убийства еелюбовника, сынка нашего мэра. Убийство дикое, а жертва выбрана крайне неудачно.Стелла спешит к мужу и требует помощи. Он уезжает в Сочи, Стелла якобы егосопровождает, а на самом деле прячется в их огромном доме и ждет развитиясобытий. Мадам Козырева очень рассчитывала, что муж-мафиози и брат-адвокатпомогут ей избежать правосудия, но ехать на юг все-таки не рискнула,предпочитая на время скрыться. Козырев уехал на юг с любовницей, и тут емунеобыкновенно повезло (а может, он сам организовал везение): девушка утонула, ион получил на руки свидетельство о смерти жены. Он вроде бы помог Стеллеизбежать заслуженной кары (мертвых в тюрьму не сажают) и вместе с тем имел шансраз и навсегда от нее избавиться. Все бы хорошо, но Аверин позвонил в Сочи изаподозрил неладное. А тут еще рукопись. Конверт, посланный Авериным, получилаСтелла, потому что продолжала жить в своем доме, ожидая развития событий, аможет, просто действовала мужу на нервы. Почерк на конверте она узнала иотправилась к Ярославу Сергеевичу. Что произошло в офисе, судить не берусь.Может, Аверин наконец понял, кем является любимая женщина, посоветовал ейподлечиться и стал опасным свидетелем, а может, «злой гений» решил разделатьсяс соперником, одно несомненно: нож под лопатку Аверин заработал. Думаю, убилего все-таки Валахов, оттого и встал вопрос об алиби. Стелла в очередной развынудила мужа помогать ей, а дальше… дальше все более-менее ясно. Они похитилирукопись в литературном кружке, но моего адреса на ней не оказалось, Валаховвспомнил нашу памятную встречу и разговор с Аполлонским, который он слышал.Через Женьку они вышли на меня. Попытка нас укокошить успехом не увенчалась(впоследствии выяснилось, что «Гранд-Чероки» принадлежал Стелле, а за рулемсидел «злой гений»), после этого любовники-убийцы решили передохнуть, но тутнелегкая свела нас с Толиком, а интерес и наш, и милиции к психоаналитику оченьих раздосадовал. В этом случае Стелла волновалась не за себя (она-то уже месяцчислилась в покойницах), она боялась, что всплывет фамилия Валахова, а там и доразгадки два шага — В ночь, когда мы перекапывали клумбу, Стелла была в доме, насчастье, одна. Она и вызвала мужа, поспешно покинув свое убежище, но Козырев незакопал нас в свежевырытой яме (чем очень супругу раздосадовал), а отпустил смиром. Козыреву все эти убийства были ни к чему, он очень хотел отделаться отжены и по этой причине даже выложил бешеные деньги за мерзкую картину, другимисловами, дал отступного. Но убираться из города Стелла не желала, потому чтокрыша у нее съехала окончательно. А тут еще Толик, услышав мое сообщение наавтоответчике, где я предупредила, что иду в милицию, из лучших побужденийнапомнил ей, что ее тайна уже вовсе не тайна и вот-вот грозит перекочевать взал судебных заседаний. Сестрица его слова поняла по-своему и решила покончитьс нами раз и навсегда. Вот и оказались мы с Женькой на полу в квартире Толика.

Конечно, все это не в один миг пришло в мою бедную голову ввиде озарения; если честно, о многом я узнала гораздо позднее. Но суть уловилаправильно, а суть была таковой: перед нами двое психов и они твердо решили насукокошить.

Только я подумала об этом с тоской и отчаянием, как раздалсястрашный грохот, входная дверь с треском распахнулась, а в комнату ворвался нашбравый майор. Далее события развивались с фантастической скоростью: в рукахСтеллы появился пистолет, и она не преминула нажать на курок, но Ромашка не зряслужил в спецназе, он мгновенно сориентировался и доблестно прикрыл свою грудьхудожником Валаховым, весьма кстати оказавшимся у него под рукой, а потомпоступил и вовсе не по-джентльменски: въехал пяткой в голову красивой женщине спистолетом и отправил в продолжительный нокаут. Когда приехала милиция, ледивсе еще пребывала в отключке. Художнику Валахову было еще хуже: он закатилглазки и тихо лежал в луже собственной крови, через несколько минут егодоставили в больницу «Скорой помощи», где наутро, не приходя в сознание, онумер.