Глава 30

Посидели мы с Таисией после ухода Грабиной мало, но пару поцелуев все же мне удалось сорвать. После второго Таисия совсем поплыла, испугалась этого и сбежала. Даже не побоялась, что ко мне после ее уходя опять заявится Грабина. Видно, более серьезные страхи накрыли: что проведет у меня всю эту ночь.

Вопрос с ненужными визитерами в мою башню я решил с гарантией: перед тем как ложиться спать, поставил общую защиту от проникновения любых звуков снаружи. Правда, сигнал от защитной сети не отключил, поэтому ночью вынужден был вставать и загружать новую партию тех, кто пытался к нам проникнуть. А потом еще одну. Развлечение будет Грекову поутру. Кстати, нужно уже продумать, на кого эту защиту переподключить, когда я отсюда уеду.

Утром сразу после моего возвращения с пробежки ко мне заявились сразу оба Шелагина и Греков, что было отмечено недовольным ворчанием Глюка. Щенок всерьез возомнил себя моим охранником, а охранять объект в толпе ему не нравилось.

Шелагин-старший с ходу огорошил:

— Ты сможешь настроить реликвию на Фадеева?

«Сможем?» — переадресовал я вопрос Песцу.

«Смочь-то сможем… По остальным артефактам пройдет сообщение, — предупредил он. — О том, что новый пользователь подключен к сети.»

— При этом пройдет сообщение по остальным реликвиям.

— Значит, сможешь, и даже с оповещением, — расплылся в счастливой улыбке Греков. — То, что нужно. Прямо праздник какой-то.

— Оповещение будет на языке Древних, — напомнил я.

— Это, конечно, хуже, но ты же сможешь опять продублировать картинкой? — предложил Греков. — Как в прошлый раз?

Он предвкушающе потер руки. Я его радости не разделял.

— Значит, Фадеева решили оставить в живых?

— С чего бы? Просто успокаиваем Павла Тимофеевича, который никак не может нарушить слово. Берем с Фадеева клятву, вручаем ему реликвию, а по дороге от нас устраняем. И слово выполнено, и ничего лишнего не выплывет.

— А устранение на нас не укажет?

— Илья, ты меня будешь учить? — удивился Греков. — О том, что Фадеева мы выкрали, никто не знает и не узнает. Будут считать, что находился у нас с тайным визитом, готовил почву для получения реликвии. Со стороны у нас нет ни одной причины его устранять. Вообще. А еще со стороны он должен выглядеть полностью лояльным нам человеком, устранение которого нам невыгодно. Что нужно для привязки к нему реликвии?

— Во-первых, нужно точно определить, какая из отключенных отвечала за то княжество, — потянул время я, отправляя запрос Песцу.

«Вообще кровь его нужна, — ответил он. — Но все можно подготовить заранее, ему останется только палец наколоть. После этого пойдет уведомление по всем владельцам реликвии, которое мы собрались продублировать картинкой».

Это я и пересказал всей честной компанией. Греков сразу же принялся эту картинку создавать. Текст был простейшим — сообщалось об образовании нового княжеского рода Фадеевых, ответственных за территорию, на которой он сейчас губернаторствовал. Греков от широты душевной даже карту страны добавил, на которой была выделена территория нового княжества, пока еще губернаторства.

«Чисто теоретически можно будет в будущем перевести все сообщения на понятный нынче язык, — заметил Песец, со скепсисом изучавший, чем именно собрались наши заговорщики радовать как совет князей, так и нового князя в лице Фадеева. — Но это нужно думать и экспериментировать. Сейчас не время».

Мне подумалось, что для экспериментов над главной реликвией страны время никогда не должно наступить, поскольку есть риск остаться вообще без нее. А ведь стоило только пойти слухам, что с нашей основной реликвией что-то не то, как на границах сразу возникло напряжение. Пока незначительное, но всё же.

Основной реликвией можно было установить защитный купол по всему периметру страны на столько времени, на сколько хватит запасенной энергии. Это одна из немногих функций, о которых помнили до сих пор.

— С Грабиной что-то нужно решать, — напомнил я.

— Подождет твоя Грабина, — неодобрительно бросил Греков. — У нее приоритет сейчас ближе к концу списка. Сдвинуть ее можно только удалением оттуда, а удалить — сам понимаешь, целительский род это нам не прибавит. В любом случае, запрос по ней я отправил, отчет пока не получил. Без отчета беседы не будет. Ну и без зелий, разумеется, потому как Беспалова утверждает, что Грабины с Живетьевыми были очень тесно связаны.

— Мне кажется, что и Беспалова с Живетьевыми была тесно связана, поэтому ее слова нужно делить надвое.

— Есть такое. Арина Ивановна там часто бывала, но причину Калерия Кирилловна озвучивать отказывается. Несет дичь о благотворительности по отношению к целителям. Мол, за это ей Живетьевы и были благодарны.

— Мне кажется, — нетерпеливо бросил Шелагин-старший, — что нам сейчас важнее решить проблемы с Фадеевым, а не перемывать кости Беспаловой. Илья, как скоро ты сможешь перенастроить реликвию? Вопрос с Фадеевым желательно решить до Совета. Он сегодня будет попозже, но не настолько, чтобы мы затягивали до вечера.

Я глянул на часы и предложил:

— Давайте сразу после завтрака?

— Грабиной я распорядился завтрак к ней отнести, — предупредил Греков. — И еще вечером, сам понимаешь после чего, передал ей просьбу пока не выходить. Незачем Беспалову дразнить. Она аж дымится, когда речь о Грабиных заходит. В ее присутствии даже кофе скиснет, не только молоко.

Выходит, можно было не морочиться с защитой от звуков. Потому что все равно кроме Грабиной ко мне никто ночью бы не поперся. И тут я вспомнил.

— Алексей Дмитриевич, там в тюрьме новая партия. Точнее, две, по три человека.

— Опять ночью кто-то ломился? — удивился Греков. — Вот идиоты. Проверим, кто там, но после решения вопроса с Фадеевыми. Или нет… Отправлю-ка я туда сейчас тех, кто в операции не занят.

— Вещи разложены в соответствии с размещениями по камерам, — предупредил я и с чистой совестью выбросил всех ночных придурков из головы. Потому что, как не так давно сказал Греков, это теперь не мои проблемы.

На завтрак Беспалова пришла в весьма воинственном настроении и расслабилась, только когда поняла, что врагини не будет. Сочла это своей крупной победой и остаток завтрака довольно улыбалась. При этом ни одного слова по поводу отсутствия Грабиной сказано не было. По-видимому, Калерия Кирилловна решила лишний раз не упоминать неприятную фамилию. Сделать вид, что девушки вообще не было. Так, неприятный