– О! А! Так это она? – манеры мистера Уотерса немедленно изменились. – Что ж вы сразу не сказали! Впрочем, она действительно симпатичная девица. Зайдите в кабинет, мисс, и снимите вашу накидку, чтобы я мог оценить вашу фигуру.

Джоанна повиновалась, хотя и чувствовала, как в ее сердце растет неприязнь к этому человеку. Мистер Уотерс придирчиво осматривал ее в течение минуты, закрывая то один глаз, то второй, то отбегая подальше, то склоняясь к ней. Закончив осмотр, он лаконично спросил:

– Опыт есть? Я имею в виду – в нашем бизнесе?

– Нет, сэр, нет опыта, – отвечала Джоанна.

– Ага! Полагаю, молодая леди…

– Я не леди, сэр.

– Да? Что ж, вы очень похоже ее изображаете.

– Вот чего я и боялась…. – пробормотала миссис Бёрд, качая головой.

Мистер Уотерс продолжал:

– Однако это не самая страшная ошибка! Я несколько сомневаюсь вот в чем: вы слишком хорошо выглядите. Нет, разумеется, наши клиентки хотят, чтобы выбранную вещь демонстрировала девушка с хорошей фигурой – но вряд ли им хотелось бы смотреть на девушку, рядом с которой они выглядят неуклюжими коровами. На вас, милочка, даже манто за три гинеи будет смотреться лучше, чем на большинстве из них – плащ за сорок фунтов. Боюсь, не отпугнете ли вы покупательниц…

– Я думала, вам нужны высокие девушки, – пролепетала Джоанна.

– Высокие? – мистер Уотерс издал восхищенное хихиканье. – Посмотрите на себя в это трюмо – вы наверняка увидите там еще кое-что, кроме высокого роста. Я дам вам совет: бросьте вы эту затею и идите на сцену! Вы там будете блистать, даже если не умеете ни петь, ни играть – сотни людей будут платить только за то, чтобы прийти и посмотреть на вас! Я и сам бы пришел.

– Я не хочу идти на сцену, – сухо сказала Джоанна.

Миссис Бёрд откликнулась тихим эхом: «Нет-нет, никогда в жизни!» Джоанна выпрямилась и сказала:

– Если вы полагаете, что я вам не подхожу – не стану больше занимать ваше время.

– Я этого не говорил! – возопил мистер Уотерс и бросился к дверям. – Эй! Кто-нибудь! Принесите мне в кабинет то бархатное манто! Вот что, мисс. Представьте, что миссис Бёрд – покупательница. Я хочу взглянуть, как вы попытаетесь продать ей наш товар.

Первым побуждением Джоанны было отказаться и уйти – но внезапно ситуация показалась ей забавной. Она накинула принесенное манто, улыбнулась – и принялась вертеться, изгибаясь самым изящным образом, чтобы показать накидку в наиболее выгодном свете. Наконец, миссис Бёрд воскликнула:

– Чтоб мне провалиться! Вы прирожденная актриса, моя дорогая! Возможно, вы просто рождены для этой профессии. Я бы купила это манто без раздумий, хотя, мистер Уотерс, должна вам сказать честно – оно тех денег, что вы за него просите, не стоит!

– Вы справитесь! – сказал довольный мистер Уотерс, потирая свои белые ручки. – Если вы сможете забыть о том, что вы леди, и у вас достанет сообразительности, чтобы в нужный момент польстить покупательницам, то дело пойдет. Как вас зовут?

– Хейст. Джоанна Хейст.

– Прекрасно, мисс Хейст! Так, давайте посмотрим: сегодня у нас суббота, начать можете с понедельника. Работа с девяти до семи, перерывы на обед и чай. Вам будет выдано черное шелковое платье – вы будете надевать его, приходя на работу, и снимать, уходя домой. Полагаю, платье юной леди, что работала до вас, подойдет, разве что придется немного его перешить – ну или вы захотите купить себе новое, по себестоимости.

– Благодарю вас, я куплю новое.

– Конечно! Прекрасно, просто замечательно. Обычно мы просим рекомендаций, нам нужны гарантии безопасности – ну, вы понимаете, – но в данном случае за вас ручается миссис Бёрд, так что не будем больше об этом говорить. Оплата – восемнадцать шиллингов в неделю в течение первых шести месяцев, потом – фунт, если ваша работа нас устроит. Согласны ли вы на такие условия?

– Да.

– Отлично. Тогда – доброго вам дня.

«Прекрасная девушка, – думал про себя мистер Уотерс. – Умница, красавица… Впрочем – дура. Ей бы надо было пойти на панель – вот там ее ждало бы блестящее будущее. Впрочем, это уж не мое дело».

– Что ж, моя дорогая! – сказала миссис Бёрд, когда они вышли из магазина. – Вы были просто великолепны. Сначала-то я подумала, что он вам откажет, но он, кажется, прямо-таки влюбился в вас с первого взгляда! Что вы о нем думаете?

– Я думаю, что он отвратителен! – отвечала Джоанна.

– Отвратителен? Какое сильное слово. Вы хотели сказать – раскованный и простой, наверное. Но уж отвратительный…. Во всяком случае, он лучше, чем большинство из этих парней, вот что я вам скажу.

– Значит, остальные просто ужасны! – сказала Джоанна тихо.

Остаток пути они проделали в полном молчании…

Утром в понедельник Джоанна начала свою карьеру в качестве продавщицы. Описывать ее трудовые будни в деталях было бы слишком длинно и утомительно, каким бы поучительным ни получилось это повествование, поэтому расскажем кратко.

Стоял мертвый сезон, и работы у Джоанны было не так много, как она ожидала; обязанности свои она запомнила и освоила довольно быстро. Однако вскоре выяснилось, что привыкшая к деревенской жизни и свежему воздуху девушка находит многочасовое пребывание в душном магазине чрезвычайно утомительным. От Кент-стрит до магазина было всего четверть часа ходьбы, а гулять по лондонским улицам после работы и после наступления темноты Джоанна не могла – она быстро выяснила это путем недолгих и довольно болезненных экспериментов. Все, что ей оставалось – вставать с рассветом и гулять в парке, едва только откроются его ворота, но и это она могла делать только в хорошую погоду. Впрочем, нехватка свежего воздуха была всего лишь одной из проблем…

Довольно скоро Джоанна поняла, что у нее нет призвания к работе в магазине; более того, она почти возненавидела «Блэк и Паркер». Поначалу она находила забавными ситуации, возникавшие едва ли не каждый день – но они очень быстро приелись, поскольку были почти одинаковыми – кого же могут вечно развлекать глупость старух, пытающихся выглядеть молодо, или тщеславие молодых женщин, пытающихся скрыть свое природное несовершенство при помощи дорогой одежды?

– Вы справитесь! – сказал довольный мистер Уотерс, потирая свои белые ручки

Однако более всего Джоанну раздражало неумеренное внимание со стороны хлыщеватых молодых людей и мужчин вообще. Хуже всего было то, что напомаженный и завитый мистер Уотерс избрал ее объектом своего особенного восхищения и был столь назойлив, что она, наконец, утратила самообладание и ответила ему настолько резко, что раз и навсегда отбила у него охоту ухаживать за ней. Мистер Уотерс бежал с поля боя, бормоча: «Ты за это заплатишь!»