дело. Она и прежде бывала виновата. Вину можно пережить, можно сквозь нее прорваться, можно жить с ее грузом на плечах. В темноте карцера, обхватив руками колени и уставившись в пустоту, она поняла, что человек может затянуть узел не от желания умереть, а потому, что уже мертв. Гвенна – совсем одна, без Джонона, без Чо Лу, без Киля и без Адер, без возможности отвлечься безумной дракой – чувствовала, что гниет изнутри, что все ее потроха понемногу разлагаются. Кожа, наверное, продержалась бы подольше, только зачем? Рано или поздно и она лопнет. Может, лучше с этим покончить? Храбрее.

Она еще не разобралась с призраком Тима, когда шумно распахнулась дверь карцера.

Едва она подняла голову, в камеру грубо втолкнули мужчину. Тот споткнулся о пустую миску, покачнулся, явно ничего не видя в темноте, ткнул ее в бок носком сапога, выругался и упал.

Вот и есть на что отвлечься.

Гвенна посмотрела, как он шарит руками, нащупывает стену, переворачивается и садится к ней спиной. Двигался он с опаской, как если бы каждое движение причиняло боль. Опершись спиной о стену, осторожно вздохнул, пощупал рукой ребра, еще раз вздохнул и кивнул. Все это он проделывал для себя, не напоказ. Только потом он прищурился и заговорил:

– Тея вад маста, сангхат нирхат?

Последовало долгое тяжелое молчание.

– Сангхат нирхат? – повторил он приказным тоном, и только теперь Гвенна распознала язык.

– Я не говорю на манджарском.

– А… – Он помолчал. – Приношу извинения.

В его устах слова звучали непривычно, жестко, как невыделанная кожа.

– Я думал, вы из моих людей.

– Не из ваших.

Он подался к ней, нацелил взгляд чуть левее ее виска. Не видел в темноте, а она его неплохо разглядела: узкое лицо, длинные черные волосы, свисающие на подбородок усы, как носила манджарская знать. Левый глаз заплыл, все лицо с этой стороны – сплошной синяк; нос, похоже, сломан, и пахло от него кровью. И еще настороженностью и страхом, но страхом, зажатым в кулак, – вопреки обстоятельствам.

– Вы та женщина.

– Женщина, бесспорно.

– Та, что прорвалась на мой корабль. И потопила его.

В голосе его прорезался гнев. Она лениво задумалась, не попробует ли он, хоть и изранен, наброситься на нее. И что ей делать в этом случае.

– А вы тот капитан, – ответила она.

– Бхума Дхар. Был капитаном «Ашваи».

Он поднял обращенные внутрь ладони, трижды склонил между ними лицо. Гвенна не знала этого жеста.

– Что это?

– Вы меня видите? – резко отозвался он.

Выдавать свое преимущество – тактическая ошибка, но сейчас ей было не до тактики.

– Да. Что значит этот жест?

– Это мой стыд.

– А выглядит, будто вы умываете лицо.

– Стыд – не кровь, его не так легко смыть.

На это Гвенна не нашла что ответить, и они долго сидели, слушая, как плещут о борт волны. Бхума Дхар откинулся на переборку, сложил руки на коленях. Кажется, он не думал нападать.

– Ваши люди… – нарушила затянувшееся молчание Гвенна. – Джонон спас еще кого-нибудь?

Она не видела, но ведь она видела не все.

– Многие пережили взрыв и гибель корабля. – Дхар покачал головой. – Ваш адмирал вытащил только меня и моего первого помощника.

И опять этот странный жест головой и руками.

Гвенна представила, как напитавшиеся водой тела плавно, точно снежные хлопья, опускаются в темную глубину.

– Сожалею.

– Это не ваш стыд, – покачал головой Дхар.

– Я подорвала ваш клятый корабль.

– Вы сражались за Аннур. Ваш дави был – нападать. Мой дави – защищать.

– Дави?

– Как ваш «долг», только сильнее.

Гвенна подавилась смешком.

– Последнее время люди невысокого мнения о моем «дави».

– Вы наказаны? – спросил капитан, прищурившись в темноту.

Она промолчала.

– За что? – спросил манджари.

Гвенна колебалась. Бхума Дхар – враг. Он приказал атаковать «Зарю». И от того, что они заперты в одной камере, он не становится менее опасен. С другой стороны, с ее историей все ясно без слов, а лгать не осталось сил.

– Я уронила снаряд. Ваш солдат его поднял и забросил на «Зарю». Погибли десятки аннурцев. – Она покачала головой. – Не только вам знаком стыд.

– И все же вы потопили мой корабль.

– Ослушавшись прямого приказа адмирала.

– Что он приказал?

– Не вмешиваться.

– Глупый приказ, – нахмурился Дхар. – Если бы вы не потопили «Ашваи», мы бы победили.

– У вас на корабле уже была абордажная партия, – покачала она головой. – Я не знала, не видела.

– Если была, – задумчиво ответил капитан, – я ее тоже не видел. Так или иначе, корабль вы потопили.

– Тут так не делается.

– Где?

– В армии. В бою. С приказами. Все равно, была или нет у Джонона абордажная партия. Все равно, потопила ли я корабль. Если каждый обормот будет действовать, как ему вздумается, все пойдет наперекосяк. Из-за такого погибают люди. Люди, которые не должны были погибнуть.

– Должны были погибнуть… – Он погладил длинный ус. – Это ведь о каждом можно сказать. Нас всех ждет смерть. Мои матросы уже мертвы. Мертв мой первый помощник. Ваш адмирал его убил, и меня убьет, когда закончит с допросами.

– Что он хочет знать?

– Почему мы атаковали. Почему оказались здесь.

Гвенну кольнула тонкая иголочка любопытства.

– А почему вы здесь оказались? В такой дали от берега ничего нет.

– Кроме вас.

– О нас вы знать не могли. Мы и сами плохо представляли, где окажемся.

От него повеяло подозрительностью – пыльным, приторным запашком подгнившего лимона или апельсина.

– Простите мне мое недоверие.

– Почему не верите?

– Аннурский корабль в манджарских водах? Сбиться с пути вы не могли. – Он покачал головой. – Нет. Вы способны ослушаться приказа, но ваш адмирал – нет.

Поддавшись нахлынувшей усталости, она откинулась на переборку.

– Мы думали вас обойти. Никак не ждали встречи так далеко от берега.

– Этому я верю, – помолчав, медленно кивнул Дхар.

– Если верите, могли бы поговорить, прежде чем нападать.

– Я верю теперь, – поправился капитан. – Отдавая приказ к атаке, я не сомневался, что именно вы топили наши суда.

До нее не сразу дошло.

– Топили ваши суда?

Дхар не ответил, замолчал. Между ними скалили клыки лютые звери: прошлая вражда, язык, верность флагу. Все было непонятно. Гвенна не слыхала, чтобы Адер предпринимала действия против Манджари. Зачем бы, во имя Хала? Аннур расползался по швам. В сотне миль от столицы разбойники грабили проезжих. У императора не хватало сил даже свои земли удержать, куда уж посылать корабли в белые пятна западного океана? Не то чтобы она собиралась объяснять все это Дхару. Если ему неизвестно о слабости Аннура, от нее он ничего не узнает.

Впрочем, спустя некоторое время