Один из стражников, лысый как колено, дылда с истиннокабаньей щетиной на морде, ткнул в ведьмака.

– Этот.

Двое других схватили Геральта, грубо подняли и приперли кстенке. Воришки вжались в угол, длинноносый дедок зарылся в солому. Хиреаданхотел вскочить, но упал на подстилку, отползая от приставленного к груди корда.

Лысый стражник остановился перед ведьмаком, подвернул рукаваи помассировал кисть руки.

– Господин советник Лавроносик, – сказалон, – велели спросить, как тебе у нас в яме? Может, чего недостает? Может,холод докучает? А?

Геральт не счел нужным отвечать. Пнуть лысого он тоже немог, потому что удерживавшие его стражники наступили ему на ноги тяжелымиботинками.

Лысый коротко размахнулся и саданул его под дых. Не помоглозащитное напряжение мышц. Геральт, с трудом хватая воздух, некоторое времярассматривал пряжку собственного пояса, потом стражники выпрямили его снова.

– Дык ничего тебе не надыть? – продолжал лысый,разя луком и гнилыми зубами. – Господин советник будет радый, что ты нежаловаешься.

Второй удар, туда же. Ведьмак закашлялся, и его наверняка бывырвало, если б было чем. Лысый повернулся боком. Сменил руку. Удар! Геральтснова уставился на пряжку собственного пояса. Хоть это и казалось странным, новыше пряжки не появилась дыра, сквозь которую просвечивала бы стена.

– Ну как? – Лысый немного отступил, явно собираясьразмахнуться сильнее. – Нету никаких пожеланиев? Господин Лавроносик велелиспросить, нет ли каких? А чтой-то ты молчишь? Язык, что ль, свернулся? Щас ятебе его размотаю.

Удар!

Геральт и на этот раз не потерял сознания. А надо бы, потомучто ему как-никак, а внутренние органы еще могли пригодиться. Однако, чтобыпотерять сознание, надо было заставить лысого…

Стражник сплюнул, ощерился, снова помассировал пятерню.

– Ну как? Никаких желаниев?

– Есть одно… – простонал ведьмак, с трудомподнимая голову. – Чтоб ты лопнул, сволота поганая.

Лысый заскрежетал зубами, отступил и замахнулся, теперь уже,как и хотел Геральт, примеряясь к голове. Но удар не состоялся. Стражник вдругзабулькал, словно индюк, покраснел, схватился обеими руками за живот, взвыл,зарычал от боли…

И лопнул.

– Ну и что мне с вами делать?

Потемневшее небо прорезала ослепительно яркая стрела молнии,после короткой паузы раздался хрупкий, протяжный гром. Ливень набирал силу, надРиндой проплывала дождевая туча.

Геральт и Хиреадан, сидевшие на лавке под большим гобеленом,изображающим Пророка Лебеду, пасущего овец, молчали, скромно потупившись. ИпатНевилл расхаживал по комнате, фыркая и гневно сопя.

– Вы, сволочные, засранные волшебники! – вдругвзорвался он, остановившись. – Невзлюбили мой город или как? Нет другихгородов на свете или что?

Эльф и ведьмак молчали.

– Чтобы такое… – захлебнулся ипат. – Чтобыключника… Как помидор! Вдрызг! В красную жижу! Это бесчеловечно!

– Бесчеловечно и безбожно, – поддакнулприсутствовавший в канцелярском покое ратуши богослужитель Крепп. – Такбесчеловечно, что любой дурак догадается, кто за этим стоит. Да, ипат.Хиреадана мы знаем оба, а этому, выдающему себя за ведьмака, недостало бы Силы,чтобы так уделать ключника. Это все работа Йеннифэр, богомерзкой ведьмы!

За окном, как бы подтверждая слова Креппа, громыхнуло.

– Она и никто другой, – продолжалбогослужитель. – Несомненно. Кто ж, если не Йеннифэр, вздумал быотыграться на государевом советнике Лавроносике?

– Ха-ха-ха! – расхохотался ипат. – На это-тоя как раз меньше всего злюсь. Лавроносик подкапывался под меня, на мое местометил. Теперь его уже люди слушать не станут. Как вспомнят, как он по задуотхватил…

– Недоставало еще, чтобы вы начали аплодировать семупреступлению, милсдарь Невилл, – поморщился Крепп. – Напоминаю, еслиб я на ведьмака не наслал бесогонного заклинания, то бишь экзорцизма, он поднялбы руку на меня и на достоинство храма…

– А ведь ты тоже скверно отзывался о ней в своихпроповедях, Крепп. Даже Берран жаловался. Но что правда, то правда. Слышите,поганцы? – Ипат снова повернулся к Геральту и Хиреадану. – Нету вампрощения! Не подумаю потакать таким фокусам! Ну, давайте говорите, что у васесть в свое оправдание, потому как если нет, то я начихаю на все ваши религии иустрою вам такое, что вы до смерти не забудете. А ну выкладывайте все немедля, какна духу!

Хиреадан тяжко вздохнул и глянул на ведьмакамногозначительно и с вопросом. Геральт тоже вздохнул, откашлялся.

И рассказал все. Ну, скажем, почти все.

– Стало быть, вон какие пироги, – произнесбогослужитель, немного помолчав. – Хорошенькая история. Злой гений,освобожденный от заклятия. И чародейка, которая заимела на этого гения зуб.Недурственная комбинация. Это может скверно кончиться, очень скверно.

– Что такое гений? – спросил Невилл. – И чтонадобно этой Йеннифэр?

– Волшебники, – пояснил Крепп, – черпают своюмощь из сил Природы, точнее, из так называемых Четырех Основ, сиречь элементов,популярно именуемых стихиями: Воздуха, Воды, Огня и Земли. У каждой из сихстихий имеется свое Измерение, на колдовском жаргоне Плоскостью именуемое. Существуют,стало быть, Плоскость Воды, Плоскость Огня и так далее. Измерения сии намнедоступны и заселены существами, именуемыми гениями…

– Именуемыми в легендах, – прервал ведьмак. –Потому что, насколько мне известно…

– Не прерывай, – обрезал его Крепп. – То, чтотебе известно мало, было ясно уже с самого начала твоего рассказа, ведьмак. Такчто помолчи и послушай тех, кто умнее тебя. Итак, гении. Их четыре рода, как ичетыре Плоскости. Существуют д'йины, существа воздушные, мариды, связанные состихией Воды, ифриты, кои есть гении Огня, и д'ао – гении Земли…

– Ну, тебя понесло, Крепп, это называется словесныйпонос, – вставил Невилл. – Тут тебе не воскресная школа, не учи нас.Говори кратко: чего Йеннифэр хочет от того гения?

– Такой гений, ипат, есть живой сборник магическойэнергии. Волшебник, имеющий возможность по желанию призывать гения, может этуэнергию направлять в виде заклинаний. Ему не надо тяжким трудом вытягивать Силуиз Природы, за него это делает гений. Тогда могущество такого чародея становитсяогромным, почти безграничным.