От уверенных и энергичных поглаживаний кожа Македы стала гореть. Царица чувствовала ни с чем несравнимое удовольствие и наслаждение. По просьбе массажистки она перевернулась на спину, подставив ее рукам живот и грудь. Та взяла оливковое мыло и принялась, не спеша, омывать им тело царицы, осторожно поливая теплой водой из серебряного сосуда.

Македа не знала, что в этот момент за всеми ее телодвижениями через небольшое отверстие в узорчатой стене наблюдают восхищенные глаза царя Соломона, который не удержался и, войдя в смежное с баней помещение, припал к скрытому отверстию в узорчатой стене. Царь Соломон наслаждался представшим его взору увлекательным зрелищем.

Массаж закончился. Царица грациозно сошла с каменного ложа и, подойдя к стене, неторопливо облилась прохладной водой из источника.

Тем временем на ложе улеглась Эйлея. Ее тело также было подвергнуто натиску ловких и уверенных рук массажистки. После массажа ее также перевернули на спину и не спеша омыли с оливковым мылом.

И так же безотрывно следили глаза царя и за распластанным темнокожим телом красавицы Эйлеи. От сладкой и острой неги, разлившейся по его телу, царь прикрыл глаза, прижался пылающим лбом к каменной резьбе и тихо застонал. Потом он снова поспешно открыл глаза и, припав к маленькому отверстию, уже не отрывал возбужденного взора от прекрасных и нагих женских тел.

Тем временем распаренные и расслабленные красавицы ни о чем не подозревали и с большим удовольствием окунулись в теплый бассейн.

В следующем помещении, куда они перешли, было уже прохладней. Это помещение также предназначалось для отдыха и расслабления. Женщины сели на теплый мраморный пол возле невысокого журчащего фонтана и, взяв в руки костяные гребни, принялись не спеша расчесывать свои влажные волосы. В небольших хрустальных сосудах на полу они обнаружили сурьму. Рядом лежало два маленьких кинжала. Опустив кинжал внутрь сосуда, Македа подцепила его кончиком порошок, после чего прикоснулась им к концам ресниц. Таким способом она придала своим ресницам больший блеск. Потом взяла из медной чаши розового масла и стала натирать им свои ноги, руки и ступни. Эйлея последовала ее примеру. Затем обе женщины обильно полили себя духами.

В овальной нише, расположенной в стене и украшенной голубой каменной резьбой, они обнаружили специально оставленную шкатулку с драгоценностями. Не удержавшись, женщины начали примерять на свои нагие тела различные украшения, танцуя и напевая, они любовались собой в маленькие зеркала.

Потом они с аппетитом поели сочных фруктов и выпили белого вина. Подойдя к бассейну, женщины улеглись на тяжелой дорогой ткани, разложенной на полу, взяли трубки, вставленные в курильницу кальяна из сандалового дерева и, закурив, стали любоваться лениво плавающими в прозрачной глубине золотистыми и красными рыбками. На поверхности воды в такт ее легкому движению также плавно покачивались разбросанные цветки лотоса и розы. Мерцающий солнечный свет, попадая в помещение с высоким потолком через раскрашенные стекла, наполнял его таинственным блеском.

Пока его гостьи наслаждались отдыхом и разговорами в бане, Соломон покинул смежное помещение, прошел в свои покои и переоделся в одежду, соответствующую важным приемам. Потом он приказал рабу позвать к нему начальника администрации Ханана. А когда тот пришел, царь приказал ему собрать Верховный суд (Синедрион) и всех старейшин Израиля, глав колен и родов, начальников и наместников на срочный совет.

Спустя два часа зал собраний оказался заполнен прибывшими со всех концов Иерусалима знатными людьми.

Соломон взошел на трон и громогласно заявил:

– Я, царь Соломон, позвал вас сюда, чтобы сообщить, что в Иерусалим прибыла с визитом предводительница савеев Македа. Она привезла нам богатые дары и предложение заключить торговый союз с ее государством. Какое будет ваше мнение, старейшины и начальники?

Старейшины стали переговариваться между собой. Вначале они говорили тихо, важно объясняя друг другу свою точку зрения, но постепенно шум в зале усилился, потому что они стали ожесточенно спорить между собой, каждый доказывая собственную неоспоримую правоту. Они трясли головами, дергали себя за длинные черные бороды, яростно хлопали себя по коленам, напыщенно задирали головы, а когда и это не помогало – свирепо вытаращивали глаза и громко выкрикивали всевозможные ругательства, чтобы пресечь раздающиеся возражения.

Вначале Соломон терпеливо и торжественно восседал на высоком троне, возвышаясь над своей говорливой и яростно спорившей знатью. Наконец ему надоело слушать их пререкания, и он повелительным жестом прервал разгоряченных мужей, приподняв вверх ладонь и призывая споривших к тишине.

– Довольно! – повелительно произнес Соломон. – Кто из вас выскажет первый свое мнение?

Вперед выступил главный наместник Нахшон. Он многозначительно закашлял в длинную черную бороду, потом произнес:

– О, царь Соломон. Позволь мне высказать точку зрения многих присутствующих на этом собрании. Не ошибусь, если скажу, что союз с Савской страной нам не нужен. Какая в нем польза для нашего государства? Ее нет. Мы обходились и обойдемся дальше без благовоний и пряностей, которыми богата эта страна. Вред же, который причинит нам союз с народом, который поклоняется вместе со своей правительницей языческим богам, неизмеримо страшней, чем принесенные ею богатства и польза, – сказав эти слова, Нахшон оглянулся на сидевших позади него начальников и старейшин, ища у них поддержки своим словам.

Некоторые из сидящих мужей одобрительно закивали головами и радостно закричали, выражая согласие, другие же, напротив, сидели неподвижно и молча, соблюдая нейтралитет. Мнения снова разделились. Долго продолжался между ними спор.

Соломон выслушал мнение каждого присутствующего, после чего вновь поднял вверх ладонь и торжественно произнес:

– Я выслушал сейчас ваши мнения, но принимаю следующее решение. Мы заключим с правительницей Македой торговый договор и учтем интересы Савского царства на море. Мы предоставим для нее свои корабли для торговли с другими странами, где они пожелают, взамен на регулярные поступления от них золота и драгоценных благовоний с пряностями. Взамен мы обретем торгового и военного союзника на востоке.

Велите пригласить в зал собраний Савскую царицу, дабы я мог объявить ей о своем решении, – заключил Соломон и ястребиным взором оглядел склоненные и недовольные лица своих подданных, запоминая несогласных. Как он и ожидал, таковых оказалось много.

Когда Македа в сопровождении начальника царской охраны вошла в зал собраний, она увидела перед собой все те же суровые и застывшие лица иудейской знати, которые ничуть не изменили своего выражения даже спустя полчаса. В зале стояла напряженная тишина. Многие старейшины по разным причинам были не согласны с решением царя. Но слово царя Соломона – закон, который обязателен к исполнению для всех.

Македа встала перед троном, на котором восседал, подобно золотому изваянию, царь Соломон, и ей объявили о принятом решении. Царица выслушала его с великой радостью в сердце и благодарностью. А когда она вгляделась в пронзительные и черные глаза Соломона, ей очень много рассказал блеск этих глаз. Гордо кивнула Савская царица царю Соломону и сидящим старейшинам, после чего звонким взволнованным голосом отчеканила: