– Так зарплаты никакой, – объяснила Света, – иперспектива фиговая: чтобы прибавили несколько сот рублей, нужно было окончитьаспирантуру, защитить кандидатскую диссертацию, ужасное место, полный отстой.Алиска, правда, терпела, но потом у нее терпелка лопнула, и она устроиласькассиром в скупку.

– Куда? – Я изобразила удивление. –В скупку? Странное место для девушки, имеющей в кармане диплом о высшемобразовании.

Света пожала плечами.

– Вообще-то это я так называю антикварный магазин, там ведьскупают старинные вещи. Ей предложили хороший оклад, плюс чаевые. Только,думается, Алиска решила себе очередное испытание устроить, проверить хотела,сумеет ли она, вся из себя такая умная, на кассе сидеть! Любила онамазохистские эксперименты над собой производить. Думаю, она бы в скупке долгоне проторчала, только ее уволили. Хозяин еще тот жук оказался, взял на короткийсрок, а потом выгнал, заявил: «Я на лето, когда народа нет, всегда кассираубираю!» Вот какой гад! Нет бы сразу предупредить, при найме, что летние месяцыпридется гулять без оклада. Но Алиска не расстроилась, наоборот, счастливая такаяходила, сказала мне: «Кассир – это полный отстой, ерундовое занятие, поплечу любому идиоту, вот сейчас съезжу в «Вершину», а потом устроюсь вприличное место». Мы в таком отличном настроении в лагерь укатили, кто ж знал,что Алиску там смерть поджидает?

Она замолчала и уставилась в окно, потом задремала, свесивголову набок, я внимательно следила за дорогой. Вот, значит, как! Алиса провелавсе детство в Пескове, жила у бабы Раи в доме.

Подъехав к подъезду, я тихонечко потрясла Свету:

– Вставай, прибыли.

Девушка встрепенулась:

– Уже? Как быстро!

Мне дорога не показалась короткой, но Света-то не вертеларулем, а мирно спала на пассажирском месте.

– Скажи, – спросила я у нее, – Алиса былаблондинкой?

– Нет, шатенкой.

– Ясно, – разочарованно протянула я.

Значит, блондинка с красными губами не она. А кто?

– Ты ее подруг знала?

– Алисиных?

– Да.

– Никогда не слышала про женщину по имени Вика Столярова?

– Нет, – удивленно ответила Света.

Я вытащила из бардачка блокнот, нацарапала телефоны исказала:

– Вот, смотри, здесь два номера мобильников. Если один вдруготключен, то всегда работает второй, я их по очереди на зарядку ставлю ипостоянно бываю доступной.

– Зачем они мне?

– Алису убили.

– Вы с ума сошли, – пробормотала Света.

– Нет, просто я знаю кое-что, неизвестное тебе, позволяющеесделать такой вывод. Веревка порвалась не сама, кто-то ее подрезал или истрепалспециально, чтобы кончина Алисы походила на банальный несчастный случай. Скажи,ты хочешь, чтобы ее убийца был найден и наказан?

– Конечно.

– Тогда обязательно позвони мне, если произойдет что-нибудь.

– Что?

– Не знаю. Кто-нибудь станет разыскивать Алису, или на ееадрес придет письмо… Ну, в общем, если случится хоть что-то, связанное с ней,немедленно звони, поняла?

– Хорошо, – кивнула Света, пряча бумажку.

– Не забудешь?

– Нет.

Дверь подъезда хлопнула, я ощутила невероятную,нечеловеческую усталость, свинцовой плитой придавившую меня к водительскомусиденью. Пора ехать домой. Не стоит отчаиваться, никогда нельзя опускать руки иговорить себе: все, положение безвыходное. Надо помнить, что из любогобезвыходного положения находятся, как правило, два выхода, следует только ихнайти. Удача приходит лишь к упорным и целеустремленным, от нытиков ималодушных она бежит прочь.

Уговаривая себя, я неслась в Ложкино, ситуация казаласьужасной. Я абсолютно уверена теперь в том, что Вика ни в чем не виновата,но доказать этого не могу. Все люди, способные хоть как-то пролить свет назапутанную историю, мертвы. Все до единого, не осталось никого, кроме таинственнойблондинки с красными губами, но я совсем не представляю, где и как ее искать!Ведь мне не известны ни имя, ни фамилия, ни место работы, ни ее адрес! Полныймрак!

Стараясь не расплакаться от отчаяния, я доехала до Ложкина,поставила в виде исключения «Пежо» в гараж и пошла в дом. Главное – неотчаиваться, верить в победу! Все у меня будет хорошо.

Занимаясь самопсихотерапией, я вошла в гостиную ивздрогнула. Только этого мне сегодня не хватало: отличного вселенскогоскандала, может быть, даже с мордобоем.

На зеленом диване у камина со злобным выражением на лицесидел Глеб Вяземский, муж Марго.

– Привет, – мрачно сказал он, – моя жена тут?

Я, пытаясь сообразить, зачем Глеб явился к нам, сначала селав кресло, потом довольно долго подпихивала под свою спину подушку. Вяземскиймолча следил за мной, наконец не выдержал и рявкнул:

– Так где Марго?

– Ты, никак, ее потерял? – прищурилась я.

– Тоже мне, дорогая пропажа, – фыркнул Глеб и потянулсяк сигаретам.

– У нас не курят, – ледяным тоном заявила я.

– Да? До сих пор было можно!

– А теперь нет! Желаешь дымить, ступай в сад.

Вяземский швырнул пачку на столик.

– Так и знал, что без тебя тут не обошлось.

– Объяснись, пожалуйста, в чем дело?

– А в том, – завопил Глеб, – что желаю иметьсвою жену дома, на кухне, возле плиты! Нечего ей на чужих дачах прохлаждаться!В корзине белья грязного навалом, ни одной чистой рубашки нет!Повыпендривалась немного, и хватит! Пора и честь знать! Где ты ее прячешь,пусть выходит!

– Никого я не прячу, – улыбнулась я, – кстати,хочешь совет?

– Обойдусь как-нибудь, – буркнул Глеб, – зовиМарго.

– Все же выслушай меня.

– Ну? – набычился Вяземский.

– Купи стиральную машину-автомат, – усмехнуласья, – сейчас их полно, самых разных модификаций, сунешь рубашки, и дело сконцом! Зачем тебе Марго, а? Сам справишься.

Глеб уставился на меня злыми глазами, потом прищурился:

– Хватит идиотничать! У меня в квартире бардак! Давнопора убрать!

– Бардак у тебя, – не сдалась я, – а зовешь Марго.Сам и пропылесось! Зачем ей у тебя убираться?