На следующий день мы покинули город на моей машине.Находиться здесь Даниле было опасно. К тому же следовало сменить обстановку —сидение в четырех стенах меня изрядно утомило, хотелось солнца, моря и свободы,конечно. Хотя с последней вряд ли что выйдет. Должно быть, мне на роду написаноот кого-то зависеть. Что ж, Данила далеко не худший вариант. Конечно, он псих,но на деньги ему наплевать, я могу их тратить в свое удовольствие, он не тольконе станет упрекать, но еще рад будет, лишь бы я вертелась возле ног и время отвремени скулила по-щенячьи от счастья. При известной сноровке это совсем нетрудно. Одно ясно, другого мужчины у меня никогда не будет, этот псих показал,на что он способен, так что я вряд ли рискну повторить печальный опыт.

Что ж, даже в этом можно найти плюсы. Для меня Даниласделает все, что угодно. А мне угодно многое. Я с детства мечтала о большихденьгах и свободе, свободе с большими деньгами, вызывая даже у собственныхродителей некое беспокойство, но в родителях я не очень нуждалась и при первойвозможности уехала. Все, что у меня было, это красота, товар, конечно, ходовой,но тут главное не продешевить. Мне повезло, я встретила Виктора. По всемпризнакам жить ему оставалось недолго, и я, не раздумывая, вышла за него замуж.Однако умирать он не спешил, а при хорошей жизни обещал прожить очень долго.Пришлось немного потрепать ему нервы, очень кстати я узнала о беременности егосекретарши, ну и придумала телефонные звонки, заодно и с собственнойбеременностью распростилась, ребенок мне был ни к чему. Но чертов муженекупорно не хотел умирать. Вот тогда мне под руку подвернулся Гаевский, не богвесть что, но при умелом подходе он мог избавить меня от дражайшего супруга.Жаль, что на Данилу я не обращала внимания. Все было бы проще и быстрее, аглавное, обошлось бы без дурацких мелодрам. Впрочем, тогда не получилось бытакого потрясающего финала. Согласитесь, сыграно неплохо. Кстати, отличитьаскорбинку от снотворного я еще в состоянии.

В общем, как говорится, что бог ни делает, все к лучшему. Явлюблена, я без него жизни не мыслю, а об остальном он никогда не узнает. Нестоит лишать людей их иллюзий…

Данила прервал мои размышления, взяв за руку, поцеловалпальцы, заглядывая мне в глаза.

— Я люблю тебя, — сказал он тихо. — Тыслышишь? А ты любишь?

— Да, дорогой. Конечно, дорогой…