– Ты… извини? Мой… мой сын?

– Перед тем как уйти, ты сделал мне самый лучший в мире подарок.

Молодой человек потрясенно ахнул, потом резко повернулся ко мне спиной и запустил пальцы в волосы.

– О, во имя небес!

Верлен согнулся пополам, потом упал на колени, его плечи тряслись, но он не издавал ни звука. Его страдания, почти физически ощутимые, передались мне, и мое сердце облилось кровью. И все же мы ничего уже не могли изменить, так уж сложилась жизнь.

Медленно я опустилась на колени над рекой и погрузила руку в воду, выискивая нужный мне фрагмент среди тысяч воспоминаний, отражавшихся на поверхности льдин.

– Смотри, любимый, – прошептала я.

Казалось, река услышала мои мысли, и на поверхности льдины замелькали нужные образы.

Верлен повиновался, с настороженным видом приблизился ко мне и заморгал при виде своего ребенка.

– Его имя Рембо, но мы зовем его просто Рем, – поспешно сказала я, стараясь поведать Верлену как можно больше. – Он очень высокий, почти такой же, как ты, и у него твоя улыбка… Волосы темные, но у него растет несколько белых прядей. И он само совершенство…

Я замолчала, переводя дух, а Верлен посмотрел мне в глаза с любопытством и жадным интересом.

– Рембо… – взволнованно прошептал он. – Это прекрасно. А он… нормальный?

Я набрала в грудь побольше воздуха и кивнула.

– Он унаследовал твои способности, но в его случае они действуют иначе. Он не страдает от приступов, которые так терзали тебя, и не мучается из-за долгого отсутствия в организме душ. Похоже, в нем гармонично уживаются божественное и человеческое начала.

– Так значит, он… тоже поглощает души?

– Только души тех богов, которые приходят сами, чтобы отдать их нам, – пояснила я, выпрямляясь. – В тот день, когда ты умер в Лесу Проклятых, все божественные и человеческие сущности, которые ты поглотил во время битвы, проникли в меня. Сначала я этого не поняла, более того, даже не почувствовала их присутствия. Потом, узнав, что беременна, я поняла, что произошло. Это Рем призвал к себе души, хотя был всего лишь крошечным зародышем у меня в животе. Он хранил их в себе, пока ему не исполнилось пять лет, а затем, когда они стали слишком настойчивыми, я собрала их в банку. С помощью этих жемчужин я активировала другие храмы. Так появились новые Зеленые Гавани, а с ними и новые колонии, где могли поселиться люди. Империя рухнула, последние боги, пережившие Янус, пришли к нам сами и предложили свои души нашему сыну. После смерти Ориона к богам вернулись воспоминания о тысячах лет существования, и большинство из них решили, что пришло их время покинуть этот мир. Планета все еще восстанавливается, и наше молодое общество пока далеко от совершенства, но после падения Ориона и Янус не было больше ни войн, ни гонений.

Верлен кивнул и тоже поднялся, вид у него был задумчивый.

Я прекрасно понимала: ему трудно переварить такой объем удивительной информации зараз.

– Альтаир и Олимпия поженились, у них двое детей, – продолжала я, предпочитая более радостные новости. – У Хальфдана тоже родилась дочь, и наш сын в нее влюбился. Уверена, ты будешь рад узнать, что мы с тобой стали бабушкой и дедушкой трех мальчуганов. Рем – прекрасный отец, ты бы им гордился.

На лице Верлена отразилось нечто среднее между восторгом и болью.

– Мне так жаль. Если бы я только смог освободить свою мать вовремя…

– Твоя мать очень помогла мне в воспитании нашего сына, – возразила я и не смогла сдержать улыбку. Воспоминания о тех годах были очень счастливыми. – Долгое время я думала, что Рем разговаривает с воображаемым другом, но оказалось, что это не так. Он вырос рядом с твоей матерью. Он отпустил ее душу, как только она попросила его об этом, однако для нее стало настоящим счастьем провести несколько лет рядом с нашим мальчиком.

Я умолкла: зазвучали какие-то громкие удары, странные, вибрирующие звуки, но откуда они доносились, оставалось неясным.

Мы с Верленом озадаченно подняли глаза, пытаясь найти источник этого грохота. Потом я поняла…

Это были удары моего сердца, которые производило мое тело, оставшееся в реальном мире. Пульс постепенно замедлялся, возвещая о моем скором конце.

Я знала, что пришло мое время, потому что уже видела эту сцену в рисунках Паутины, вот только понятия не имела, что произойдет дальше…

Очевидно, Верлен тоже догадался о природе этого шума, потому что вдруг протянул мне руку – в этом жесте сквозило отчаяние.

– Не уходи, Сефиза, прошу тебя, – взмолился он. – Останься со мной…

По правде говоря, я сама ничего так сильно не желала, именно за этим я и пришла сюда. Я надеялась, что если, испуская последний вздох, перенесусь в другой мир, то, возможно, смогу остаться в этом загадочном измерении, в котором заключен дух Верлена.

Я понятия не имела, как это сделать, и все же не сомневалась: выход есть.

Итак, я собралась с духом и решила: будь что будет. Закрыла глаза, затем шагнула вперед, прямо в ледяную воду реки.

Не говоря ни слова, Верлен последовал моему примеру.

Мы боролись с течением, но ледяная вода захлестнула нас с головой. Уже через секунду я поняла, что кислород здесь не нужен, и устремилась вперед, навстречу своему любимому. Мы встретились в центре потока.

Верлен схватил меня за руку, лихорадочно притянул к себе, и я прижалась к его груди, испытывая облегчение и радость оттого, что нахожусь именно там, где мне полагается быть.

Сквозь глухой шум волн до нас донеслась тихая, знакомая музыка. Пение рояля и скрипки слилось в нежную, трогательную мелодию, приглашая нас вечно кружиться в танце на дне таинственной реки.

Благодарности

Прежде всего я хотела бы поблагодарить Полин, моего издателя, за ее работу над этим последним томом «Туманов Пепельной Луны», а также всю команду редакторов издательства J’ai lu за то воодушевление, с которым они трудились над этой трилогией, моей самой первой